Ева, я только что узнала, что Дэв на вечеринке с Анной. Они в здании-пирамиде. Заказ откладывается. Да. Подождем. Я снова свяжусь с тобой. Пока. – Шшати смотрит на карлицу. – Мне прислали фотографию, Марго. Не понимаю, что происходит.

Марго заглядывает в телефон: Дэв с Анной и близняшками стоят у входа в здание-пирамиду.

– Странно, что они не вошли через задний вход, дорогая мадам.

– Анна хочет показать Дэва всем. Она хочет, чтобы Дэв принадлежал ей. – Шшати закуривает и начинает мерить комнату шагами. – Глупая девчонка, она не представляет, что с ней за это могут сделать Герберы. Что же делать? Как связаться с Дэвом? А возможно, чтобы кто-нибудь из девочек позвонил тебе и передал телефон Дэву?

– Возможно, мадам, но очень опасно. Там, скажу я вам, полно шшатинок, попробую прямо сейчас связаться с некоторыми из них. Попрошу, чтобы они сделали это максимально незаметно.

Ева сидит у окна. Мэри занята обработкой кутикулы на ногтях.

– О чем ты думаешь, Ева? – спрашивает Мэри.

В отличие от сестры, лицо блондинки Мэри украшают черные ножницы. Под ее запавшими глазами широкие темные круги. Мари говорила, что у нее проблемы со здоровьем. Но, несмотря на бледный и болезненный вид, Мэри прекрасна.

– Ни о чем я не думаю, мне сейчас нужно выйти. Пора.

Мэри подходит к Еве.

– Это тебе. – Она вынимает из кармана и прикрепляет к Евиной одежде брошь с ножницами. – Придает бóльшую силу мечам. Теперь они будут острее бритвы.

– Спасибо.

– Будь осторожна, – Мэри дышит с трудом, – заканчивай с заказом и возвращайся.

Ева обнимает ее:

– Скоро вернусь.

– Я буду ждать. Я не засну! – кричит Мари из соседней комнаты.

– Спи, у меня есть ключи, – говорит Ева и выходит из дома.

На улице ветер. Еве не хочется слышать его звук. Что случилось с Мэри, почему она болеет? Ева натягивает на голову капюшон плаща, закрывающий ей пол-лица.

Заказ отложен, но у Евы есть и собственные планы.

Через несколько минут она уже на вилле Анны. Шестнадцать телохранителей валяются без сознания, блок компьютера, отвечающего за сигнализацию и видеонаблюдение, вырублен всего за минуту. Она внимательно осматривает весь дом. Ищет Артура во всех комнатах. В подвальных помещениях под замком содержатся несколько гиен. Они плачут и пытаются перегрызть металлические прутья решеток. В спальне есть дверь в гардеробную. Ева снимает плащ и надевает один из нарядов Анны. Короткая юбка, белая рубашка, длинный белый парик, туфли на высоких каблуках. Она красится, наносит на веки красные блестки и мысленно благодарит Мари за уроки мейкапа. Засовывает свой плащ в маленький серебристый рюкзачок и смотрится в зеркало. Практически другой человек. Вот и все, осталось найти штамп Герберов.

Ева быстро выдвигает ящики столов в кабинете. Достает золотой штамп и выбегает из комнаты. Машина мчит ее к пирамиде. Дорога пролегает через бедные кварталы, и освещен только ее конечный отрезок.

Пирамида оказывается больше, чем представляла Ева.

Оказавшись внутри, она берет один из пригласительных билетов, оставленных кем-то у умывальников в туалетной комнате.

Во всех комнатах, на всех этажах очень людно. Еве не по себе от контраста между нищетой снаружи и роскошью внутри пирамиды. У второго входа она показывает пригласительный знак на своей руке и проходит дальше, двигаясь в толпе и стараясь оставаться незаметной. Во всех углах установлены видеокамеры. Нужно найти Дэва. Ева поднимается на лифте на последний этаж – весь коридор забит охраной и гиенами.

Ее обыскивают металлоискателями и пропускают.

– Не разочаруй шефа! – скалится один из охранников.

На просторной веранде за одним из столов сидят три людоеда. Гербер Четвертый, Доза и Шакалошеф. Они уже пьяны, орут и матерятся. Здесь гораздо меньше гостей, чем на остальных этажах. Повсюду стоят телохранители, у каждого по две гиены.

Центр помещения занимает большой бассейн, в котором плавают нарядившиеся русалками девушки. Они улыбаются гостям. По углам комнаты стоят столы, заставленные едой буквально до потолка. Ева издали видит Дэва с Анной и близняшками. Они идут к веранде. Гербер замечает приближающихся дочерей:

– Вот мои красотки, вот сестры Гербер. Подойдите, сядьте с нами. Ани, налей всем выпить. Астхик, сядь рядом с Шакалошефом. Он очень соскучился по тебе.

Все смеются. И вдруг Гербер видит Дэва.

– Пап, – тихо говорит Анна, – познакомься. Это мой друг. Мой парень.

Все замолкают.

Гербер с трудом поднимается с места и громко хохочет:

– Твой парень? Когда ты успела вырасти, Анна? Ты должна была предупредить меня. Ты должна была попросить у меня разрешения. Я что, давал тебе мало свободы, неблагодарная шлюха?!

Он швыряет бокал Дэву под ноги.

– Стой где стоишь, сопляк, ни с места! Я тебя заживо сожру! У нас сегодня ожидается славный десерт.

Анна еще ближе подходит к отцу:

– Пап, я хочу, чтобы ты порадовался за меня. Хотя бы раз. Порадуйся за меня.

Покачиваясь, Гербер поворачивается, хватает девушку за волосы и волочит к стене. Некоторые гости быстро выходят из помещения. Шакалошеф кладет руку на ногу Астхик и, кажется, ничего не замечает. Словно вокруг ничего не происходит. Он блаженствует. На его ноздрях белеет порошок, в одной руке он держит бутылку. Совершенно беззубый, малорослый и круглый, он выделяется непропорционально длинными руками. И еще ужасающим смехом. Открываясь, его рот занимает практически все лицо, и из этой черной полости вытекают слюни – его рубашка полностью промокла.

Ани ежится от страха и сжимает свою четырехпалую руку. Доза наслаждается зрелищем и с нетерпением ждет продолжения. Он в черной полицейской форме, погоны которой украшают головы гиен. Габаритами Доза почти с Лома. Низкие брови нависают над большим шрамом, рассекающим рот и подбородок. Глаза разного цвета и размера, зато все зубы одинаково сверкают серебряными коронками. От Дозы исходит непонятный запах, просочившийся в ноздри Евы. Он одновременно пахнет детством и тленом. Еву передергивает.

Гербер хватает Анну за шею и поднимает. Ноги девушки отрываются от пола, одна туфелька со стуком падает на пол.

– Я сначала с тобой разберусь, а потом перейду к твоему любовнику, а потом разберусь с обоими вместе. – Он сплевывает на пол.

На его мясистых пальцах вытатуированы перстни.

Ева незаметно пробирается вперед, доходит до спины Дэва и прикасается к его руке.

Телохранители удерживают хохочущих гиен. Те разинули свои пасти и от ярости брызжут пеной.

Напуганные русалки сбились в один из углов бассейна и не смеют даже пикнуть.

– Пойдем отсюда, Дэв… – шепчет Ева.

Доза внимательно смотрит на Дэва. На секунду их взгляды пересекаются.

– Пойдем, Дэв, – повторяет Ева.

Дэв не двигается. Он буквально остолбенел на месте и продумывает, рассчитывает