— Благодарю вас, леди, — благоговейно произнёс парень. — И я рад, что наше скромное заведение пришлось вам по вкусу. Но… позвольте узнать ваше имя, чтобы передать благодарность повару.

Моя улыбка сошла на нет.

— К сожалению, моё имя вас шокирует. Или напугает. Или, и то, и другое, — сказала я печально.

— Не напугает, леди. Я настаиваю.

Посмотрела в эти чистые голубые глаза, неиспорченные суровой жизнью, грустно улыбнулась и сказала:

— Моё имя — Оливия Чантервиль.

На секунду на лице официанта промелькнула тень страха, а потом, он, сглотнув, кивнул и сказал:

— Я не верю тем слухам, что ходят среди людей, леди.

— Правильно делаешь. Не верь им, — ответил за меня Гарри. — Оливия хорошая. И очень скоро она всем это докажет.

— Меня зовут Патрик, — представился официант.

— Очень приятно. И всего вам хорошего, Патрик. Вам и этому чудесному заведению. Благополучия и процветания.

И пожелала я от чистого сердца.

* * *

Оливия Чантервиль

Вернулась вместе с Гарри на площадь перед ведомством, по пути купила премилую шляпку с вуалью, чтобы меня не узнали. Посетила лавку с выпечкой. Купила несколько слоек и ватрушек для Леона. Как-никак я пообедала, а он, возможно, нет.

И, несмотря на пониженный градус в настроении, от плана сделать покупки я не отказалась. Уверена, что помимо того рынка, есть другие места, где я смогу приобрести всё необходимое. В крайнем случае, к кентаврам постучусь. Эти милейшие создания вряд ли мне откажут.

— Я заждался тебя, — проворчал Леон, когда я поравнялась с ним. — С полчаса тебя тут жду. Как всё прошло?

Грустно улыбнулась ему и протянула бумажный пакет с ароматной сдобой.

— Это тебе.

Леон сильно удивился и с подозрением покосился на пакет.

— Ты решила меня отравить, зачаровать или наложить морок?..

Гарри щёлкнул челюстью и сказал:

— Глупец! Она от всей души, а ты… Эх…

Я возмущённо надула щёки и тоже сказала:

— Ничего я не собиралась с тобой делать. Просто решила угостить, подумала, что ты голоден…

— Я поел в таверне одного своего знакомого, — проговорил он и при этом забрал у меня гостинцы. — Спасибо, хоть и неожиданно.

Он вынул хрустящую и ещё тёплую слойку и целиком отправил её в рот. Зажмурился и прошамкал, роняя крошки:

— Бесподобный вкус!

— Приятного аппетита, — пожелала я. — Кстати, в ведомстве мне продлили лицензию. Теперь я снова могу пользоваться магией.

— Поздравляю, — ответил Леон равнодушно. — Возвращаемся назад?

— Нет ещё. Мне нужно кое-чего купить… — вздохнула я.

— Ладно. Отвезу на рынок…

— Нет! — прервала его. — Только не туда!

И добавила удручённо:

— Я уже там побывала…

Леон проглотил-таки слойку и вынул следующую, но не торопился поглощать её.

— И что?

— А то, что меня все ненавидят, — выдохнула я. — Один торговец меня видимо узнал и заверещал на весь рынок, что притащилась сама леди Чантервиль! Ох, Леон, что там началось… В меня даже камнем бросили! Представляешь, какая наглость!

— А ты чего хотела? — не удивился он. — Люди, не обладающие магической силой простые, им невдомёк, что твоя магия может их и не касаться. Хотя, у меня тоже порой закрадываются сомнения, что проклятие висит только над тобой…

У меня лицо пошло красными пятнами от возмущения.

— Ну знаешь что…

— Да не кипятись ты, — махнул Леон рукой, с зажатой в ней слойкой. — Просто так уж вышло, что ты оказалась в ситуации, когда на тебя удобно спихнуть все неудачи и несчастья. Проще говоря, ты оказалась крайней. Сама понимаешь, проще обвинить ведьму с проклятием, чем себя в неудачном урожае. Например, зачем признаваться самим себе, что просто купили дешёвый навоз, если в принципе его купили, или посадили некачественные семена. Ну и так далее.

Великолепно! Я, значит, коза отпущения!

— Это же бред и полнейшее невежество! — пробухтела я, в бессилии сжимая руки в кулаки.

— Это реальность, Ливи, — вздохнул Гарри. — Увы, но люди всегда такими были. Леон прав, они просто выбрали тебя, как крайнюю во всех своих бедах.

— И что мне прикажете делать? — спросила, уставившись на этих двоих.

— Слушай, Гарри, а твоя хозяйка случаем головой не ударилась? — вдруг спросил Леон.

— К чему этот вопрос? — напряглась я.

— К тому, что ты какая-то странная. — Он покрутил пакетом со сдобой. — Угощать начала. Заплатила мне за поездку, да ещё так щедро. Удивляешься тому, что тебя сторонятся и ненавидят обычные люди. Да и говоришь ты как-то странно, не как всегда. Не видь я тебя перед собой, подумал, что ты никакая не Оливия Чантервиль, а совершенно другой человек.

— Глупости говоришь… — пробормотала неуверенно.

— Нет, не глупости. Тебя раньше не волновало мнение жителей города. И ты никогда не ходила по рынкам за покупками. Всегда говорила, что это ниже твоего достоинства.

Эээ… А где же я тогда закупалась?

— Всё меняется, — философски заметил Гарри.

— Не уверен, — хмыкнул Леон. — Что-то ты темнишь, Оливия. Мне, конечно, нравится, что ты вот такая, но нутром чувствую какой-то подвох…

Задумалась я вот о чём, глядя на Леона. Он мой сосед. К тому же смотритель старинного кладбища. Согласился отвезти меня в город, хоть и не за красивые глазки. Он знал Оливию и общается со мной на «ты». Вывод — мы могли бы стать друзьями.

— У меня есть один секрет, Леон. Но открыть его тебе смогу только тогда, когда буду убеждена в твоём дружеском отношении ко мне. А до тех пор, просто знай — я не злая тётка. Я не вынашиваю страшных планов, а просто хочу снять проклятие, вернуть дому и земле прежнее величие и жить себе спокойно.

Гарри замер от моей речи и многозначительно сверкнул глазами.

Леон молча доел вторую слойку и к моему удивлению, просто кивнул и сказал:

— Идёт.

Вот так просто?

— Что ты хотела купить? Новые платья? — спросил он, оттряхивая руки от крошек.

— Не только. Мне нужны стройматериалы, для дома кое-что по мелочи и ещё прочая ерунда, — засмеялась я, надеясь не напугать его масштабом запланированных покупок.

— Тогда нам лучше отправиться не на центральную рыночную площадь, а на постоянную ярмарку на речной площади.

Гарри покосился на меня, не знающую, как бы помягче поинтересоваться, что ещё за ярмарка на речной площади.