Я скинула косметику в ящик, выбросила ненужные журнальные обрезки и понеслась в ванную за влажной тряпкой. Протерла стол, заодно настольную лампу и подлокотники на офисном стуле.

– Боже! Что происходит? Что она натворила? – суетились в голове вертолеты.

Мне стало смешно, но я не подавала виду. Для пущего эффекта сбегала в мамину комнату и под ошарашенный взгляд родительницы вкатила в свою спальню пылесос.

– Мне плохо…

– Лера, что ты делаешь? – не выдержав, хрипло спросила мама.

– Уборку! – проговорила я. – Смотри, какой грязный ковролин…

Жужжание пылесоса смешалось с тарахтением маминых вертолетов. Все это время родительница не выходила из комнаты и строила догадки, что со мной могло произойти.

Наконец я выключила пылесос.

– Все хорошо! – решила я успокоить растерянную маму. – Просто готовлюсь к предстоящему зачету. Меня не отчисляют, мам!

– Ты меня, честно, испугала, – проговорила она еле слышно. – По своей инициативе взяла в руки пылесос…

Наверное, нужно чаще делать дома уборку, чтобы каждый раз не доводить маму до предобморочного состояния.

Ночь выдалась бессонной и дождливой. Почти до самого утра я просидела за столом с включенной настольной лампой под стук дождя по жестяным подоконникам. Поспать удалось лишь чуть больше часа. Вскочив по будильнику, быстро оделась и, забежав по пути в магазин за угощением для Ядвиги, понеслась в университет.

Старательно огибая полувысохшие лужи, не сразу заметила Ивана у крыльца нашего корпуса. Сердце снова застучало так сильно, что, наверное, его могли расслышать прохожие, а ноги сами понесли меня к парню с будущей карты желаний.

Руки были заняты папками и большой коробкой с ванильным суфле, которое я приобрела специально для Ядвиги. Незнакомый парень придержал тяжелую дверь, и я бочком протиснулась внутрь.

– Спасибо! – бросила уже на бегу.

Догнать Ивана удалось только на лестнице, на втором этаже. Я поднималась быстро, рискуя подвернуть ногу. На шпильках не очень-то побегаешь. Ступени казались бесконечными… Но все-таки я достигла цели. Этот новенький отрастил такие длинные ноги, не угонишься!

От волнения снова подогнулись колени. Когда я перестану так реагировать на этого парня? Однако пришлось собрать волю в кулак и состряпать самое невозмутимое лицо.

Поравнявшись с одногруппником, нарочно откашлялась. Иван тут же обратил на меня внимание.

– О, доброе утро! – отозвался он с улыбкой.

– Доброе! – проговорила я, крепче обхватив коробку, которая не влезла в сумку. – И ты уже здесь! Не сразу тебя заметила.

Я видела, каким лукавым взглядом он осматривал меня. Конечно, Ваня догадался о том, что я нарочно очутилась рядом с ним на лестнице. Было б еще веселей, если бы он увидел, как я несусь за ним к корпусу, рассекая лужи, а теперь, догнав, еле плетусь…

– Да, я такой неприметный, – согласился Иван. – А ты куда?

Он вопросительно кивнул на коробку с суфле и распечатки.

– К Ядвиге Станиславовне! – важно известила я. – У нее сегодня первый рабочий день после больничного.

Вместе мы поднялись на четвертый этаж и вышли в темный коридор, где располагалась кафедра нашего факультета.

Мои каблуки отстукивали ритм. Иван наклонился к моему уху и негромко произнес:

– Лера, ты будущий юрист, разве это не взятка? Ты несешь Ядвиге любимое суфле!

– Суфле – взятка? – ахнула я. – Да я ж просто хочу сделать человеку приятное!

Дойдя до кафедры, мы остановились друг напротив друга.

– Ладно, – вздохнула я, осторожно разглядывая лицо Ивана. Он же внимательно смотрел на меня. Эх, наверняка макияж не может скрыть следы бессонной ночи. – Ты даже не представляешь, какие сложные у меня отношения с Ядвигой Станиславовной. Может, со стороны и не заметно, но она меня терпеть не может!

– Да нет, со стороны очень даже заметно, – усмехнулся Иван.

Я тут же покраснела.

– Лучше бы удачи пожелал, чем насмехаться! – проворчала я.

Тогда парень, пользуясь тем, что руки у меня заняты, поправил воротничок моей белой рубашки; теплые пальцы дотронулись до лба, заправили светлую прядь волос за ухо…

– Удачи! – наконец проговорил он, в то время как я удивленно смотрела в его глаза. – В дверь за тебя постучать?

Представила себе, как пинаю дверь кафедры: «Сова, открой! Медведь пришел!» Нет, это все-таки невежливо.

– Да, пожалуй, – обескураженно отозвалась я.

Тогда Иван уверенно постучал костяшками пальцев и на глухое «Да? Войдите!» услужливо распахнул передо мной дверь.

– Прошу!

– Спасибо, – пробормотала я.

– Удачи, Лера!

Шагнула в кабинет, как в глубокую пропасть. Лечу теперь, цепляясь юбкой за торчащие коряги, в надежде уцелеть и выбраться отсюда живой. Или больно приложусь об землю в тот момент, когда Жаба с позором выставит меня из кабинета. Вместе со всеми долгами…

– Здравствуйте, Ядвига Станиславовна! – промямлила я.

Жаба, с задумчивым видом глядевшая в окно, повернулась ко мне на крутящемся офисном кресле, как злодеи в фильмах. Сейчас скажет: «Well, well, well! Вот ты и попалась, как муха, в мои липкие сети, прогульщица Журавлева!»

Под пристальным взглядом Ядвиги я чувствовала себя крайне глупо. Еще и с этой огромной коробкой суфле в руках.

– Неужели Журавлева принесла все долги? Не верю! Сейчас снегопад обрушится на город…

– Ядвига Станиславовна! – пропищала я незнакомым голосом. Эта женщина вселяла в меня ужас. Еще и история с ее дочерью, и свалившийся на мою бедную голову дар. Слишком много странного и мистического происходит в жизни. – Здесь все пропущенные конспекты и курсовая за первый курс…

– Кладите всё на стол, Журавлева! Посмотрю, – устало вздохнула Жаба.

Я послушно разложила перед ее носом бумаги. Ядвига зашуршала листами. Читала вдумчиво, то хмуря лоб, то широко открывая глаза. Я сама не заметила, как не нарочно начала повторять ее мимику.

Вертолеты же периодически тарахтели:

– Нет! Не может быть! Что? Нет!

Мысли Ядвиги совсем не вносили ясности, поэтому я еще больше отчаялась. На кафедре стало невыносимо жарко…

Наконец, перелистнув очередную страницу курсовой работы, Ядвига посмотрела на меня:

– Журавлева, вы это сами написали?

Я только растерянно заморгала. Захотелось выкрикнуть: «Нет! Не я! Меня подставили!» Но что уж теперь толку вопить? Тем более, как мне казалось, к делу я подошла очень ответственно. С чувством, с толком, с расстановкой… Эту работу я написала еще на первом курсе, только ленилась все правильно оформить. Негромко ответила: