– Самоуверенность все еще при тебе, – говорю я с улыбкой.

Его смех разряжает обстановку.

– Спасибо за рассказ.

Он долго смотрит на меня.

– С тобой легко разговаривать.

Я нервно кошусь на телеэкран:

– Не знала, что ты поклонник корейских сериалов.

– Я десять серий жду, когда же этот тупица поцелует эту дурочку. Если этого не случится в ближайшем будущем, накатаю жалобу продюсерам.

– Любовная драма с субтитрами? Ничего себе!

Он смеется над моим недоумением.

– Я не осуждаю тебя за пожирание тонны хлеба, а ты не осуждай меня за пристрастие к корейскому кино.

– Я не осуждаю. Кто они такие, что у них творится?

– Называется «Однажды я увидел тебя». Парня зовут Ли, он хулиган, вечно со всеми спорит и дерется. Никто его не понимает. Ее зовут Дан-и. Повод для знакомства – пролитый ей на платье стакан воды. Она влепила ему пощечину, с тех пор он гоняется за ней по всему кампусу.

– Они студенты? – удивляюсь я.

– Неважно, главное – накал чувств. Глаз не оторвешь!

– Он в нее влюблен, а она в него нет? – Я слежу за ссорой Ли и Дан-и из-за ее свидания с кем-то еще. – Он привык всегда добиваться своего?

Джек вперился в экран.

– Он в нее втюрился, ее отношение к нему для меня загадка. Однажды он спас ее в пургу, но тогда она неровно дышала к одному из его приятелей. Он лезет из кожи вон, доказывая, какой он молодец, но не умеет проявлять свои чувства и в разговоре с ней раз за разом терпит неудачу. Он никогда еще не влюблялся и не умеет с ней говорить.

– Как все запущенно… – бормочу я, скрывая улыбку.

– Знаю, ты надо мной издеваешься, но мне некогда на тебя смотреть – приходится читать субтитры.

– Такой ты странный!

– Ты даже не представляешь, до какой степени! – подхватывает Джек со смехом. – Но динамика их отношений увлечет любого.

– Боже мой, да ты тайный романтик!

– А вот и нет. – Наконец-то он поворачивается ко мне. – Я здоровенный крутой футболист, вот я кто.

– Это не мешает тебе следить за наклевывающимся романом двух студентов как за экстренными новостями.

– Это и есть экстренный выпуск! Они еще даже не целовались, я уже весь извелся! Что они себе позволяют? Пусть поскорее сгребет ее в охапку и завалит!

– Тогда и сказочке конец.

– Твоя правда. – Он запрокидывает голову и хохочет, потом серьезно смотрит на мои губы. – Кстати, о поцелуях, Елена… – Он тянет меня к себе, пока совсем не прижимает, его тело горит как огонь, я прикладываю ладонь к его груди, боюсь обжечься. Надо его остановить, иначе…

– Давай без шалостей, Джек.

– Какие еще шалости? – смеется он, потом переходит на шепот: – Я не согласен. Между прочим, после церкви ты щеголяешь с засосом на шее.

Я вспыхиваю и осторожно трогаю то место, которое он целовал.

– Ты конченый мерзавец, Джек Хоук. Теперь понятно, почему Гидеон так на меня пялился… Придется чем-то это прикрыть. – Я вздыхаю с деланым огорчением. Это понравилось не только ему, но и мне.

– Тебе пошел бы еще один с другой стороны, для симметрии. – Он гладит меня по затылку, по шее, рука соскальзывает мне под блузку, он уже возится с пуговицами. – Хочу расстегнуть их медленно, одну за одной.

– Где тебе, травмированному! – шепчу я.

Он заставляет меня наклонить голову. От вида его расширенных от желания зрачков у меня трепещет сердце.

– Смерть как хочется снова тебя целовать! Ты не возражаешь?

Мне нравится, что он начинает с вопроса, ждет моего согласия. Под оболочкой супермена скрывается мужчина, не способный обидеть женщину.

– Елена?

С того момента, когда я увидела его в церкви, все мои клятвы, что он опасен для моего сердца, не мешали уверенности, что больше всего на свете я хочу снова очутиться у него в объятиях.

– Целуй!

Он повинуется – без уверенности, словно оставляя мне возможность отказаться. Но я не могу. Я уже кусаю его губы.

Джек усиливает натиск, его губы становятся требовательнее. Время останавливается – мы целуемся. Я скольжу пальцами по его шелковой от массажных масел груди, дотрагиваюсь до лица, провожу по щетине на скулах, он шире открывает рот и начинает меня пожирать. Как же упоителен его первобытный мужской запах! Наши языки затевают восхитительную игру. Глубокий поцелуй тянется бесконечно, я чувствую себя как былинка в шторм, горю всем телом, вжимаюсь в него, пытаюсь с ним слиться.

Я чувствую себя одновременно невесомой и отяжелевшей, ноги раздвигаются сами собой…

Со вздымающейся грудью он прижимается лбом к моему лбу.

– Мое плечо… Ты не могла бы?..

Я уже плохо соображаю, но ему не обязательно растолковывать мне свое желание. Я сажусь на него, он задирает мне юбку, гладит по обнаженным бедрам, пробираясь все выше.

– Что это? – Он смотрит на мои стринги с бежевой оторочкой поверху.

Я целую его в шею.

– Называется «Принцесса варваров», замша и мягкая кожа испанского производства.

– Твоя работа?

Я смущенно киваю и утыкаюсь лицом ему в шею, ерошу ему волосы.

– Прелесть! Но… Можешь сама их снять? Сам я вряд ли сумею…

– Я больше не снимаю трусики.

– Как же тогда я буду тебя трахать?

От картины, встающей перед глазами от этого слова, я вся дрожу.

– Кто сказал, что ты будешь меня трахать?

Он уже тянет меня за волосы, от этого меня пронзают молнии. Его поцелуи все требовательнее, все грубее, губы скользят по щеке к уху.

– Я сказал! – шепчет он. – Но если ты не хочешь… Я все равно могу заставить тебя кончить, Елена.

– Ммм… – Я еложу ягодицами по нему, чувствуя напряжение его плоти через тонкую ткань.

– Это утвердительный ответ? – хрипит он, жмурясь от наслаждения.

– Так и есть, – подтверждаю я, не останавливаясь.

Он кусает себе нижнюю губу.

– Продолжай. Пожалуйста!

Его палец забирается мне под трусики и теребит мою нежную плоть, большой палец, делая кругообразные движения, находит самую чувствительную точку.

– Джек… – Мой голос звучит неуверенно, как предвосхищение. Мне непривычна такая резкая вспышка желания, непривычна эта полная утрата самообладания. Мы с Престоном встречались три месяца, прежде чем переспать, но с Джеком я только об этом и способна думать. Раньше мне не была свойственна дерзость в сексе – отчасти из-за робости, отчасти из-за неимения правильного партнера, который властно указал бы мне, чего хочу я сама.