— С превеликой радостью! — отвечает Эрин, целует Рауля в щеку и подхватывает его под руку. Я и не подозревала, что они встречаются. Пара уходит вперед, а мы с Александром плетемся чуть позади.

— Спасибо, Донна, что согласилась. Я твой должник, — тихо благодарит он, — Генрих Истербрук крупная рыба, и не хочется, чтобы она сорвалась с крючка. Он обещал предоставить нам камни для следующего заезда, а взамен попросил всего лишь приглашение на вечер, посвященный открытию гран-при Абу-Сахари.

Я удивленно вскидываю бровь, но ситуацию не комментирую. Зачем Генриху это приглашение? Если он захочет перед ним и так откроются все двери, для этого не обязательно спонсировать целую команду.

— Если ты не хочешь принимать участие в самих гонках, то так и скажи, — пожимает плечами Александр, — Думаю, Рауль будет сам в состоянии сесть за руль, откатать всю дистанцию не сможет, но зато мы не получим штрафы.

Действительно, благодаря современной медицине тяжелые переломы заживают за несколько недель. К примеру, сегодня Раулю сняли гипс, и он уже передвигался, опираясь на трость.

— Нет, я совсем не против навернуть кружок другой, — в предвкушении закусываю губу. Нет, действительно, если я поддалась соблазну, то почему бы не получить все прилагающиеся к нему удовольствия?

— О, Боже, женщины! — восклицает Александр и возводит глаза к небу, — Не ты ли пять минут тому назад говорила, что не желаешь продлять контракт?

Я густо краснею и ничего не могу сказать в свою защиту. Да, я женщина и бываю не всегда последовательна в своих решениях, потому что иду на поводу своих же желаний, не всегда прислушиваясь к голосу разума.

— О, нет, Донна, только не говори, что на твое решение повлиял Генрих Истербрук. Ты же девочка умная, должна понимать, что это… хмм…

— Не моя весовая категория? — хмыкаю и бурчу себе под нос: — Вовсе нет.

— Донна, я признателен тебе за помощь, и считаю, что Генрих Истербрук достойный человек, но, если он вздумает тебя обижать, просто дай мне знать. И на этот раз без самодеятельности!

— Да, сэр, — чеканю я и тихо добавляю, — Спасибо, сэр.

Оказавшись в банкетном зале, затаиваюсь в углу на диванах и в спокойной обстановке достаю телефон, чтобы связаться с Элджебет, но сразу же нахожу непрочитанное сообщение от нее: «Диди, красный сигнал опасности. Николас здесь!». Весьма своевременно. Интересно, что она скажет, какой цвет припишет опасности, когда узнает, что мой братец прибыл в компании моего мужа?

— Мисс Хендрикс, можно вас пригласить потанцевать? — недовольно пыхтит Николас, наверное, специально меня поджидал.

Оглядываюсь по сторонам — Генриха не видно.

— Я не в лучшей танцевальной форме для танцев, маркиз Даор, — провожу рукой вдоль тела, указывая на свой внешний вид.

— Вижу я, — кривится Николас, озирается по сторонам и присаживается рядом, — Сильно болит?

— Прилично, — морщусь.

Николас еще раз пробегает по мне быстрым взглядом и качает головой.

— Как ты вообще оказалась на трассе? Что ты творишь, Диди? Настояла бы на своем как обычно, и я бы тебе как миленький дал свою машину погонять… А ты сразу же на Мировые гонки замахнулась! — с показной обидой говорит Ник, а я знаю, что он шутит. Хотя с другой стороны, это с натяжкой может сойти за логическое объяснение моей поездки.

— Так получилось. Безусловно все из-за того, что ты зажал машину, Ник, — отпускаю ехидную ремарку.

— Генрих в курсе?

— Это я у тебя хочу спросить, Генрих в курсе? — мигом перевожу стрелки.

— Я ему ничего не говорил, — обиженно дуется Ник.

— Так за каким «надом» вы явились в Мониак? — шиплю на него.

— Не знаю, я тут ни при чем! У Генриха какие-то дела в Абу-Сахари, ему просто нужно было заполучить приглашение на прием к шейху!

— И ради приглашения он решает спонсировать автоклуб? — поднимаю я бровь.

— А я откуда знаю? Твой муж никогда своими планами не делится. Наверное, у него в пустыне намечается крупная сделка, — пожимает плечами Ник, и я вспоминаю, что Генрих лелеял мечту завладеть самым крупным алмазом на земле.

Конечно, а я как дурочка в душе тешила надежду, что это он ради меня приехал. Глупости, конечно. Генрих не способен ни на что подобное, у него один бизнес и сделки на уме.

— Ну, а ты-то зачем приперся? — исподлобья смотрю на брата.

— Я? — удивленно переспрашивает он, немного подвисает и, судя по всему, придумывает какую-то отговорку, — А я, Донночка, за ум решил взяться. Помогать Генриху приехал.

По глазам вижу — врет и не краснеет, да и смысл предложения не соответствует бесшабашной натуре Николаса.

— Ты молодец, Ник, горжусь тобой, — тепло улыбаюсь ему и похлопываю по руке. И вот тут мой братец-лгунишка краснеет. Делаю вывод, что помощью тут и не пахнет.

— Пустяки, — отмахивается он, а потом напускает на себя грозный вид, — Диди, немедленно прекращай этот балаган и возвращайся домой, пока не свернула себе шею на вираже.

— Нет, Николас, и не подумаю, — растягиваю рот от уха до уха в загадочной улыбке, — И ты никому ничего не расскажешь.

— Вот только не надо угрожать, что ты обо всем расскажешь отцу! Я взрослый мужчина, и имею право жить так, как считаю нужным! — Николас опять начинает репетировать объяснительную речь для отца.

— У меня есть вариант получше, — довольно заявляю ему, — И папа на этот раз тут ни при чем. Или ты держишь язык за зубами, или я подойду к Генгриху и расскажу, что ты поддерживал меня в моем маскараде все это время.

— Но это наглая ложь и клевета! — от возмущения его брови взлетают на лоб.

— Может быть, но Генрих-то об этом не знает, — задорно подмигиваю Нику.

Брат обиженно сопит и дует щеки точно маленький ребенок:

— А я для тебя автографы еще собирал, шантажистка!

— Ничего не знаю, — пожимаю плечами, поднимаюсь с дивана, — Я правда на тебя рассчитываю, Ник. Не подведи, — серьезным тоном прошу я и направляюсь в сторону бара.

Николас не спешит меня догонять, и я перевожу дыхание. Брата всегда просто обвести вокруг пальца, а с Генрихом дело обстоит гораздо сложнее. Зачем я вообще на согласилась с ним идти на этот вечер? Возможно, я все еще не оставляю надежды, что он все-таки узнает во мне Диану Истербрук. Вот только для чего это нужно — не понимаю. Слишком сложный вопрос, на который у меня пока нет вразумительного ответа.

* * *

Элджебет присоединяется ко мне минут через пятнадцать, лица на ней нет, но она озабоченно интересуется моим состоянием здоровья.

— Все хорошо, — улыбаюсь ей, — А у тебя что стряслось?

— У меня тоже все хорошо, — грустно вздыхает, — Домой просто хочется, — пищит она, а я приподнимаю бровь, требуя пояснений, — Столкнулась сегодня в коридоре с Николасом, он спросил, как пройти к «Феттелини» и… и все, — шмыгает носом Элджи, — Не узнал меня.