Скептически меня осмотрев, Женька переложила платок мне на грудь, потом, громко захохотав, забрала обратно.

– Да, – признала она, – маловата кольчужка. А идея клевая! Вот представляешь, у девушки кривые ноги. Она обработала себе колготки – и на ноги никто больше не обратит внимание, даже те мужики, для которых это главное. Или вот Лиза страдает, что у нее живот. Повязала пояс – и нет проблем. Жаль, нам нельзя себя выдавать, а то открыли бы торговлю – озолотились, честное слово!

– Девчонки! – раздался из кухни голос Лизы.

Мы рванули туда. Подруга пялилась на кастрюльку, помешивая и монотонно бунча: «Хамелеон меняет цвет, тебя он видит, а ты нет».

– Скоро будет сорок минут, – не отрываясь от варева, пробормотала нам она, – и срочно нужна органика. Имеется в виду моя кровь, наверное? Принесите иголку и уколите куда-нибудь, а то мне не бросить без присмотра зелье.

– Я бы лучше плюнула, – предложила Женька.

– Уже не могу, – мрачно ответила Лиза.

Это меня озадачило.

– Почему не можешь? Чувствуешь себя плохо? Дать воды?

– Не в этом дело, – возразила подруга, увлеченно помешивая. – Я столько в это зелье вложила, и чувствую – оно получается! Как это можно – в последний момент взять да плюнуть? Такая работа – и насмарку…

– Мы же не пить собираемся, а мазаться, – махнула рукой Женька. – Не переживай, я не брезгливая. Ничего не насмарку, спокойно помажусь.

Лиза изумленно скосила глаза. До меня, наконец, дошло.

– Женька советует плевать не фигурально, а буквально! – засмеявшись, объяснила я. – Гениальная идея! Тоже органика, и тоже твоя. А то крови не напасешься…

Лиза, кивнув, покорно плюнула в кастрюльку и с выражением продекламировала: «Ведьмино зелье вскипело, может быть пущено в дело». Получилось удивительно комично, но я сдержалась и не хихикала.

– Все, – устало произнесла подруга, садясь на табуретку. – Немного остынет, и можно пользоваться. Я думаю, с ним все в порядке.

– Открылась волна? – не без зависти уточнила я.

– Да. Ну, это как раз легко. Труднее колдовать сорок минут подряд. Но надо – значит, надо. Хотите, сразу примусь за вторую порцию? Камбалы у нас много.

– Зелье действует пару часов, – напомнила я. – Это опытный образец, а основную часть надо варить непосредственно перед ученым советом. Две порции – тебе и Женьке. Мне лучше обойтись покрывалом.

– Почему? – нахмурилась Женька, которой, похоже, страшно не понравилось создавать артефакты.

– Ученый совет в четыре, а у меня пара заканчивается без пятнадцати. За четверть часа не успеть хорошо намазаться, да и зелье надо использовать сразу по приготовлении. Вы же будете готовить его дома, а не у меня в институте! Намажетесь и поедете на машине, никто ничего не заметит – особенно если не станете заранее мазать лиц. В институте я вас встречу.

– А если я очень быстро доеду? – не унималась Женька. – Может, зелье не успеет испортиться?

– Давай я попробую поработать с покрывалом, – предложила Лиза. – Если получится, я его для Вики сделаю. Она же все для нас делает, правда?

– Придется – и я сделаю, куда денусь, – пробунчала Женька. – Только тягомотно это!

Тем временем варево слегка остыло. Лиза осторожно погрузила туда кисть, вытащила ее… ничего.

Женька разочарованно пожала плечами:

– Может, надо подождать?

– Или камбала попалась слепая, – вздохнула я. – Ох и трудно быть ведьмой! Кстати, одежду, получается, тоже надо мазать? Вы же не голые поедете? Или зелье годится только для людей?

– А мы это сейчас проверим! – оживилась Женька. – Бес! Бес!

На кухню кот всегда прибегал быстро. Еще бы – там стоял холодильник. Однако коварная Женька, вместо того чтобы открыть любимый всеми агрегат, молниеносно окропила Беса из кастрюльки. Поскольку я имела в виду эксперимент на неживых объектах, а вовсе не издевательство над бедным зверем, пришлось помочить рукав собственной футболки. Лиза, считая неправильным обманывать чужие ожидания, открыла холодильник и принялась искать, чем угостить красавца. Тот, не будь дураком, в нетерпении терся о ее ноги.

И вдруг он завопил. Завопил так, что мы не просто вздрогнули – подскочили. Бес, впрочем, тоже. Он изогнул спину, шерсть его встала дыбом, и он уставился на Лизину руку, протягивающую колбасу. Хотя нет… он уставился на то место, где должна была находиться рука. Рука отсутствовала! Точнее, отсутствовала кисть. Зрелище устрашало, но и завораживало.

– Декану не повезло, – произнесла я, чтобы прервать гнетущее молчание. – Послезавтра мы едем на ученый совет.

В воскресенье выяснилось, что у девчонок ровно по одной волне – у Лизы для веществ, у Женьки для артефактов. Зато работали волны безупречно. А я, немного помучившись, окончательно убедилась в собственной бездарности. Хорошо еще, мне повезло с подругами!

За день Женька заколдовала мою простыню, превратив ее в отвлекающее покрывало. Если им прикрыться, объект становился незаметным… ну, разве что специально присматриваться.

Девчонки приехали на Женькиной машине, накинув на себя длинные плащи и не помазав лица. Тело и нижняя одежда были обработаны зельем. Мы зашли в аудиторию, в которой ожидался ученый совет. Слава богу, она большая, лекционная. За последней партой подруги сбросили плащи и помазали лица, а я спряталась под покрывало.

Пока все шло по плану – никто не обратил на нас внимания. Члены ученого совета стали потихоньку собираться. Замдекана уже появилась, а декана пока не было. Опаздывать туда, где его ждут, – вполне в его духе. Разумеется, при условии, что ждет не начальство.

– Все в плохом настроении, – шепотом отчиталась Лиза. – Собираются делать то, чего не хотят. У большинства мозг прямо кипит!

– А есть хоть один, кто может быть руководителем? – уточнила я.

– Все могут.

Действительно, о чем я? Тут ведь в основном заведующие кафедрами. Еще бы они не умели руководить!

– А есть такой, который очень хочет продвинуться?

– Вроде Ольги Григорьевны? Таких нет.

В принципе, это неплохо. Подозреваю, хорошие начальники получаются исключительно из тех, кто в начальство не рвется. Но минуты бегут, скоро начнутся выборы, а мы так ничего и не решили.

Вот появился декан и сразу завел какую-то удивительно нудную волынку про достижения факультета за истекший период. Все, оказывается, блестяще, причем с каждым днем становится лучше и лучше. А уж единый государственный экзамен – и вовсе благодеяние, за которое мы должны вечно благодарить судьбу.

Слушатели мрачно вздыхали.

– А вели-ка им быть искренними, – предложила я Женьке. – И декану, и остальным. Нет, для кого это трудно, того заставлять не нужно, но ведь большинству этого на самом деле хочется, да, Лиза?