— Большой белы мужчина сильно глупый или сильно хитрый. Хотеть за детский игрушка настоящий еда, или вещь, или земля. Тот племя, где мужчина многа и он главный, хотеть блестящий игрушка, мужчина не взрослеть никогда. Они отдать белы своя свобода и земля. И хотеть еще игрушка и еще. Народ Фаи другой путь. Взрослый женщина растить дети и решать, куда плыть плот по река и по жизнь.

То есть у моих новых знакомых матриархат. Занятно. Их мужчины не выглядели угнетенными, очень даже бодро командовали мелкотой и даже женщинами. Племя собиралось отплыть в глубь материка, и по этому поводу тростники были полны ожившими черными статуэтками, шустро снующими туда-сюда по своим неведомым делам.

— Ты есть женщина, — констатировала очевидный факт Ивасика. — Многа ум есть и нет глупый вера страшный черный. Ты хотеть идти река вверх. Хотеть идти с народ Фаи?

Я затаила дыхание и кивнула. Неужели?! Признаться, я весь последний час только об этом и думала.

— Два женщина договориться полезна друг друг, — очень хитро улыбнулась Ивасика. — Выдра нада умный вещь от белы. Белы мужчина даст только игрушка. Не дать умный вещь, железный вещь, лечить вещь. Белы Фаи дать желтый круглый и взять у другой белы что нада. Народ Фаи плыть вверх река и отвезти белы Фаи.

— Хммм, — я сделала вид, что задумалась, а сама с трудом удерживала улыбку. Вот нравилась мне такая честная мена, но весь вид Ивасики прямо кричал: надо торговаться, а то половину удовольствия упущу и ей его испорчу. И уважение потеряю.

— Мне надо не просто доплыть до верховьев реки. Надо отвезти туда мой груз, надо, чтобы сильные мужчины помогли мне нести вещи с места на место, охраняли и помогали разведать то, что в земле. А потом еще придется возвращаться к устью.

Сказала и улыбнулась так же хитро, выжидательно глядя на собеседницу.

— Белы Фаи говорить дела уметь, — засмеялась Ивасика. — Мы говорить и считать! Давай! — и азартно протянула мне руку ладонью вверх. Повинуясь интуиции, я звонко хлопнула по ней и тоже засмеялась.

— Стальных полос по две меры длиной двадцать штук, по одной мере двадцать штук, по полмеры — пятьдесят, — я машинально заправила вьющуюся прядь за ухо и снова уткнулась в список. — Ножи складные… пятьдесят штук. Пилы ручные… десять. Ага. Топоры. Пятнадцать. Серп большой — один. Инструменты вроде все. Так… мэстр Шморли, здесь не хватает пяти мер соли, будьте добры взвесить мешок. Я надеюсь, мы с вами будем сотрудничать долго и благотворно, без всяких неприятных недоразумений, — и прищурилась на побуревшего лавочника.

— Не извольте сомневаться, леди, да только мартышки эти… прошу прощения, слуги, значит, ваши, сами небось просыпали, и…

— Мэстр Шморли, — я вспомнила помощницу своей портнихи — старая кошелка всю дорогу не одобряла меня, мои заказы, мои фасоны и то, что ее хозяйка идет у чокнутой старой девы на поводу. Вспомнила и сложила губы в точно такую же куриную гузку, как та старая карга. — Я бы вас попросила! В конце концов, крупный оптовый заказ я могу разместить в любой торговой конторе порта и пришла сюда, исключительно услышав о вашей доброй репутации.

— Не извольте беспокоиться! — тут же залебезил толстяк. — Досыплю лично! Небось помощник мой недосмотрел, так я…

— Вот-вот, присмотрите, мэстр, — я убрала с лица куриную жопку и сделала более-менее благодушный вид.

Лавка этого пройдохи была последней в списке. Черт, как же дико неудобно бегать по городу и делать срочные закупки в длинном многослойном платье! Как я завидовала выдрочкам, одетым в сплетенные из мягких толстых волокон жилетки-топики и короткие шортики…

Меня утешало только то, что еще максимум два часа — и я уплыву на Ивасикином плотике из этого гнезда цивилизации в свою первую самостоятельную геологоразведочную экспедицию. А чертовы юбки, блузки и туфельки останутся тут!

С Ивасикой мы сторговались к полному взаимному удовольствию. Сами маленькие дикари не могли ничего купить — за их работу, очень ценные травы и даже за привезенные из джунглей редкости им норовили заплатить три гроша, а то и вовсе обмануть. И ни под каким видом не подпускали к лекарствам или нормальным товарам.

А выдрам нужны были стальные инструменты, очищенная соль, зерно, светильники и масло для них, тонкие нитки, иголки, ножницы… заготовки из железа для ковки. И лекарства.

Очень многие болезни маленькие выдры прекрасно умели лечить сами — травами и прочими природными дарами. Но были и такие заболевания, с которыми простой отвар не справляется. Вот я и закупила препараты в промышленных количествах, пока проворные маленькие мужчины вязали плот для меня, для моих грузов и для моей буровой установки.

Как раз к тому моменту, когда я окончательно выбилась из сил и потратила почти все свои деньги, плоты были готовы и даже загружены.

Я наскоро забежала к Нисонам, расцеловалась с мэстрисс и ее младшей дочкой, сердечно поблагодарила за гостеприимство… и получила в ответ понимающие улыбки: оказывается, в порт прибыл корабль из метрополии, а на корабле — мой жених.

У меня немножко стали дыбом волосы от мысли, что мы с Эрвином разминулись буквально на сантиметр. И даже еще не совсем разминулись…

Я скромно потупила глазки и в ответ на щебетание мэстрисс Нисон не стала разубеждать ее в том, что спешу навстречу своему жениху, и унеслась из милого гостеприимного дома так, что пятки сверкали.

Отплываем! Прямо сейчас!

Слава богу, у выдр никаких возражений по этому вопросу не было. Они сами уже давно были готовы к отплытию и задержались только потому, что хитрая Ивасика с самого начала задумала развести «добры белы Фаи» на помощь в закупках. Сначала она хотела расплатиться со мной какими-то особенными редкостями из глубины джунглей. Мое желание уплыть с ними в верховье реки пришлось как нельзя кстати.

— Самец бежишь? — с любопытством спросила меня пожилая выдра, когда белые причалы Фиакетты скрылись за поворотом.

— Почему ты так подумала? — удивилась я, незаметно выдыхая, — ужасно боялась, что бритый гном, как в прошлый раз, возникнет на пирсе в момент отплытия. А плот — не пароход, и сдернуть меня с него гораздо проще.

— Ивасика много жить и все видеть, — антрацитовая бабулька неопределенно покрутила растопыренной ладонью возле своего уха и хитро улыбнулась. — Брачный игра догони жена — хороший игра. От плохой самец убегать, хороший поддаваться. Никто не обида.

— А разве не женщины у вас решают, какого мужчину выбрать? — вспомнила я про выдрячий матриархат.

— Женщина, — Ивасика утвердительно кивнула. — Так и решать. Быстро бегать-прыгать-плыть, самец и самка до брачный возраст сильно долго готовится-готовится-готовится. Потом самка поддаваться тот, который выбрать, а другой самец уже уметь шустро ловить еда для все.

Я засмеялась. Действительно, лучшего стимула для тренировки молодежи не придумать. Вон все племя какое поджарое, стройное, но при этом маленькие люди оказались ничуть не слабее больших. Парни их тяжести тягали так легко, что я только глазами при погрузке хлопала.