От такого признания колени у меня подогнулись, и я села, где стояла. Мерцавшее кружево охранных заклинаний шарахнулось в стороны, расчистив для нас с кинжалом место на каменных плитах пола. Положила сверток на испещренный клиновидными рунами камень и проверила, не развернулось ли вышитое полотенце. Затянула потуже.

— И кто твой создатель, Сиен?

Вредное оружие промолчало. Но я помнила легенду о темном владыке Ошсе, создавшем два кинжала специально для убийства своей светлой супруги. С мгновения ее смерти закончилась эпоха Единения и наступил век раздора Шарх.

Что ж, тогда понятно, почему убийца нацелен именно на Темный Трон: бывший владыка возжаждал вернуть себе власть. Жуткий ритуал позволит ему взять внешность последней жертвы. Если это будет Дьяр, то никто, кроме меня, не заметит подмены. Так ведь, Сиен?

Молчание.

«Ты имеешь в виду Ошсу Ревнивца, чье имя вы с братом и носите? — перешла я на мысленную речь. — Он же давно истлел! Или нет?»

Мне не ответили. Наверное, этой одушевленной железяке нужен более тесный контакт с собеседником. Я взяла в руки сверток и повторила вопрос.

И тут выяснилось, что вопросы надо уметь задавать, не зря дознавателей обучают этому непростому делу. Под создателем и убийцей Сиен действительно подразумевал древнего демона, но это был не тот убийца, который в наши дни строил ритуальный жертвенный круг. А вот имени своего последнего владельца кинжал не смог назвать.

«Ты накормила меня древней магией башни и освободила от заклинания подчинения, — сказал он мне, — но запрет на разглашение имени прежнего хозяина не снят».

«А что для этого нужно?»

«Последний маг напоил меня своей кровью. Такую магию может уничтожить только более сильная кровь».

Все-таки он сказал «маг», а не «магиня»! Значит, точно не принцесса Зарга.

«Разве у владыки Сатарфа кровь была слабее?» — удивилась я.

«Запрет на разглашение», — тоном зануды сообщил кинжал.

Придется обратиться к Сэйвану. Вот уж кто способен развязать даже железный язык. А это возвращает меня к необходимости попасть во дворец.

Или хотя бы выбраться отсюда.

Я взяла свиток с «кафедры», постаравшись не коснуться зловещей некромантской иглы. Не нравилась она мне до жути. Развернула пергамент, покрытый весьма подозрительными бурыми пятнами. Вот досада! Руны были почти все знакомыми, но смысла написанного я не понимала. Словно какой-то шутник сложил руны в стаканчик, перемешал и вывалил на лист в хаотичном беспорядке. Мы не договаривались, что это будет шифровка, господин ректор!

«Помочь?» — поинтересовался Сиен.

«А ты знаешь, как это расшифровывается?»

«Нет, но могу узнать».

«Как?»

«За тысячелетие мы с братом впитали очень много разной магии. От многих… жертв. Я храню часть их памяти».

Какой ценный свидетель! Может, не стоит таким оружием разбрасываться? В нем же тройная мощь: стали, магии и знаний. Себе оставить — будет самым мудрым. А если их будет два…

«Записывай, сельо. Или запоминай…»

И Сиен прочитал мне странное, очень странное заклинание и инструкцию к нему. Мне предлагалось некромантской иглой проткнуть себе сонную артерию и, пока вытекает кровь вместе с жизнью, успеть прочитать заклинание переноса, которое якобы «соберет» мою кровь, тело и сознание в другом месте.

В хурговой бездне, например.

«Я бы не дерзнул», — признался кинжал, закончив дешифровку.

Ведь не мог же ректор Нирт всерьез замышлять убийство ками-рани Его Темнейшества?

Конечно, если верить в правдивость перевода.

— Ты уверен, что это не месть твоей жертвы — направить нас по ложному пути? Некоторые духи, увы, так же лживы после смерти тела, как были при жизни.

Дух, заключенный в сталь, обиделся и промолчал.

«А как ты попал в ледник к троллю, Сиен?» — наконец-то догадалась спросить я.

Молчание.

Разозлившись, я расстелила свиток на полу, положила ладонь на селенис в невидимом ожерелье и погрузилась в медитацию. Все приходится делать самой, никому верить нельзя в этом Темном царстве! Главное — найти ключ к шифровке, уловить закономерность.

Я билась над загадкой минут пять.

И только благодаря селенису, умеющему видеть сквозь иллюзии и делать тайное явным, а еще легкому сквозняку у самого пола, сообщившему об открытой где-то двери, я успела взвиться с места и отпрыгнуть в сторону, когда на меня что-то набросилось сзади. На периферии зрения мелькнуло смазанное, стремительно двигавшееся пятно. Я метнула первое, что попалось под руку, — кинжал Ошсах.

Попала. По ушам резанул жуткий вопль, словно ядовитое жало пробило полотнище баньши.

А через долю мига все исчезло: и воющее «пятно», и сквозняк, и — вот досада! — бесценный кинжал.

Я подбежала к месту, где пропало напавшее на меня существо, но обнаружила совершенно пустые стены и пол, сплошь покрытые вязью нетронутого заклинания защиты.

А через миг «кафедра-алтарь» треснула продольными линиями и распустилась лепестками, как цветок гигантского черного лотоса. И в центре вместо пестика возник встревоженный и крайне недовольный владыка Дьяр.

— Какого хурга! Что тут происходит? Лика?!

Никогда еще я так не радовалась этим злым синим глазам и хищно встопорщенным черным крыльям, острые кончики которых поблескивали вороненой сталью! Теперь главное — направить грозу на какой-нибудь ненужный миру объект.

— Быстрее, туда! — призвав на помощь все свое нахальство, скомандовала я и показала на угол, где исчезло неопознанное существо. — Оно где-то тут! Оно не могло далеко уйти, я его ранила!

Дьяр, не теряя раздражения во взгляде, умудрился скептически приподнять смоляную бровь. Еще бы. Угол был издевательски пуст, если не считать мерцавшей защитной пелены. Кстати, почему-то она даже не вякнула, когда на меня напали! Почему? Не могу же я предположить, что начала страдать галлюцинациями! Причем слуховыми тоже: визг подранка до сих пор стоял у меня в ушах.

— Что все это значит, Лика? — Дьяр сложил руки на груди, показывая, что никуда по моей указке бежать не собирается. — Почему ты не в башне и как сюда попала? И зачем применила заклинание вызова демонов?

— Сколько вопросов! Ничего я не… А, ладно, пусть будет заклинание, — махнула я рукой. — Давай я тебе потом все объясню, а сейчас нужно поймать ту непонятную дрянь, которая утащила кинжал Ошсах. Она промелькнула и исчезла там, в углу.

С каждым днем я замечала перемены в моем работодателе. Избалованный принц становился настоящим владыкой. Или это слияние с Тенями так на него действовало? Вот и сейчас, если Дьяр и удивился, когда я произнесла древнее имя, то ничем это не показал, а решение принял моментально.