Другие собаки, например лабрадоры, хороши при работе в людных местах, их добродушный характер является большим подспорьем к этому. Бельгийская овчарка малинуа благодаря своим скоростным качествам, быстрому бегу и сильной целеустремленности является хорошей бойцовой собакой. Бладхаунды, которых нечасто можно встретить в Британии, используются по всему миру как поисковые собаки, поскольку обладают хорошим нюхом, отличной способностью держать след. Что же касается немецких овчарок, то вы можете считать мое мнение предвзятым, но я думаю, что это отличные полицейские собаки — мастера на все руки в собачьем мире.

У собак есть и другие специальности. В пожарной службе работают собаки, вынюхивающие химические вещества, которые могут взорваться. Возможно, самой знаменитой из таких собак стал Тео, который, как говорят, умер от разрыва сердца после того, как его хозяин ефрейтор Лиам Таскер погиб, сражаясь с огнем в Афганистане. Они были неразрывно связаны друг с другом и составляли замечательную команду. Только за пять месяцев работы они обнаружили массу тайников с оружием и четырнадцать бомб, сделанных в домашних условиях, — в то время для военного кинолога с собакой это считалось рекордом. Тео стал шестой собакой, убитой во время конфликтов в Афганистане и Ираке, а Лиам — триста пятьдесят восьмым солдатом служебного подразделения, погибшим на этих войнах. Пусть земля будет им пухом.

Что же касается Финна, то он был очень хорошо натренирован. Мой пес один из немногих, кто, имея огромный опыт по поиску, преследованию и задержанию преступников, прекрасно ведет себя с обычными людьми и в то же время, как я уже сказал, может работать с группой прикрытия. Это значит, что на него можно положиться и он выполнит свою работу в любых, самых рискованных ситуациях. И он это не раз доказывал. Именно поэтому у него всегда было так много работы. Поэтому такие собаки, как он, — на момент ухода на пенсию их было двое, — имели среди полицейских прозвище «Гуччи». Я постараюсь, чтобы сам Финн никогда не узнал об этом.

∗ ∗ ∗

Тем не менее тогда я должен был обдумывать это только сам. Особенно рассуждать над тем, успею ли я оценить тех четверых щенков, с которыми мне предстояло встретиться. Все они были энергичными, целеустремленными, хорошо выполняли команды. Единственная проблема состояла в том, чтобы запомнить, кого как зовут. Они все имели имена на букву «З» — Зайка, Змейка, Землеройка и Засоня, что еще больше осложнило ситуацию. Это звучит немного похоже на прозвища музыкантов из группы шестидесятых годов, надеющихся попасть на «Евровидение», но на самом деле, как вы можете себе представить, они все были довольно милыми. Этих щенков немецкой овчарки почти невозможно было отличить друг от друга с первого взгляда. Представьте себе музыкантов группы Osmonds[11], у которых выросла шерсть, и вы поймете, о чем я говорю. Хотя каждому из них предстояло показать мне свой характер, я понимал, что первая моя задача — это запомнить, кто есть кто.

Всё же у них будет во многом схожая судьба. Они станут собаками с большим потенциалом, воспитанными для службы. У щенков имелась хорошая родословная, а это означало, что они находятся в отличной физической форме и готовы вести полную активную жизнь.

Как обычно, «приятно» проведя время в пробках на шоссе М25 вблизи аэропорта Хитроу, мы с Джейсоном прибыли на место через три часа после выезда из дома. Нас встретила женщина по имени Эмма, которую я знал со времен, когда вместе с Финном проходил курс кинолога для новичков. И первое, что она захотела узнать, было только, как поживает ее бывший подопечный. Кажется, новости распространяются быстрее, чем полицейские приезжают на вызов. По крайней мере, в закрытом, тесно связанном сообществе полицейских кинологов.

Эмма знала о собаках всё и даже больше. Быть кинологом было ее призванием. Она кратко рассказала о характерах каждого из четырех щенков, а затем познакомила меня с каждым по отдельности (щенки сидели в разных конурах). И только потом мы посадили их в клетку для четырех собак и загрузили, чтобы отвезти на небольшое футбольное поле неподалеку позаниматься, опять же индивидуально, и присмотреться к ним повнимательнее. Несмотря на то что мы заранее договорились, что берем на курс всех четверых, я был счастлив увидеть то, что увидел.

Хотя в тот день у меня было мало времени, чтобы познакомиться с ними. Как только все необходимые бумаги были заполнены, щенков загрузили в машину и мы снова поехали — на этот раз в их новый дом в Бедфордшир, где они получат путевку в новую жизнь. Таким образом, число собак, которых я взял под свою ответственность, достигло девяти.

Я находился в предвкушении начала полной дел жизни. Я люблю проводить время на свежем воздухе, и, будучи в течение месяца запертым в квартире, когда большую часть времени мое сердце уходило в пятки от страха, я чувствовал себя, как в могиле. Я снова вернулся в мир собак и был очень рад этому.

Я должен был провести с собаками ряд сложных и полезных упражнений, но на практике это было трудно выполнимой задачей. Собаки всегда поймут, что ты от них хочешь, но только в том случае, если ты будешь давать максимально четкие команды. Так как процесс дрессировки в разных подразделениях различается — хотя бы незначительно, — а дьявол кроется в деталях, то можно чесать голову, удивляясь, почему собака не делает то, что от нее требуют. А на самом деле причина в том, что ты отдал команду так, что она ее не поняла. Например, чтобы отпустить собаку, ее тренировали откликаться на команду: «Уходи», или, напротив, что-то более сложное. Поэтому нужно держать все возможные варианты команд в голове и перебирать их примерно так же, как вы перебираете пароли. Также могут отличаться команды и по поиску — некоторые предпочитают говорить: «Ищи», другие: «Иди по следу». (Можно использовать их, только если преступник, за которым вы гонитесь, не слышит вас. Но тем не менее.)

На следующее утро у меня так и чесались руки показать щенкам ту местность, где они буду жить. И хотя это означало, что Финн снова останется дома, он был с Джеммой, которая разжигала огонь в камине и готовила что-то вкусное, так что пес особо не возражал. Я позвонил Джейсону, и, хотя у него был выходной, он согласился ехать. Мужчина намеревался посещать мои январские курсы, поэтому один из щенков мог в конце концов остаться у него. Мой коллега также часто бывает козлом отпущения.

Мы встретились в столовой нашей кинологической школы, где выпили кофе. И это был очень правильный шаг, потому что в течение следующих пяти часов мы водили щенков по окрестностям. Или, вернее сказать, они водили нас. Щенки всё время просидели в конуре и теперь отчаянно хотели работать. Был ясный, но холодный осенний день, и к концу прогулки Джейсон заявил, что больше никогда не будет работать со мной. «Четыре З» сломали его окончательно.

Мой напарник имел на это право. Я и сам чувствовал себя полностью разбитым. Мы оба промокли до нитки, у нас были синяки и порезы, а также мы много раз падали благодаря этим замечательным животным. Но мы тоже в долгу не остались, не раз заставляя их идти по следу или что-то искать, что, ясное дело, им очень нравилось. И они просили еще и еще.