* * *

Из дневника начальника Генштаба ОКХ Франца Гальдера

23 ноября 1941 года, воскресенье,

155-й день войны

Обстановка на фронте.

…Военная мощь России более не представляет угрозы для Европы. Противнику нанесён решающий удар, что в большой мере обеспечено оперативной и чёткой работой службы снабжения. Но противник ещё не уничтожен. Окончательно разгромить его в этом году мы не сможем, несмотря на немалые успехи наших войск. Колоссальные размеры территории и неистощимость людских ресурсов этой страны вообще не позволяют гарантировать полного поражения противника. Разумеется, мы это сознавали с самого начала. В этом году мы должны наступать до тех пор, пока нами не будут созданы благоприятные условия для продолжения наступления в будущем году.

Для проведения широкомасштабных координированных операций, как это было до сих пор, предпосылок уже нет (уменьшение боевой численности войск, ухудшение снабжения). Мы должны выполнять наши задачи шаг за шагом, то есть изолированными актами.

Отсюда следует, что не будет отдано никакого общего приказа «Стой! Размещайся по квартирам!», что в прошлые годы вошло в привычку командования и войск. Мы должны оказывать давление на противника, соответствующее возникающим задачам.

Задачи же будущего года (Кавказ, Волга, Вологда, соединение с финскими войсками) потребуют от нас пополнить и организационно приспособить войска к изменившимся условиям, обеспечить с избытком базы снабжения, восстановить дорожную сеть и сеть связи так, чтобы они отвечали поставленным задачам.

Проблемы нынешней осени и начала зимы, следовательно, состоят в необходимости сочетать настойчивое нанесение ущерба противнику с реорганизацией и пополнением собственных войск.

* * *

Из дневника командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока

23.11.41

…Сегодня усиленный V корпус в кооперации со 2-й танковой дивизией захватил Солнечногорск, 3-я танковая группа захватила Клин. При всём том на западе от озера Истра всё ещё дислоцируются крупные силы русских, которые сильно затрудняют продвижение танковых корпусов и V армейского корпуса. В этой связи в их распоряжение была передана 23-я танковая дивизия. 4-я армия получила приказ атаковать своим левым крылом через Солнечногорск в южном и юго-восточном направлениях. На 3-ю танковую группу возлагается обязанность по прикрытию восточного фланга наступающей 4-й армии.

Во второй половине дня приехал Гудериан и доложил, что он сможет выполнить поставленную перед ним задачу, хотя боевая ценность его танковых и пехотных дивизий резко упала. Если 2-й танковой армии и в самом деле удастся достичь Оки между Рязанью и Коломной, ей придётся «зависнуть» там на открытых позициях на неопределённое время…

Я сообщил своё мнение сначала Браухичу, а потом Гальдеру, ясно дав им понять, что состояние наших войск «ни в коем случае не должно рассматриваться в ближайшем будущем как удовлетворительное» и что эта атака осуществляется на пределе сил и даже за гранью возможного.

Танковый батальон капитана Гусева прикрывал сразу несколько деревень на восточном берегу Истры. Для полутора десятка боевых машин и трёх стрелковых рот (фактически – половинного состава) это было много, даже очень. К счастью, на Волоколамском направлении (да и вообще – под Москвой) боевые действия велись в основном вдоль дорог и у населённых пунктов, сплошной линии фронта не было, поэтому людей и технику можно было не «размазывать» тонким слоем по всей оборонительной линии, а концентрировать на самых важных участках, и прежде всего – танкоопасных. И отражать немецкие наскоки.

Гитлеровцы, изрядно подрастерявшие к концу ноября прежний боевой задор и утратившие почти весь наступательный потенциал, окончательно перешли к тактике локальных ударов: рывок – остановка – новый рывок. Захватив село или деревню, спешно укреплялись, стараясь удержать их за собой как можно дольше, чтобы хоть какое-то время побыть в тепле. В ответ, разумеется, следовала советская контратака, и иногда какая-нибудь жалкая деревенька или даже три-четыре дома по несколько раз переходили из рук в руки. В результате немецкое наступление на Москву шло какими-то судорожными рывками.

Советское командование нередко прибегало к давно известной, проверенной и любимой (ещё со времён Наполеона!) тактике партизанских засад и внезапных нападений. Отдельные диверсионные отряды активно действовали за линией фронта и наносили гитлеровцам немалый урон, лишая их снабжения, связи, пополнения, громя тыловые штабы и поджигая склады.

Но и немцы, в свою очередь, тоже стали устраивать засады и ловушки – быстро переняли чужой опыт. В одну из них чуть было не попал Костя Чуев, когда его «тридцатьчетвёрку» вместе с машиной старшего сержанта Николая Тулина отправили на очередное боевое задание: поручили проверить окрестности деревни Лунино и выяснить, сколько там гитлеровцев и какая у них оборона. В общем, обычная разведка боем.

«Тридцатьчетвёрки» вышли на задание уже днём – с самого утра не получилось, ждали подвоза снарядов и горючего. Бои в последние дни шли тяжёлые, долгие, боеприпасов не хватало. Наконец получили, заправились, пошли по лесной просеке в сторону немцев. Первым, как всегда, двигался танк Чуева, за ним – «тридцатьчетвёрка» Тулина. У Кости в экипаже был новый механик-водитель – Павел Дедов.

По идее, конечно, следовало бы взять с собой десант (как раз на случай немецких засад), а ещё лучше – попросить взвод лыжников, чтобы бежали впереди и проверяли дорогу, но их не было – всех перебросили под Адуево и Алексино, где шли ожесточённые схватки с противником. Наскок на Лунино, кстати, планировался ещё и для того (помимо разведки, само собой), чтобы отвлечь внимание немцев и заставить их ослабить нажим на эти деревни.

План Кости был простым и ясным: неожиданно ворваться в Лунино, посеять панику, уничтожить немецких солдат, сколько получится, подавить пулемётные гнезда и противотанковую артиллерию – и сразу же назад, в лес. Деревню фашисты заняли совсем недавно, закрепиться ещё не успели, значит, серьёзного боя быть не должно. Лишь бы какой-нибудь сюрприз не преподнесли.

Но он как раз и был: немецкие солдаты, наученные горьким опытом, стали перекрывать лесные дороги и устраивать завалы – на случай внезапных советских контрударов. Валили на просеки толстые деревья и сажали за ними сигнальщиков – предупредить, если появятся русские, чтобы успеть подтянуть силы и дать отпор.

Именно так поступили подчинённые обер-лейтенанта Пауля Бауэра после того, как заняли Лунино: срубили ели, перегородили узкую просеку и оставили нескольких человек в карауле.

Эта хитрость (или предосторожность) сработала: дозорные услышали дальний шум моторов (хотя советские танкисты старались идти предельно тихо) и запустили в небо красную ракету. Её увидели в Лунино и подняли тревогу. И послали к засаде взвод солдат – задержать противника.