Хвоста за собой не заметил, и через полчаса (больше смотреть по интернету порно считал опасным для здоровья) пошел к метро «Киевская». Увиденные сексуальные сцены, после Тамары, сильно возбудили. Решил прогуляться до «Мамы Розы», поглазеть на телок – вдруг удастся склеить. Как раз к обеду в кабак подтянется «Танк», можно доложить о выполненных поручениях и передать «мыло», полученное из Хельсинки: «Контролируйте наличие на складе и качество всех трех аппаратов. Есть покупатель».

Тамара, побледнев от услышанного, отказалась фитнесса и предложила подруге выпить. Та, захотев разнюхать, что означал «привет от Бориса», согласилась. Выпить удалось, узнать – нет. Оставшись одна, любовница позвонила Роману и настоятельно попросила того приехать домой пораньше. Напоминание от Сосновского не обрадовало Данилина. Он еще не ведал, что «удача» придет совсем скоро. Сама придет с приятным, дурманящим запахом. Хотя и не без последствий.

Приглашенный традиционно опоздал, однако, приехал и, надо отдать должное, не стал ссылаться на пробки или иные причины. Школьный товарищ, в отличие от многих деятелей свободных профессий, был лишь неточным, но обязательным. Пригубив арманьяк Hors d’Age, достал сигару и начал ритуал обрезания, обмусоливания, раскуривания.

– Шмутко – феноменальный засранец из 1990-х, – наконец пыхнул дымом Архитектор. – Второй год заседает в Общественном совете по реконструкции Пушкинского музея: толку – ноль, гонору и интриг – масса. Представляет корпорацию, которая, пожертвовав музею пятак, хочет украсть рубль. Это я, как руководитель архнадзора за проектом, говорю. Зря с ним связываешься, Матюха.

– Так вышло. Сам не горю, а пообщаться придется. Сможешь свести в приватной обстановке?

– Кабинет директрисы музея устроит? Шмутко, к слову сказать, её бесит.

– Подойдет.

– Я с ней договорюсь. К восьми подгребай. Выставка открывается.

Чёрный «форд» подрезал не менее чёрный, хотя и более полированный, «рендж ровер» и резко остановился. Выскочивший из внедорожника водитель пылал гневом и желанием конфликта. Навстречу из машины с хитрым номером вышла молодая женщина и ткнула в лицо удостоверение управления экономических преступлений МВД.

– Садитесь за руль. К вам есть вопросы.

– Что себе позволяете? Убирайтесь!

– Вызвать ОМОН, чтобы мордой положил в асфальт? Где предпочитаете: на дому, в офисе или в музее?

– Что вас интересует? – Шмутко скосил глаза на собеседницу: спокойная и слишком лощеная для ментуры, номер авто принадлежит спецслужбам.

– Половина того, что вы украли в ходе приватизационных сделок. Примерно 4 млн. долларов. На меньшее мое руководство не согласится.

– Какое руководство?

– То, что решило возбудить четыре уголовных дела по вашим преступлениям.

– Сделки старые, исковые сроки истекли.

– Вот постановления прокуратуры. Датированы завтрашним числом. Сроки по статьям до 8 лет, по совокупности, полагаю, лет 12 получите. С конфискацией, естественно.

– Давайте поговорим по-мужски, – ляпнул объект шантажа.

– Мне что, пол сменить? – расхохоталась женщина.

– В смысле, серьезно.

– А до этого как я разговаривала? Читать материалы будете? Есть по комбинату, вот по военторгу, еще по складскому комплексу и автохозяйству. Объекты принадлежали министерству обороны. Вы, как сотрудник Минфина, прямо курировали сделки, участвовали в хищении госимущества. Ваша доля около 10 миллионов.

– Не совсем понимаю, что вы имеет в виду. Как вас зовут, кстати? И где вы работаете? – Шмутко начал немного приходить в себя.

– Шпагина. Работаю в группе по противодействию подобным преступлениям. Заодно решаю возникающие вопросы, если есть поручение руководства и разумный подход со стороны подследственных. Разумный: 4 миллиона нам сейчас. Неразумный: все ваши активы государству позже.

– Могу подумать?

– До вечера. Не вздумайте болтать или покинуть город – за вами наблюдают. Мы выйдем на связь. Скоро.

Блеф хорош, если удается не вдаваться в подробности. Марии удалось. В её пользу имелись два фактора. Шмутко, разбогатев и отойдя от бизнеса, подразмяк и стал заботиться о своем реноме. К тому же ему предстояла встреча с Григом, который клиента лишь разогревал женскими руками, а довести до белого каления собирался сам. Точнее, расплавить.

Старший группы связался по телефону «Гонец», звучал озабоченно.

– Матвей Александрович, есть сложности. К Тамаре сегодня возле её дома сделал подход здоровенный кавказец и что-то сказал. После чего она отказалась от обычного посещения спорт-клуба и не выходит из квартиры целый день.

– Проследили?

– Увы, он на бомбиле доехал до промзоны возле Третьего кольца и растворился. Это – обширная территория, тянется до Киевского вокзала. Масса складов, офисов, автомастерских. Есть фото – серьезный мужик, похоже, бандит. И самое плохое: Шпагина уверена, что именно он ранее следил за Литвиновой. У неё есть его установочные данные. У нас – фото.

– Скиньте мне немедленно.

Когда на дисплее появилось морда «Борца», Алехину потребовалась секунда, чтобы осознать еще непонятную и уже явную угрозу. Именно такие жители Северного Кавказа стреляли в спину его отцу в 1942 году, когда тот со своим взводом оборонял Грозный от эсэсовцев из дивизии «Викинг». Тогда погибли почти все бойцы, отец в двадцать лет стал белоснежно-седым. Потом была высылка чеченцев и ингушей в Казахстан, их возвращение в родные края и две чеченских войны. Ныне аналогичные типы гуляли по столице, преследуя москвичек. И, что возмутило, ранее об эпизоде с Литвиновой Матвею не сообщали. Тут не обошлось без интриг Чудова.

Первая мысль: отстранить Игоря от участия в операции. Вторая: вызвать Шпагину на откровенность, благо она должна доложить о результатах психологической атаки на Шмутко. Последний вряд ли являлся сильным противником, но мог стать ценным помощником. Сейчас главное – ошеломить его, выбить из привычной системы координат, посеять смятение, внушить надежду. Не дать ни шанса на самостоятельную игру, одновременно заставив поверить, что он действует по собственному выбору и в собственных интересах. Волевые единоборства ветерану нравились, горячили кровь, будоражили ум. Тем более что на кону стояла заначка КПСС.

Музей изящных искусств на Волхонке знает всякий. Менее известно, что стоящий за ним корпус ранее вмещал Институт марксизма-ленинизма. Институт тихо скончался, художественная экспозиция поглотила его, как и другие стоящие рядом постройки. Многолетними трудами директрисы потихоньку двигался проект перестройки квартала и превращения в музейный городок. Последний раз разведчик был здесь на выставке Караваджо: не слишком понравились декадентские и эротические работы развратного итальянца, скорее порадовали библейские мотивы и натюрморты.

Давнее знакомство с хранительницей шедевров автоматически включало Алехина в список приглашенных на мероприятия. Сегодня выставлялся современный грузинский живописец, обладавший крепкими блатными связями в Москве. Неинтересно, зато можно пройти через служебный вход и провести встречи на нейтральной территории. У ступеней подобрал прилетевшего из Лондона молодого казаха, желавшего вернуть Ulysse Nardin и припасть к московскому роднику культуры. Затем подошла Мария.