В любом случае, не погнали со двора и даже вполне официально поприветствовали, и то хорошо. Хотя я была в таком состоянии, что мне на всё было плевать, мне больше всего хотелось упасть на кровать и уснуть. А ещё в ванну. Но, к сожалению, помыться мне никто не предложил, зато выделили комнату.

Зайдя туда, я замерла, на миг даже забыв про усталость.

Как им это удалось? Даже обстановка каждой комнаты была передана точь-в-точь как в клоне дворца, где меня обучали. Всё было так же, как я запомнила.

Но поиск различий я оставила на следующий день и, кое-как раздевшись, завалилась спать.

Не скажу, что жизнь во дворце сильно отличалась от той, что была в особняке. Разве что теперь никто не устраивал посиделок в саду. Здесь по ухоженным паркам всегда гуляло много народа. Это было своеобразным моционом. Поэтому мы с принцессой и кучкой восторженных девушек также гуляли по этим дорожкам. Нам постоянно кто-то стремился составить компанию. Молодые кавалеры вовсю флиртовали с принцессой, а менее удачливые переключали внимание на её фрейлин. Даже мне иногда уделяли внимание. В такие моменты я по старой памяти включала «королеву», но, к моему сожалению, здесь это работало не так успешно. И я была не недоступная красотка, а высокомерная старая дева. Кому хочется ухаживать и красоваться перед задающейся недотрогой не первой свежести, если есть наивные и глупые девочки, которые открывают рты от восхищения на каждый комплимент? В эти дни мне пришлось многое осознать и на многое взглянуть по-другому. Тем не менее, неожиданное одиночество тоже сыграло мне на руку. Я смогла спокойно понаблюдать за людьми, что были увлечены своими делами. Придворные, страдающие от скуки, как правило, заняты флиртом, а здесь чуть ли не каждый с кем-нибудь да заигрывал. При этом, поглощённые своим занятием, они совсем не обращали внимание на других. Впрочем, тут не было ничего нового. За всеми этими влюблёнными словами зачастую скрывались разного рода голод, алчность или расчёт. Кто-то хотел любви, внимания и общения, кто-то то денег и связей, а кому-то просто нравилось играть с людьми.

И всё это в том или ином роде было на виду, если смотреть. И порой это очень полезно, выпадать из процесса, потому что тогда начинаешь видеть картину со стороны. А все те, кто остались внутри, начинают казаться смешными и нелепыми. Мне об этом часто говорила миссис Гармингтон, и только сейчас я наконец-то начала понимать смысл её слов.

Я увидела, что люди, по сути, не так сильно отличаются друг от друга. Придворные дамы — это те же фрейлины, только повзрослевшие, похитревшие и подурневшие. Кому что перепало. Я отмечала все те жесты и намёки, которым меня обучала наставница, и довольно быстро научилась отличать, кто кому любовник, муж, родственник, враг. Знания эти мне не особо были важны. Это, скорее, было развлечение для того, чтобы скоротать часы, пока другие девушки моего окружения гуляли или кокетничали с джентльменами. Мне же с ними было скучно. Разница в годах у нас была незначительная, но я чувствовала себя дамой в возрасте.

Я вздохнула. Дожили. Ещё и тридцати нет, а уже дама в возрасте. Теперь понятно, почему в прежние времена так быстро «старели». Помнится, кого-то из наших классиков в его тридцать лет уже называли стариком.

— Приветствую вас, Ваше Высочество, — раздалось в саду, и многие головы повернулись к говорящему.

Любой голос всегда привлекал к себе внимание. Рядом с говорящим стоял представительный мужчина, чьи слова, судя по всему, и озвучивали.

Принцесса, увидев его, сделала вежливый кивок, поприветствовав незнакомца. Удивительно, она могла вести себя как капризный подросток, а в следующий момент стать величественной принцессой.

— «Рад видеть вас, принцесса Леона», — сказал мужчина, тепло улыбаясь.

Позже я узнала, что это Тассиус Ферре граф Малиш, который являлся одним из советников короля. На вид ему было около сорока лет. Широкое, располагающее к себе лицо, волосы с проседью и слегка полноватая фигура. Одно из преимуществ этого времени было в том, что у мужчин отсутствовал пивной живот, и они довольно долго сохраняли подтянутость тела. Конечно, если не злоупотребляли едой. Что ни говори, но в каждом веке свои пищевые бзики.

Граф Малиш оказался добродушным мужчиной, который перекинулся с принцессой несколькими жестами и тепло, даже по-отечески улыбался. Мне стало интересно, как так получилось, что у такого ужасного короля такой хороший советник, а страна приходит в упадок. Но делать выводы было ещё рано. Однако это одна из вещей, которые необходимо разузнать.

Самого короля я встретила только через несколько дней после приезда. Это произошло в тот самый момент, когда принцесса с нами сидела в гостиной. Леона скучающе смотрела в окно, за которым шёл мелкий дождик. Фрейлины играли в пальчики. Это детская игра для развития моторики рук. Я сама, когда тренировалась, часто её повторяла. Но вот взрослых редко увидишь за этим занятием. Это всё равно, что писать прописи, как первоклашки. Однако надо отдать должное, игра была по-своему увлекательна, и, видать, девушкам было очень скучно.

Впрочем, также как и мне. Но я сидела и вышивала.

Я!

Вышивала!

И это было развлечение!

Но это лучше, чем однообразная игра или гляделки в окно.

И как раз когда я заканчивала очередную ромашку, дверь открылась, и в комнату вошёл король Аскольд со своими слугами. Двое из них внесли большой мягкий стул, который поставили посередине комнаты и в которое, демонстрируя всё своё величие, уселся король. Едва он устроился, как на его лице появилось такое же, как и у остальных, скучающее лицо. Он небрежно махнул рукой, и молодой парень, стоящий рядом произнёс:

— Рад видеть вас, сестра, в добром здравии.

Леона, которая до этого напряжённо наблюдала за всей этой картиной, жестом позвала меня. Я тут же подошла и начала читать с её движений.

— Я тоже счастлива, что вы, дорогой брат, живы и здоровы.

— Как прошло ваше путешествие? — спросил всё тот же парень, видимо, задавая заранее подготовленные вопросы.

— Дорога была нелёгкой, но мы добрались без происшествий.

— Я пришёл обрадовать вас, что через три дня даю бал в вашу честь, дорогая сестра.

— Это делает меня безмерно счастливой.

— Так и должно быть.

Ещё несколько секунд они просто смотрели друг на друга, после чего король встал и пошёл к выходу.

Вот вам и семейное воссоединение. Причём, пока шёл этот странный разговор через посторонних людей, я ни разу не заметила, чтобы король показал хоть жест. Он только поднимал кисть руки или палец, и лакей рядом произносил следующую фразу. Складывалось ощущение, что его величество телепат. Но, скорее всего, слуге просто заранее сообщили, что и когда говорить.

Это было печально.

С другой стороны, ведь не без участия короля Аллен с сестрой отправились в провинцию. По сути, с глаз долой. О каких семейных узах может идти речь?