– То есть настоящий коммунизм, выраженный во фразе «От каждого по способностям, каждому по потребностям», вас удовлетворил бы?

– Но вы же понимаете, что такое общество в данный момент создать невозможно! Поэтому идеалом на данном этапе развития человечества является строй, при котором соблюдаются свобода частной собственности, свобода предпринимательства и юридическое равенство. То, что мы сейчас наблюдаем на территории Соединённых Штатов и Канады. Каждый волен работать на себя, а не на эфемерное государство, получая от него только самое необходимое, по минимуму, а иногда и того не получая.

Хм… Можете меня распнуть, но я, в общем-то, был с этим молокососом, готовым вырасти в главного врага СССР, частично согласен. Но как человек, родившийся в Советском Союзе и чьи родители большую часть своей сознательной жизни прожили при социалистическом строе, подвергнуть этот строй остракизму у меня не поднималась рука.

Как бы там ни было, ничтоже сумняшеся я поставил себе задачу избавить мир от будущего апологета как можно раньше. То есть уже сегодня будет проведена операция, в результате которой завтра, надеюсь, мистер Бжезинский скончается в страшных судорогах.

Да-а, давненько я не применял рицин. Собственно, одним разом с мистером Джексоном тогда и ограничилось. Но, увидев эффект, я понял, что на всякий случай яд не помешает, а потому регулярно совершал набеги на кусты клещевины. В итоге за эти годы у меня накопилось граммов двести белого порошка, расфасованного по маленьким пузырькам, хранящихся в сейфе. А вот один такой пузырёк без наклейки я всегда возил с собой. Сам не знаю почему, видимо, был уверен, что препарат рано или поздно пригодится. Оказалось, не зря.

Бжезинский с разрешения куратора согласился после вечера вопросов и ответов посидеть со мной в одном из пабов Монреаля. Мол, умненький студент меня заинтересовал, хочу пообщаться с ним в неформальной обстановке с перспективой получения оным молодым человеком именной стипендии. Посидели мы хорошо, юный Збигнев только сначала стеснялся пить, а потом нахреначился так, что я мог бы подсыпать ему в пойло весь пузырёк, а это граммов тридцать, не меньше. Но мне не нужно было, чтобы парень откинулся прямо здесь и чтобы подозрение пало на меня, поэтому я ограничился дозой, которая должная проявить себя только завтра. В итоге почти совсем не державшегося на ногах Бжезинского я передал на руки таксисту и доплатил, чтобы тот помог бедняге добраться до кампуса, где его встретили бы товарищи-студенты. После чего с почти чистой совестью отправился в отель, откуда мне завтра утром предстояло выезжать в аэропорт и лететь в Нью-Йорк.

О том, что Бжезинский умер, я узнал только неделю спустя, и то благодаря моему звонку в университет. Когда я спросил, как мне оформить персональную стипендию на студента, мне с глубоким прискорбием сообщили, что мистер Бжезинский скоропостижно скончался при невыясненных обстоятельствах. Я выразил своё соболезнование, почти искреннее, так как в глубине души парня всё-таки было жаль, однако большая часть моей натуры удовлетворённо улыбнулась произошедшему. Зло лучше давить в зародыше!

Мои первые три фильма продолжали триумфальное шествие по экранам Соединённых Штатов. Знакомясь с цифрами сборов и отчислений в мою пользу, я мысленно потирал руки и был более чем уверен, что все три могут претендовать на премию киноакадемии за 1949 год.

Тем временем проект под названием «Бен-Гур» понемногу становился на ноги, а я решил удариться в ту самую фантастику, о которой читал лекцию студентам ВГИКа. С чего начать? Да пожалуй, с телесериала «Звёздный путь».

Через два дня трое сценаристов уже рожали сюжетную линию, а приглашённый мной режиссёр сериала Спенсер Гордон Беннет, который перед этим отснял «Бэтмен и Робин», взялся подбирать команду.

Когда процесс пошёл по накатанной, я подумал и о полном метре. Фантастических сюжетов уже в это время навалом, выбирай любой. А не замахнуться ли нам на Герберта, понимаете ли, нашего Уэллса? И начать, пожалуй, с «Войны миров». Тоже масштабный проект, но в любом случае он окупится с лихвой. Причём, в отличие от проектов будущего типа, того, что снял Спилберг с Томом Крузом, сделать фильм по оригинальному сценарию, по кальке с книги Уэллса. Книга написана в конце прошлого века, и сюжет повествования переносит читателя в те же годы. Конец Викторианской эпохи.

Думал подтянуть кого-то из уже проверенных режиссёров, но тот же Уайлер, которому я проговорился о своей затее, намекнул, что без дела сейчас мается Рубен Мамулян. Тот самый, что в 1940-м прославился картиной «Знак Зорро», затем из-за интриг был вынужден покинуть съёмочную площадку фильма «Лора», впоследствии отхвативший «Оскар» за операторскую работу. В последнее время Мамулян, и ранее увлекавшийся театральными постановками, вернулся на подмостки, но особо работой загружен не был.

Прежде чем созваниваться с представителем армянской диаспоры, я выяснил, что он является учеником Вахтангова, а это говорило уже о многом. Выяснил, что первый фильм «Аплодисменты», снятый им в 1929 году, поразил всех новаторским подходом к созданию кинокартинки: свободой движения камеры, монтажом звука и изображения. На его счету первый цветной американский фильм «Бекки Шарп» 1935 года. Первым стал использовать голос за кадром, как манера размышления героя вслух, что не всегда находило отклик у кинобоссов. Хм, надеюсь, в моей ленте Мамулян не станет слишком много экспериментировать.

У меня была мысль снять фильм продолжительностью порядка пяти часов, но для проката смонтировать двухчасовую версию. Полная же появится на одном из моих телеканалов в качестве пятисерийного проекта после того, как прокатная версия сойдёт с экранов. В моём будущем такие вещи проделывались неоднократно, я же всего лишь ускорю процесс.

На моё предложение режиссёр, которому пришлось звонить в Нью-Йорк, откликнулся со сдержанным энтузиазмом. Мы договорились, что более детально обсудим всё при личной встрече в Большом Яблоке. Случилось это в последних числах октября. На тот момент Варя с Соней уже неделю отдыхали на Кубе, где, надеюсь, всё-таки встретились с Верой Фёдоровной.

Мне удалось обаять Мамуляна, а может, свою роль сыграло и то, что мы общались на русском языке, и чувствовалось, с каким удовольствием режиссёр это делает. К тому же я живо интересовался у него воспоминаниями о Вахтангове, хвалил новаторские решения Мамуляна в кинематографе, что, безусловно, ему весьма льстило.

Контракт мы подписали в начале ноября, когда мои родные вернулись с Кубы. Варя после встречи с матерью пребывала в состоянии светлой печали. Мамулян же, едва поставив подпись под контрактом на 500 тысяч долларов, активно взялся за дело. Пообещал сам найти сценариста, который адаптирует оригинальный роман под киносценарий, подобрать съёмочную группу и актёров. И сразу заявил, что часть натурных съёмок придётся делать в Лондоне, а это потребует дополнительных расходов. С внутренним вздохом я согласился, поскольку ожидал, что сборы покроют финансовые затраты. Тем более, по примеру предыдущих своих проектов, я планировал запустить через свои СМИ большую РК-кампанию. А на одном из телеканалов, где тематически большую часть времени занимают фильмы и сериалы, будет выходить своего рода кинодневник о том, как проходят съёмки предполагаемого блокбастера. Так что в прекрасном будущем этого проекта я был уверен на все сто.