— Стой, подожди, ты можешь сначала хоть что-то объяснить? — выдернув ладонь из его руки, упрямо выдала я, отступив от лорда на шаг назад.

— Сама сейчас всё поймёшь, — нетерпеливо ответил он, протягивая руку. — Хотя, нет, подожди, сначала быстренько приведём себя в порядок, а то своим видом распугаем всех вокруг.

Короткий взмах руки, пара сорвавшихся с губ фраз и вместо помятой после сна одежды и взъерошенных волос в зеркале отразилась весьма симпатичная пара — высокий широкоплечий мужчина и миниатюрная девушка с ярким румянцем на щеках, выдающим сильное волнение.

— Ну, вот, совсем другое дело, — скептически осмотрев наши отражения в зеркале, промолвил Энрион, — а теперь, идём скорее.

Стремительно преодолевая лестничные пролёты, мы, на всех парах, мчались по коридорам, провожаемые удивлёнными взглядами встречающихся на пути слуг. Выйдя из замка и пройдя по широкому двору, оказались неподалёку от левады, с высокими раскидистыми ивами и небольшой лужайкой, пересекаемой журчащим ручейком, на которой паслись белоснежные скакуны, поражающие своей статью. Если бы лорд так не торопился, я, наверняка бы задержалась, чтобы понаблюдать за грациозными животными, но, тот прошёл мимо, даже не приостановившись, поэтому пришлось подавить вздох разочарования и следовать за ним, дав себе слово заглянуть сюда на обратном пути.

Спустя буквально пятнадцать минут, мы уже стояли перед небольшой часовенкой, вернее святилищем, как назвал это место Энрион. Каменное здание было выстроено на крутом обрывистом берегу, и с этого места открывался восхитительный вид на прибрежные воды и расположенные в отдалении острова, заросшие густыми лесами.

Но и тут мне не дали как следует насладиться открывшимся видом.

— Не туда смотришь, — положив ладони на мои плечи, Энрион развернул меня к каменному строению и подтолкнул к входу, где стояла статуя женщины. Взглянув на её каменное лицо, я замерла на месте, поражённая до глубины души.

— Это же… — я замолчала, не в силах больше произнести ни слова, рассматривая знакомые черты.

— Да, женщина из твоего сна, — кивнув, промолвил Энрион, по-прежнему не убирая ладоней с моих плеч, — а по совместительству Великая мать, богиня, по легендам сотворившая наш мир.

Черты лица статуи, высеченные из золотистого песчаника, были настолько реалистичны, что казалось, вот сейчас она поведёт бровью и улыбнётся, слегка качнув головой, тем самым приветствуя нас.

— Какая же она красивая! — выдохнула я, любуясь горделивой осанкой, миндалевидными глазами, немного вздёрнутым носиком и пухлыми губами.

— Да, само совершенство, — согласно кивнул лорд, почему-то глядя не на статую, а на меня.

— Тогда получается, что виденное мною во сне действительно происходило? — спохватившись, спросила я.

— Вряд ли, — пожал плечами мужчина, — скорее всего тебе показали упрощённый вариант реальных событий. Похоже на то, как мы, обычно рассказывая что-то детям, упрощаем сложные моменты, объясняя более доходчиво. Кстати, твой сон похож на легенду о появлении священных деревьев, жаль только, про рыжеволосого в ней не сказано ни слова.

— И что это значит? — поинтересовалась я, переведя взгляд на каменную арку, ведущую вглубь святилища.

— Пока не знаю, — честно признался Энрион, — но разобраться действительно не мешало бы.

— Энри, а статуи детей здесь тоже есть? — с любопытством заглядывая в сумрак каменного святилища, задала очередной вопрос.

— Ну, во-первых, детьми бы я их не стал называть, — зажигая магические шары для освещения, и пуская их вглубь помещения, ответил лорд, — а во-вторых, могу показать лишь богиню, внешне напоминающую ту самую девочку из твоего сна. С вопросами о тёмном боге Тарге обращайся к лорду Тарушу. Так что, хочешь взглянуть на богиню?

— Конечно! — обрадовалась я, словно стояла на пороге какого-то великого открытия.

Казалось, ещё немного и я пойму нечто важное, что мелькало размытой тенью где-то на задворках сознания, ускользая каждый раз, как только подбиралась чуть ближе, разжигая при этом в моей душе самый настоящий азарт искателя приключений.

Вздохнув, я последовала за Энрионом и, пройдя небольшой коридор, оказалась в полукруглом помещении со сводчатым потолком и большими окнами. Солнечные лучи, заглядывая в них, падали на высокий постамент, увитый плетистыми розами, растущими в больших мраморных вазонах, на котором стояла статуя молодой девушки. В прекрасных юных чертах не трудно было узнать ту самую малышку, строившую песочные замки в моём сне.

Рассматривая изящный поворот головы, хрупкие плечи, тонкие кисти рук, с длинными пальцами, держащими небольшой цветок, похожий на лилию, тунику, свободно спускающуюся до самых ступней, я поражалась умению мастера, создавшего из камня настолько реалистичные статуи, вспоминая при этом сон. Смуглый крепкий мальчуган и хрупкая светловолосая девчушка… Они были настолько разные, словно тьма и свет, чёрное и белое, но, в то же время их, несомненно, что-то объединяло.

Стоило подумать об этом, как в мыслях тут же возникли воспоминания об уроке философии, когда мы рассматривали китайский символ созидательного единства противоположностей во Вселенной, в виде круга, разделённого волнистой линией на две половины — тёмную и светлую, инь и янь. Симметрично расположенные внутри круга две точки — светлая на тёмном фоне и тёмная на светлом — говорили о том, что каждая из двух великих сил Вселенной несёт в себе зародыш противоположного начала, а это значит…

— О чём задумалась? — лорд стоял настолько близко, что все мысли тут же выветрились из головы, оставив после себя странное ощущение.

— Как думаешь, почему мне приснился этот сон? — тряхнув головой, я, неспешно протянув руку, сняла с его плеча прилипшую паутинку.

— Потому что именно тебе суждено изменить этот мир, — улыбнулся мужчина, коснувшись моих волос.

— И ты веришь в эту чушь? — фыркнула я, но тут же замолчала, удивлённо взглянув на лорда, осторожно притянувшего меня к себе.

— Верю, — кивнул мужчина, наклоняясь всё ближе, не сводя с меня пристального взгляда, — верю всем сердцем.

Горячее дыхание опалило кожу, коснувшись моих губ, и поддавшись порыву, я потянулась к нему навстречу, отбросив все сомнения и желая лишь одного — почувствовать вкус его поцелуя.

Энрион осторожно отодвинул прядь моих волос, так не вовремя упавшую на лицо, отчего дыхание перехватило, а сердце забилось сильнее. Движения лорда были неспешными и такими волнующими, что заставляли забыть о реальности, затягивая в царство грёз, где были только мы. На миг мужчина замер, словно давая мне возможность отстраниться и прервать это сладкое безумие, но останавливаться я не собиралась. Поняв это, он медленно и нежно коснулся моих губ, накрывая их поцелуем, но уже мгновение спустя, волна страсти захлестнула нас обоих, и мир вокруг окончательно перестал существовать.