Вот теперь я разозлилась. Он что, считает, что я тоже взятку дала за поступление? Вот гад! А еще мы с ним коньяк за одним столом пили!

— Я все сдам! — вздернула я подбородок, заодно осматривая «ночным» взглядом помещение. Совсем пустое, если не считать невысокий круглый подиум и метровый столб в его центре. Странное сооружение: для кафедры низковато, для ритуального алтаря маловато и неудобно.

— Не сомневаюсь в ваших талантах. Ну вот мы и на месте. — Ректор щелкнул пальцами, зажигая свет тревожного алого цвета. В храмовой школе сельо шарами такого цвета обозначались аварийные выходы.

Повинуясь еще одному жесту мага, вспыхнул фиолетовый светильник над «кафедрой», от него побежали огненные ниточки, расцвечивая хранилище дивным узором, они мгновенно окружили мои ступни и начали карабкаться по обуви! Я замерла, вцепившись в кинжал, который среагировал на всплеск магии алчной дрожью и, казалось, только не урчал. Нити, почуяв мою замаскированную под колготки и водолазку «нежную кольчугу», замерли и попятились, как живые.

Я вскинула взгляд и наткнулась на внимательнейший прищур ректора Нирта.

— Интере-есно, — протянул он, обходя меня по кругу и нагло попирая кружевные плетения. — Защита на вас не среагировала. Или…

«Наоборот, сработала», — хмыкнула я про себя, но вслух… лишь пожала плечами. Ничего, мол, не знаю.

— Как вы сумели нейтрализовать заклинание? Ладно, — не дождавшись ответа, мэтр махнул рукой. — Пусть вашими загадками занимается владыка, мне до этого дела нет. Но, надеюсь, вы мне потом расскажете, почему вас не тронула охранная сеть.

— А зачем вы хотели набросить на меня сеть? — как можно более равнодушно поинтересовалась я, сжав покрепче рукоять кинжала Ошсах.

— Не набросить, а познакомить, — задумчиво молвил ректор, обойдя на этот раз вокруг кафедры, словно проверяя, в порядке ли система заклинаний. — Но так даже лучше. Видимо, владыка дал вам иммунитет от возможных опасностей. Подойдите сюда, Лика, и положите ладонь.

— Нет, — не сделав ни шагу, я мотнула головой. — Пока вы мне не объясните, зачем вам это нужно.

— Похвальная осторожность для будущего темного боевого мага, — съязвил Нирт. — Мне, собственно, ничего не нужно. Это нужно вам, если вы хотите открыть наводящийся портал во дворец, где бы сейчас он ни находился. Точнее, прямиком к тому демону, чьей ками-рани вы являетесь. Сделать это можно только с помощью магии крови. Вашей крови, разумеется.

— И… — в горле пересохло, и я сглотнула, — и много нужно?

И подумалось так вовремя, что моя новая должность — настоящее благо для убийцы. Он же одним ударом сразит две цели. Так ведь, богиня?

Лойт, как всегда, промолчала.

— Литра достаточно, — совершенно серьезно заявил некромант.

— Шутите? — попятилась я.

— Безусловно, — так же серьезно, без тени усмешки, кивнул демон. — Ну же, решайтесь.

— Но ведь таким способом можно было даже из вашего кабинета шагнуть во дворец. Зачем понадобилось спускаться в хранилище?

Ректор задумчиво побарабанил когтями по «кафедре».

— Действительно, зачем? Может быть, затем, что с этой древней портальной площадки легче и безопаснее пробить пространственный канал? Еще на первом курсе адептам вдалбливается: стихийное перемещение, да еще и на кровной магии, опаснее в разы. Но вы-то через первый курс перемахнули не глядя. Двойка, Лика Тария. Теперь вам точно от пересдачи не отвертеться.

Не больно-то и хотелось. Я молча шагнула к подозрительной «кафедре», которая все больше походила на плаху. Высоковатую, зато на колени вставать не надо.

И в этот момент на пальце некроманта вспыхнул амулет.

— Папа! — ворвался в хранилище визгливый голос ректорской приемной дочки. — Папа, это ужас! Ужас! — визг мгновенно стал деловым и на октаву ниже. — Господин ректор, вас вызывает господин Сэйван. Срочно! Говорит, у нас Башня трех принцесс то ли рухнула, то ли вот-вот разрушится.

Жаль башню. Перестарался кинжальчик.

— Иду! — коротко рявкнул Нирт и хлопнул ладонью по кольцу. Снова стало тихо, как в могиле на глубине пятидесяти метров. Ректор с сожалением посмотрел на оставшийся голодным «алтарь». — Не успели. Впрочем, вы и сами можете провести ритуал. Языки древности вы знаете, разберетесь. Хотите? Или вместе на вашу башню посмотрим? Может, вам вещи спасти нужнее, чем встретиться с Его Темнейшеством?

Кажется, он что-то заподозрил.

— У меня почти нет там вещей. Башня же на ремонте была.

— Была, — кивнул ректор. — И вот опять… наверное.

— Она такая древняя, неудивительно, — пробормотала я. — Встреча с владыкой важнее. Разве я стала бы вас беспокоить по какому-то капризу?

— Тогда дерзайте, — вытащив из-за пазухи черной мантии свиток потрепанного пергамента, ректор положил его на «кафедру-алтарь», пристроил рядом большую иглу из черно-синего металла с навершием в виде вписанной в круг пентаграммы. — На всякий случай, имейте в виду: я зайду проверить вас через полчасика. Не думаю, чтобы кто-то или что-то могло действительно повредить башню Шарх. Так она раньше называлась, до разрушительной оккупации нашей Академии лунными девами.

Усмехнувшись, этот странный магистр некромантии ушел. И дверь, разумеется, за собой запер. Магически. Нам с железным братом Ошсах эта очередная тюрьма не страшна, правда же?

«Сиен Ошсах», — просвистел в ушах невидимый и неосязаемый ветер.

«Нет. Нет-нет-нет. Только не это!» — едва не взвыла я. Хватит с меня того, что дракон Смерти вторгается в мое сознание, а в сердце — богиня Лойт. Я уже не маленькая девочка, прекрасно знаю, что любое чудо требует платы и любое волшебное существо небескорыстно появляется перед смертными, даже перед магами.

— И что тебе от меня нужно, Сиен Ошсах, если ты со мной сам заговорил? — спросила я почти беззвучно, но вслух. Высшее проявление негостеприимства для того, кто без спросу лезет в голову. Это очень важно: дать понять, что не рада снизошедшему до тебя существу магической природы, иначе оно мгновенно на шею сядет и ножки свесит, а то и насовсем в голову переселится, знаю я их.

А я и в самом деле совсем не рада этой проклятой древней железяке. Избавиться бы от нее поскорее.

«Я не железяка, — обиделось это… изделие из металла и магии. — Я воин».

— Ты убийца, а не воин, — вспомнила я искалеченную фигуру Сатарфа. — Всего лишь инструмент для чужих преступлений.

«Ты права, — признал кинжал, и у меня аж в голове засвербело от его мысленного вздоха. — Но разве ты сама — не орудие своей богини, сельо? И разве ты можешь оценить ее планы, в которые она вряд ли посвящает своих жриц? Так не суди меня. Не я направлял руку убийцы».

— Если ты не соучастник, скажи, кто убийца? Ты не можешь не знать его имя.

«Мой создатель».