Провожу ладонью по своему лбу, не зная, как утешить подругу. Стоит ли вообще лгать и вселять в человека ложные надежды? Николас, он у меня такой, действительно мог не узнать ее с рыжими волосами и в боевом макияже. Когда не думаешь о человеке, сложно разглядеть его лицо в толпе. У Генриха же не получилось.

— В общем, поехали домой, будем паковать чемоданы и домой. — канючит подруга.

— Ты знаешь, мои планы немного изменились, — тактично перебиваю ее, — Мне завтра предстоит отправить в Абу-Сахари вместе с командой. Так получилось, что я собираюсь продлить договор еще на одну неделю.

— Да? — удивленно восклицает Элджи, и взгляд ее прояснивается, а я-то думала, она расстроится из-за того, что нам придется расстаться на неделю, — Это хорошая новость. В Абу-Сахари, значит, в Абу-Сахари! Может, эмира себе какого-нибудь подцеплю! Пойду свяжусь с агентством по поводу продления наших договоров, — взмахивает она телефоном в руке.

— В смысле наших? — качаю головой.

— Ну, я с тобой, конечно! Не брошу же тебя одну! — целует меня в щеку, а потом на полном энтузиазме мечтательно продолжает: — Надеюсь, что там у меня что-то сложится, а то здесь одни расстройства.

Мало того, что Ник меня не узнал, так еще собирается ехать сегодня отрываться в клуб!

А вот на этом месте мне хочется остановиться поподробнее:

— С чего ты это взяла? — с показательно расслабленной улыбкой на лице уточняю у нее.

— Девчонки из местной группы поддержки рассказали, что сегодня ночью в клубе будут аристократы. Уже не первый раз они устраивают охоту на богатых мальчиков, — фыркает Элджи.

— Аристократы? Вот же засранец! — выкрикиваю и хлопаю себя ладонью по коленке. По телу проходят болезненные вибрации, но я их не замечаю. Действительно, не трудно сложить два плюс два. Не случайно Николас поехал «помогать» моему мужу по работе, а потом в клубе появляются какие-то аристократы. И меня вновь царапает нехорошее предчувствие. Аристократы? А что если Генрих отправится «помогать» моему братцу в клуб?

— Знаешь, а я думаю, что нам нужно обязательно сходить, — уверенно киваю я.

Элджи округляет глаза и смотрит на меня как на больную.

— Зачем? У тебя вон пластырь на носу, — осторожно дотрагивается она до кончика моего носа.

— Я же обещала сходить в клуб после гонок, — упрямо заверяю ее, — Надо выполнять обещания. Ты-то свое слово исправно держишь, куда я, туда и ты! А по поводу носа не переживай, сейчас пойду на повторные процедуры, и с меня снимут лишние пластыри, буду как огурчик. Зелененькая и здоровенькая, — широко улыбаюсь подруге и, чтобы закрепить результат, добавляю фразу в стиле Николаса, — И вообще, что-то мне потанцевать захотелось.

Доктор, как я и предсказывала, снимает пластырь с носа и перевязь с руки. Правда, плечо все еще болит, а на боку красуется гематома, но чувствую себя в целом гораздо лучше.

— Возьмите, на ночь помажете плечо и ребра, — протягивает док мне небольшой тюбик с мазью.

— Спасибо, — благодарю и выхожу из кабинета.

Коридор абсолютно пуст, и я совершенно не ожидаю, когда меня хватают за руку и со всей силы прижимают к стене:

— Донна, малышка, зачем ты так со мной? — шепчет Гарсия в самое ухо и от злости сминает в кулак кофту на моей талии, я непроизвольно морщусь и сжимаю зубы, — Ты понимаешь, что натворила?

— Бруно, отпустите меня немедленно, что вы себе позволяете? — упираюсь ладонями ему в грудь и понимаю, что я крепко зажата между мужчиной и стеной.

— Донна, девочка, ты доводишь меня до безумия, — шипит он змеей, и я чувствую неприятный запах спиртного, исходящий от мужчины.

— Единственная причина, Гарсия, по которой ты можешь сходить с ума, это твои личные психические отклонения! — пытаюсь вывернуться из удушливых объятий, но мне просто недостает сил. Его рука резко выхватывает рубашку из-за пояса брюк и больно сжимает талию прямо в месте ушиба, отчего я дергаюсь и непроизвольно взвизгиваю.

— Не ори, идиотка! — больно впивается пальцами в мое лицо, — Просто делай так, как я тебе скажу.

— Я буду делать так, как считаю нужным, поскольку в отличие от вас, Бруно, с ума не схожу, — нахожу в себе силы спокойно возразить мужчине, ведь не убьет же он меня посреди автодрома полного людей. К тому же, у меня имеется небольшой козырь в рукаве, которым я собираюсь воспользоваться только в экстренном случае.

— Не надо показывать мне зубки! — шипит мужчина.

— Не надо трогать меня ручками! — восклицаю в ответ.

— Не выделывайся! — шипит он, и его рука обхватывает меня за шею, а потом больно оттягивает волосы назад. Негромко вскрикиваю, и тянусь к его руке, чтобы избавиться от захвата.

— Эй, Гарсия, хорош задирать девчонку! — в конце коридора слышится голос Уиллера и шум, приближающихся шагов, — Ты совсем охренел?

Гарсия неохотно отпускает мои волосы и отходит на шаг назад.

— Иди куда шел, Уиллер, не умничай тут! Она спутала мне все карты! — не унимается Бруно.

— Это ты, не идиотничай. Донна не виновата, что я въехал ей в зад и потерял позицию!

Стою, не дышу и взглядом ищу пути к отступлению. Гарсия все равно стоит слишком близко, и никуда мне от него не деться.

— Господа, какого черта, вы обжимаете в углу моего пилота? — из другого конца коридора летит разгневанный голос Ханнигана, а вскоре появляется и он сам в компании Генриха, час от часу не легче, — Вы хотите получить штраф или дисквалификацию в заезде?

— Никто никого не трогал! — отступает Гарсия и вскидывает руки вверх, — Просто Донне стало плохо после врача, и я помог ей не свалиться в обморок посреди коридора. Всего хорошего, господа.

Ханниган и Гарсия выразительно переглядываются, а потом последний вместе с Уиллером уходит. Но мне они не интересны, я смотрю только на своего мужа. Генрих напряжен, желваки на скулах играют, губы сомкнуты, а взгляд направлен в спину удаляющегося Гарсии. Мне хочется подойти к мужу, осторожно коснуться ладонью его щеки, зарыться в густые волосы, погладить своей магией и помочь ему расслабиться. Что говорить, мне и самой хочется прижаться к Генриху, чтобы на мгновение почувствовать себя защищенной.

— Донна, вы в порядке? — ловит на себе мой взгляд, я вздрагиваю и отвожу глаза. Генрих стоит на месте, держит руки в карманы и покачивается с пятки на носок в ожидании моего ответа.

— Да, ничего плохого не произошло, — шепчу я.

— Гарсия угрожал? — подходит ко мне Александр и мягко обнимает за плечи.

— Само собой разумеется, — хмыкаю я.

— Негодяй. Не переживай, Донна, я что-нибудь придумаю, он больше к тебе не посмеет сунуться.

Генрих молчалив, но когда мы доходим до конца коридора разворачивается ко мне и без эмоционально произносит: