– Ты не торопился, – сказала она, и уголки её рта приподнялись в поддразнивающей улыбке. – Я уж решила, что ты снова передумал.

Мика улыбнулся в ответ и покачал головой.

– И оставил тебя? – сказал он тихо, хотя на самом деле чувствовал себя так, будто сейчас упадёт и зарыдает, как выпоротый мальчишка с пашни.

Кара прищурилась: нежная кожа вокруг глаз собралась в морщинки от счастливой улыбки, которая стала ещё шире. Девушка вытерла тряпкой змеиный жир с пальцев и похлопала ладонью по лавке рядом с собой.

– А теперь садись вот здесь, – сказала она. – Я хочу послушать об уходе брата Илая.

Мика сел на лавку возле Кары; она придвинулась к нему, и их плечи соприкоснулись. Её близость утешала, и Мика почувствовал подступивший к горлу ком. Девушка заглянула ему в глаза.

– Ну? – спросила она.

Мика пожал плечами. Его челюсти были плотно сжаты, а лицо не выражало ровным счётом ничего.

– Мы дошли до наблюдательного пункта на плоской скале и там расстались. Вот и всё.

Кара кивнула, в её глазах читалось беспокойство.

– Должно быть, это было тяжело, – сказала она. – Расстаться после того, как вы столько времени странствовали вместе.

Мика снова пожал плечами. Он не стал рассказывать про слёзы, ни про те, которые так старательно сдерживал, когда они с Илаем прощались, ни про те, которые лились, когда он стоял на валуне и всматривался вдаль. Сидя рядом с Карой, он полагал, что в своей прекрасной новой куртке и поношенной одежде он кажется ей опытным путешественником, и решил ни в коем случае не давать ей повода разубедиться в этом.

– Илай Винтер был мне хорошим другом, – сказал он спокойно, насколько мог, и улыбнулся. – Думаю, пройдёт зима, и мы снова встретимся, когда я отправлюсь в путь. Илаю нужно будет лишь поспрашивать обо мне, чтобы узнать, куда я направился. Похоже, я достаточно известен здесь, на востоке Страны долин, – хвастливо добавил он.

В груди у него всё сжалось, во рту пересохло.

– Ты уйдёшь, – тихо произнесла Кара, и Мика увидел боль в её глазах.

– Я с самого начала так и собирался сделать, Кара, – кивнул Мика. – Оставить Глубокодом с приходом оттепели. Жаль только, что Илай не захотел остаться.

– Ты жалеешь, что он ушёл, – сказала Кара, пристально глядя ему в глаза. – И всё же ты остался…

– Мне и правда жаль, что он ушёл, – откровенно сказал Мика. – Но пойми, Кара: Илай уже всё решил, и отговорить его было невозможно. Что до меня, я останусь здесь, в Глубокодоме, пережду зимнюю стужу в тепле и безопасности, с тобой…

Он склонил к ней голову, их лбы соприкоснулись, он потянулся и поцеловал кончик её покрытого веснушками носа.

– Об этом я не жалею.

Кара покраснела, обхватила его за плечи и поцеловала в ответ.

– Брат Илай не с вами? – удивился Килиан, когда, обходя столовую, дошёл до места, где сидели Мика и Кара.

Они провели весь день на кухне за работой; нарезали вяленое мясо, проверяли запасы, наполняли сосуды водой. И всё это время Кара не отходила от Мики ни на мгновение, будто боялась, что, если он останется один, то непременно передумает и отправится догонять Илая в надвигающуюся бурю, которая уже завывала снаружи.

– Он ушёл, – сказал Мика пророку. – Отправился в путь около полудня.

– Около полудня? – повторил Килиан, и уголки его рта опустились. – Такой опытный скалолаз, как Илай Винтер, по-моему, отправился бы в путь уже с первыми лучами солнца.

– Он ждал меня, – признался Мика, взглянув на Кару. – Но я решил остаться здесь, в Глубокодоме.

– И мы рады, что ты с нами, брат Мика. Правда ведь, дочь? – сказав это, пророк нахмурил густые брови и спокойно перевёл взгляд с Мики на свою дочь. – Дозорный сообщил, что там вовсю бушует буря, – заметил он. – Но, будем надеяться, брат Илай вышел не слишком поздно и волею Создателя успеет вовремя.

Пророк отправился дальше, и Мика почувствовал, как Кара крепко сжала его руку под столом.

– Я уверена, с Илаем всё будет в порядке, – прошептала она.

– Однако твой отец был прав, Кара, – с горечью в голосе произнёс Мика. – Чтобы добраться туда, куда он направляется, нужно было выйти ещё на рассвете… – Его лицо помрачнело. – Но его задержали. – Мика замолчал. – Я его задержал.

Кара подняла глаза и, увидев боль и муку на его виноватом лице, ещё крепче сжала руку юноши.

– Доверься Создателю, Мика, – сказала она. – Илай сильный и находчивый. Я уверена, что он справится.

Мика взглянул на неё, и она не отвела взгляд.

– Спасибо, – тихо сказал Мика в надежде, что Кара окажется права.

Столовая потихоньку пустела. Мика и Кара встали, чтобы покинуть её последними.

– Хочу тебе кое-что показать. – Девушка взяла Мику за руку.

Затем, оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто не видит, Кара быстрым шагом провела его через столовую, через арочный вход и вниз по боковому туннелю.

– Куда ты меня тащишь? – спросил Мика, удивлённый её крепкой хваткой и настойчивостью, и всё же довольный, что она куда-то уводит его. – Кара, куда мы идём?

– Тсс, – шикнула она, повернувшись к нему и приложив палец к губам; от этого интерес его только усилился.

Туннель становился у́же, затем расходился в разные стороны, и Кара, уже почти бегом, тянула Мику вниз по левому ответвлению. Туннель начал круто подниматься и свернул вправо, и вдруг Мика оказался в маленькой пещере с низким потолком. Оба остановились.

– Я раньше не бывал здесь, – запыхавшись, произнёс Мика.

– Это место – особенное, – улыбнулась Кара. – Мы, самые молодые в Глубокодоме, приходим сюда, когда хотим спрятаться ото всех.

Мика огляделся. Пещера была освещена тусклым светом. На полу лежали змеиные шкуры, а на потолке звёздной россыпью мерцали пучки светящейся соломы, которые кто-то, скорее всего специально, рассовал в трещины и щели в камне.

– Раньше здесь была прачечная, – сказала Кара. – Но я спросила отца, можно ли сделать здесь комнату для нас, молодых, и он согласился, – улыбнулась она. – Важно, чтобы у каждого был свой угол.

– Здесь красиво, – сказал Мика, всё ещё любуясь потолком.

Кара провела кончиками пальцев по его щеке.

– И никто нам не помешает. – Она помолчала. – Я предупредила остальных, чтобы сегодня ночью не появлялись здесь.

Мика обернулся и взглянул на девушку. Её рот был приоткрыт, и Мика ощутил на своём лице её дыхание, тёплое, сладкое, пахнущее розами. В розовато-голубом свете её глаза казались фиолетовыми; пристально глядя на него, Кара, протянув руку, сняла куртку с его плеч, и та упала на пол. Девушка принялась расстёгивать его рубашку.