— Андрей, ты не мог бы прямо сейчас съездить в одно место и узнать там телефонный номер одного человека? Лучше сотовый. Это в городе, много времени не займет.

— Обижаешь, Софья. Говори, куда ехать.

Я сообщила примерный адрес, название парикмахерской и добавила:

— Очень жду.

— Я постараюсь побыстрее, — серьезно пообещал Андрей и отключил связь.

Обруганный «покойником» Жора сидел объятый вниманием со всех сторон. Слева Гоша, справа — Полина, прямо — бутылка «Метаксы» и пепельница.

Чтоб повылазили мои глаза, честное слово!

Я фыркнула в ответ на их вопросительные взгляды и пошла на кухню. Там давно переварились макароны.

Я вылила их в туалет и снова поставила воду. Записки из сумасшедшего дома, а не жизнь.

Андрей перезвонил довольно быстро. Опытному сыщику потребовались двадцать минут и пара комплиментов, чтобы выяснить все необходимое. Он продиктовал мне сотовый номер Марины Кошельковой, сообщил, что сегодня девушка выходная, и спросил:

— Я тебе еще могу понадобиться? Скажи, куда приехать, я подъеду…

— Нет, Андрей, спасибо. Тут как раз дело в том и есть, что подъезжать сюда нельзя. Сижу практически в подполье.

— Туполев опять запряг? — хмурым голосом спросил сыщик.

— Нет. Если бы меня запряг Туполев, я просила бы тебя о помощи?

— Как знать, как знать, — пробормотал Андрей. — Если что понадобится — сразу звони. Договорились?

— Обязательно, — пообещала я. — Спасибо и до свидания.

Через пять секунд я опомнилась. Помощь Андрея мне была нужна, просто необходима!

Но повторять набор не стала. Нельзя все время таскать каштаны из огня чужими руками. Тем более одними и теми же. Хватит того, что Андрей уже узнал номер Кошельковой, и можно быть уверенной, не засветился. Андрюша сыщик от Бога, думаю, так развел парикмахерш на разговоры, те и понять не смогли — Кошелькова нужна этому симпатяге или просто «блондинка за углом»?

Троица в гостиной мурлыкала о суетном. Гоша демонстрировал зеленый хохолок и жаловался на жестокое обхождение приходившего за микрофонами Толика.

— Я же просто чудом, чудом шею не сломал!

Полина соглашалась, что действительно — чудом, и обволакивала Минотавра нитями.

Я нависла над ними, как памятник Командора:

— Вот что, голуби. Пора шевелить ушами. Нам нужен «чистый» мобильник. Где его взять? Жора? Идеи есть?

И тут меня сильно удивил Стелькин. Потупив скромно глазки, стилист признался, что пару дней назад буквально по дороге к Полине купил на трамвайной остановке приличную мобилу за триста рублей. Разумеется, у алконавта, разумеется, притыренный, но что удивительно — работающий. Прежний хозяин почему-то до сих пор телефон не дезактивировал.

— А что? — краснея и несколько в позе, пролепетал Гоша. — Не куплю я, другой точно не откажется. Аппарат хороший… Я уже по нему звякнул пару раз… правда, попал не туда…

— Гоша, ты исключительно благоразумен, — похвалила я. — Активированный сотовый телефон — это то, что нам необходимо. Неси добычу в общий котел.

Немного виляя бедрами и приплясывая, Стелькин унесся наверх к своей сумке. Жора проводил его задумчивым взглядом и неловко буркнул:

— Слушайте… а он не из этих… не того?..

— Того, Жора, того, — усмехнулась я. — Из этих.

— А-а-а, — понимающе протянул бандит и потер ручищей скулу.

Обменялись, что называется, репликами.

Стилист, приплясывая, принес телефон и протянул его Бульдозеру со словами:

— Все для тебя, Жоржик…

Не исключено, что в другой компании Жоржик парикмахера тут же и придушил бы за двусмысленность. Но пацанов вблизи не наблюдалось, и Бульдозер только крякнул.

Пожалуй, стоит втолковать Стелькину, что клеить бандитов дело опасное и бесперспективное, — нос и так едва зажил. И хохолок обязательно вырвут. С зеленкой и корнями.

Сумрачный Жора сверился с моей запиской, набычился и набрал номер сотового телефона Марины Кошельковой. Гудки по мобильнику проходили, но на звонок никто не отвечал.

— Попробую еще раз, — решил Жора, — минут через несколько…

Я стояла над журнальным столиком и разглядывала разлинованный лист телефонной книги с графиком посещений салона мадам Полины подозреваемыми. Одну из граф возглавляло лаконичное слово — «Авиатор». Так в определенных кругах называли Туполева. Его покойный отец был «Старшим Авиатором», Назару досталась приставка «младший».

— Что-нибудь удалось вычислить? — чувствуя, как ненатурально звучит голос, спросила я.

— Нет, — ответила Полина. — Список подозреваемых остался практически тем же. Мы отталкивались от того, кто за месяц с небольшим побывал в моем доме и мог обнаружить микрофоны. Вероятнее всего, у кого-то из моих гостей был прибор, позволяющий засечь подслушивающие устройства, этот кто-то обнаружил «клопа» в столовой или гостиной, но ничего мне не сказал… И этот факт беспокоит…

— Весело, — пробормотала я. — Когда, говорите, Толик обнаружил за собой хвост? За неделю до гибели?

— Да, — подтвердила Полина. — Но топтунов могли пустить за ним раньше, он просто их не замечал.

— Не замечал, не замечал, — пропела я, раздумывая о том, какой опытный и умный нам достался враг. Он быстро вычислил, где засели два «шалуна», — думаю, с его возможностями это было не сложно, так как в соседнем доме происходили занятные события. Рано утром в дом приезжал Толик, хозяин фазенды отправлялся по своим делам, а гость, не выходя в сад, не мелькая в окнах, безвылазно сидел в запертом доме. Сложить исходные данные и принять решение враг успел быстрее чем за неделю. — Кто из гостей приезжал к тебе последним?

— Семен Иванович, — припомнила Полина и быстро добавила: — Но он был один, заглянул просто на чашку кофе.

— Когда это было?

— Дней десять назад.

— А еще раз в этом месяце он здесь был?

— Да. Он, его директор и еще один человек. Я не знаю его имени. Накрыла стол и ушла в сад.

— Занятно, занятно, — пробормотала я. Раньше мы искали неприятеля по другому принципу, — мы брали полный месяц и включали туда человека, умеющего обращаться с сигнализацией и замками. Теперь приходилось действовать несколько иначе. Мы пытались нащупать врага не среди тех, кто мог проникнуть в дом (это мы уже знали, «шалун-злоумышленник» сидел рядом на диване), а среди тех, кто вообще в этом доме побывал, уединялся в столовой или гостиной и мог обнаружить «жучки».

Таких людей, судя по Гошиному списку, набиралось не так уж много. К прежнему коллективу — Коротич, его родственник Валентин Наумович, Семен Иванович с директором и другом — добавились лишь две фамилии: Туполев и некто Гнедой.