Да, я свободна и независима, и надо в полной мере наслаждаться этим состоянием, пока не исполнилась моя самая чарующая и волшебная мечта – стать матерью…

Из комнаты появился мой безработный рыцарь. Наши отношения значительно улучшились, мы почти вернулись к норме. Конфликт, вызванный нежеланием Никиты забирать деньги из «Фаворита» и покупать на них квартиру, почти забыт. Я выжидаю время, маскируюсь под ангела, планируя начать новый раунд в битве за жилплощадь.

Никита улыбнулся, подставил щёку для поцелуя.

– Я в душ! – закричала я и помчалась в ванную, на ходу срывая с себя несвежую одежду. – Ну и денёк!

– Да, жаркий, – раздался из-за двери голос Никиты. Он говорил, прижав губы к щёлочке между дверью и косяком. – Юль, а ты чего-нибудь поесть не купила? У нас ни грамма еды в холодильнике.

Я замерла. Прохладные струи воды из рассекателя били в грудь, стекали вниз, приятно охлаждая. А внутри меня поднималось раздражение и неотвратимо разгоралось пламя гнева…

Ни грамма еды?

Но почему же он сам не позаботился?!

Никита сидел на кухне и внимательно читал надписи на коробке с замороженными рыбными котлетами. Мне показалось, что он делает это демонстративно. Мол, вот, голодаю. Уже готов съесть даже гадость, завалявшуюся в морозилке с незапамятных времён.

Я забрала у него коробку, швырнула её обратно в холодильник, захлопнула дверцу.

– Никита, ты весь день был дома. Почему ты не подумал об ужине? – тихо спросила я. Внутри бурлило негодование, но пока мне удавалось сдерживаться.

– Как раз сегодня меня весь день дома не было. Я уходил. Недавно вернулся. Да ладно, не проблема. Сейчас быстро сгоняю в…

– Тебя не было весь день? – с сарказмом переспросила я. – Да неужели? Хочешь сказать, ты на целый день расстался со своим любимым диваном? Фантастика! И куда же ты уходил?

Никита бросил взгляд, полный удивления. Удивление было понятным: впервые я донесла до Никиты, как сильно раздражает меня его интимная связь с диваном. А раньше молчала, проявляла деликатность, берегла самолюбие мужчины. Надеялась – сам встанет с ложа и отправится на поиски работы.

Не встал и не отправился.

– Ты чем-то недовольна? – нахмурился Никита.

– А чем мне быть довольной? Чему радоваться? – возмутилась я. – Ты же превратился в какую-то размазню, в бревно! С утра до вечера умираешь от безделья. Ушёл в себя. Чем там занимаешься? Никаких целей, никаких стремлений!

– Размазня и бревно – совершенно разные понятия. Ты уж определись, с чем я у тебя теперь ассоциируюсь, – мрачно заметил Никита.

– И с тем, и с другим! – рявкнула я. – Мне не нравится, как мы сейчас живём. Это неправильно, противоестественно. Ты должен работать, а не изображать приставку к дивану и музыкальному центру.

– Понятно, – процедил сквозь зубы Никита. Его лицо приобрело выражение ледяного высокомерия. – Открою тебе секрет. Я бы и сам не отказался от работы. И с удовольствием бы вкалывал с утра до вечера. И даже ночью. Удивлена?

– Бедный, несчастный! Его уволили! – понеслась я, уже не в силах остановиться.

Накопилось.

– Выставили за дверь! Оскорбили, унизили! Да, конечно, я тебе сочувствую. С тобой поступили подло. Но сколько же можно страдать? Ведь никто не умер, трагедии не произошло…

– Юля, перестань, – попытался ухватиться за вожжи Никита.

Но кони раздражения и гнева несли меня дальше, вращая налитыми кровью глазами и истошно хрипя.

– Чего ты страдаешь? Гадкий «Фростком» без тебя сто раз разорится. А твой начальник наживёт язву желудка, пытаясь самостоятельно решить все те вопросы, что раньше он взваливал на тебя. Всё, проехали, забыли, перевернули страницу. Нет же! Ты зациклился на том, как несправедливо с тобой поступили, какой ты бедненький и несчастный…

Никита ошарашенно смотрел на меня. Он не привык к подобному обращению. Я всегда была доброй и ласковой, всегда берегла его самолюбие. Наверное, Нонна права – мне не хватает искренности в отношениях. Мешает хорошее воспитание и чрезмерная тактичность. Надо быть более открытой. Иначе у людей случается шок, когда, в конце концов, они всё-таки выясняют, каковы мои настоящие чувства.

Вот сегодня я была очень искренна – когда истерично орала на детей. Дети, несомненно, умеют вытащить самое лучшее из недр нашего естества.

– Юля, не хами, – презрительно прищурился Никита. – Не надо.

– Ах, не нравится?! Ну да, ты привык, что я танцую вокруг тебя на пуантах! Кормлю лангетиками! Не мешаю наслаждаться музыкой – грандиозной и впечатляющей, как твои переживания! Ах, подождите, не трогайте моего Никитушку, у него же душевная травма… С ним обошлись так несправедливо, ах, ах…

– Юля, остановись!

– Щщщас, как же! Я должна всё тебе сказать. Вон, посмотри на Женю. А с ней как обошлись? Её тоже обманули, предали, растоптали. Ещё и покруче, чем тебя. Она хоть один день лелеяла своё горе? Нет! Встала, собралась с силами и отправилась в бой!

Чего абсолютно не выдерживает мужская психика, так это сравнений. Услышав, что ему ставится в пример соседка, которую он никогда и не замечал, Никита поднял в воздух обе руки, словно хотел сдаться. Но нет, он не признавал своё поражение в споре – просто отказывался разговаривать дальше.

А потом встал и… ушёл. Не из комнаты – из квартиры! Ушёл, накинув ветровку и похлопав по карманам – на месте ли деньги, ключи, документы.

– Никита, постой! – закричала я вслед. – Куда ты уходишь? Подожди, мы не договорили! Так нечестно! Это бегство!

Он даже не хлопнул дверью. Наоборот, весьма аккуратно щёлкнул замком.

Ну и что тут сказать?

Вот, в кои-то веки откровенно высказалась…

И вероятно, осталась без мужа.

– Подъезжай в «Золото», – велела Нонна.

Я была очень зла на подругу. Всегда, когда следую её советам, касающимся межличностных отношений, попадаю в ловушку и терплю бедствие. Возможно, я неправильно трактую её слова. Возможно, всё делаю не так. Вероятно, она имеет в виду совсем другое, когда советует поступить так или иначе. Да, мы обе говорим на русском языке, но ведь он безбрежен и многозначен. Нонна вкладывает в слова одни понятия, а я – совершенно противоположные. Толкований – бездна. И что в результате? Никита уже два дня не ночует дома.

А кто виноват?

Конечно, Нонна!

Именно она, недипломированный профессор психологических наук, рекомендовала мне проявлять искренность.

Да она просто дура!

Когда дело касается мужчин, надо врать и изворачиваться. И постоянно лить елей – безостановочно, неутомимо. Лесть, комплименты, патока – их требуются мегалитры, тонны. Много не будет!