скоростного наркомана это было явление нормальное: челюсть-то ходуном ходит. Лола толкнула Юпитера локтем и кивнула на меня.

— Что скажешь? Когда он уже начнет бахать герыч? — ее вопрос звучал так, словно было очевидным, как существование солнца, что я перейду с быстрых наркотиков на медленные.

Юпи закатил глаза и присосался к своему коктейлю. Он последнее время был совсем неразговорчив. Кутила переключилась на меня.

— Эй, Бродяга, сколько грамм?

Мне захотелось тоже закатить глаза и фыркнуть, но Том рядом завыл от хохота, и я залился следом. Юпитер вздохнул.

— Дохера. Я пытался его угомонить, говорил, что не дам ему столько, даже если он удвоит сумму.

— Но..? — поднажала Лола, когда Юпи замолчал. Тот с легким раздражением скосил на нее глаза.

— Но чуть в глаз не получил и плюнул. Хочет убиваться спидами — его дело.

Я всё-таки кинул в них салфеткой.

— Вы задрали уже. Мне просто мало после перерыва, я уменьшу дозу через пару дней, — с улыбкой сообщил я. Теперь засмеялась уже Кутила.

— Ты это уже который день говоришь, Бродяга.

Который день я говорю, я не помнил. С тех пор, как я вернулся к наркоте, мы все время пропадали в клубах и барах. Учиться, писать, читать или заниматься хоть чем-то другим я не мог больше, да и не хотел. Доза, которая теперь была мне нужна, превышала ту, что была раньше, в несколько раз. Но я не парился об этом, пока не приходили отхода.

Вещество ошибки прощает, но скрипя душой. Отхода стали намного жестче, я серьезно думал, что убью кого-нибудь, или сам умру. Поэтому последнее время я тусовался то у Тома, то у Лолы. Один я боялся оставаться. К тому же, деньги стремительно улетучивались, и я думал о том, что скоро не смогу платить за комнату. О том, сколько уже длилось это «последнее время», я имел весьма смутное понятие.

Но сейчас всё это было неважно.

— Пойду возьму еще содовой. Кому надо? — спросил я, выбравшись с диванчика.

Том ответил мне взмахом руки, и я кивнул. Подойдя к бару, я заказал четыре порции и стал ждать, разглядывая бутылки с алкоголем.

— Эй! У тебя не будет сигаретки?

Я обернулся на голос и увидел рядом улыбающегося парня. Мне смутно казалось, что я видел его уже где-то, но я не мог вспомнить, где именно. Кивнув, я достал пачку и протянул ему, но он качнул головой.

— Пошли со мной на улицу, покурим, — предложил он.

Я, чуть помедлив, пожал плечами и, крикнув бармену, чтобы отнесли напитки за столик, пошел следом за парнем, протискиваясь через танцующих людей.

На улице я с наслаждением вдохнул свежий воздух и снова достал пачку.

— Угощайся, — предложил я, и парень кивнул.

Мы подкурили, молча наслаждаясь сигаретой. Под амфой курение становилось чуточку приятнее, мне это всегда нравилось с тех пор, как я вообще начал курить. Парень окинул меня взглядом и улыбнулся, качнув головой. Я внезапно вспомнил.

— Черт, ты же этот! Тот самый чувак с курса программирования, мы еще в библиотеке виделись!

Тот, засмеявшись, кивнул, и я присоединился к его смеху.

— Ты больше не слушаешь курсы? И в библиотеке тебя нет последнее время, — протянул он.

Я вздохнул. Снова это загадочное «последнее время».

— Я, наверное, больше не буду слушать их, курсы в смысле. Не моё это видимо, что-то уже не интересно. Так ты за этим меня искал? Надо как-то отменить занятия? Или в библиотеку я что-то не вернул? Если так, то я верну, правда, не знаю, когда, — привычно затарахтел я, но он прервал меня, покачав головой.

— Нет, я не за этим тебя искал. Я хотел подружиться, — просто сказал он.

Я снова засмеялся. «Дружиться» можно было в детстве, не теперь. Но если и так, то дружить со мной? Глупо, неразумно, и у меня уже были друзья. Я уже собирался сказать ему, что я глубоко тронут, но вряд ли согласен, как он снова меня перебил.

— Я Ричард, кстати. Но можешь звать меня Ричи, не люблю свое полное имя.

Дерьмо…

На меня словно свалилась неоновая вывеска. Мои глаза полезли из орбит, вся разговорчивость куда-то делась, что редко бывало под феном. Мир на секунду остановился, а потом диким калейдоскопом замелькал вновь.

— Алекс, — тихим шепотом ветра вылетело из моего горла.

Сигарета, поднесенная ко рту, выпала из моих пальцев и с тихим шипением погасла в темной луже.

Глава 11

— Я Ричард, кстати. Но можешь звать меня Ричи, не люблю свое полное имя.

Сердце привычно неприятно кольнуло, только в этот раз наркотики были ни при чем.

— Алекс, — представился я.

И только потом понял, что́ я сказал. Мое собственное имя, сорвавшееся с языка, удивило меня едва ли ни больше имени этого парня.

Никто в этом городе не знал моего настоящего имени. Вообще, пока ты под амфой, ты почти не контролируешь, что несёшь. Хотя нет, не так. Контролируешь, но вся информация, которую ты выдаешь, кажется безобидной и подходит как отличная тема для разговоров. Поэтому мои ребята знали обо мне многое из того, чего знать им было не нужно. Вот, например, хотя бы то, что я адвокат.

Юпитер, узнав, еще пару дней со мной не разговаривал — обиделся. А Том словил навязчивую идею, что я коп под прикрытием, и их скоро всех посадят. Но эта тема уже переболела.

Однако, несмотря на амфу, никто из них не знал моего имени. Я выдрессировал себя настолько, что даже под дозой не выдавал его. Имя тесно и опасно в моей памяти переплеталось с прошлым, от которого я бежал. А за последнее время я вообще начал забывать, что когда-то меня звали иначе. За это чертово «последнее время».

И сейчас я был в шоке.

— Вот черт! Я хотел сказать Оливер, прости, — не очень удачно нашелся я, зарывшись пальцами в волосы.

Ричард засмеялся.

— Да брось. Если ты сменил имя, то была причина, — добродушно улыбнулся он и выбросил сигарету.

Я проследил за ней взглядом, прикусив щеку.

— Не говори никому. Никто не знает.

Ричи только кивнул. Я перевел взгляд на парня, рассматривая его в свете неоновой вывески. Он был… он был обычным. Просто парень, ни лучше и ни хуже остальных. Я как-то мало что мог сказать о парнях. Он был жилистым, чуть выше меня ростом, в черной футболке и джинсах. Его волосы были темно-русого цвета, отдававшего медью. Такой медно-русый, словно крашеный. Впрочем, это могла быть игра