– Но… – попытался возразить Антибиотик, однако напарник перебил его:

– Вообще зря мы все это затеяли. Мы не можем ничего изменить. Слишком высока цена у последствий.

– Да пошел ты! – психанул Антибиотик и бросился навстречу сотрудникам станции.

– Стой, дурак! – рявкнул Крепыш, но остановить сталкера не удалось.

– Братцы! – запыхавшимся голосом Антибиотик обратился к раненым. – Мужики, нужна помощь…

– Помощь сейчас нужна всем, – басовито буркнул здоровяк, не останавливаясь. – И знаешь, моему товарищу она сейчас нужнее, нежели тебе.

– Федор! Федор Михайлович Остапчук! – не унимался Антибиотик. – Старший оператор циркуляционных насосов!

Ему не ответили – работники продолжили свой путь к выходу.

– Я же тебе говорил! – прошипел подошедший Крепыш. – Они в состоянии шока, к тому же ранены…

– Я должен! – заорал Антибиотик. – Он здесь, я знаю!

– Держи себя в руках! Не одному тебе хреново! Не веди себя, как эгоистичное чмо!

Взбешенный Антибиотик сжал кулаки и развернулся к Крепышу.

– Давай, врежь мне. – На лице Петровича не дернулась ни одна жилка. – Давай же, чего медлишь?

Антибиотик что-то сказал, но его слова утонули во внезапно поднявшемся вое сирен отъезжающих от станции карет скорой помощи.

– Помогите! – донесся чей-то стон, когда все стихло.

Напарники развернулись. На пересечении коридоров появился мужчина. Шатаясь, он шел, опираясь о стену, чтоб не упасть. Антибиотик сразу узнал в нем друга отца – Андрея Волкова.

– Дядя Андрей! – воскликнул Антибиотик. – Погоди, мы идем!

Человек медленно повернул голову, а затем рухнул на пол. Напарники бросились к нему. Антибиотику казалось, что вот сейчас, еще совсем немного – и он узнает, где искать отца. Но когда до Волкова оставалась какая-то пара метров, вспышка яркого света ослепила сталкеров, поглощая все пространство вокруг.

В следующий миг они оказались в том же коридоре. Стояла мертвая тишина. Ни воя сирен, ни голосов людей. Ничего. Протерев воспаленные глаза, Антибиотик увидел Крепыша, который внимательно смотрел прямо перед собой.

Повернув голову, сталкер разглядел висящую на стене памятную доску. Отлитый из металла силуэт работника станции. Среди малоразборчивого текста выделялись более крупные буквы. Имя его отца – Остапчук Федор Михайлович.

– Нет, нет, нет! – отрицательно качая головой, шептал Антибиотик. – Почему? Что мы не так сделали? – спросил он, повернувшись к напарнику. – И как? Как этот чертов прибор смог нас перенести? Почему? Ведь мы были уже так близко!

Крепыш не знал, что ответить. Единственное, что он понял, – они снова переместились во времени. И сейчас находятся в одном из самых смертоносных мест Зоны – в самом ее сердце. Что делать дальше, непонятно.

– Какого черта ты молчишь?! – взбеленился Антибиотик, хватая Крепыша за грудки. – А-а-а, я понял! Ты специально это сделал! Какой же я дурак! Не догадался сразу! Всю дорогу ты только и ворчал, что нельзя вмешиваться в прошлое! – В бесноватых глазах Антибиотика появился злобный блеск. – Убью, тварь! – заорал он, замахиваясь.

Крепыш не выдержал. Перехватив летящий в лицо кулак, вывернул худую руку напарника и тыльной стороной ладони наотмашь врезал тому по лицу.

Антибиотик упал, но тут же вскочил и снова бросился на обидчика. Сбив Крепыша с ног, навалился сверху, нанося удары один за другим. Казалось, еще пара минут – и он убьет напарника, однако неожиданно упершийся в лоб металл пистолета охладил его пыл.

– Жить надоело? – прохрипел Крепыш. – Пшел вон! – Рявкнул он, сбрасывая с себя перепуганного Антибиотика.

Поднявшись с пыльного пола, Петрович оперся спиной о стену, потирая саднящую скулу. Он не сердился на спутника. Состояние парня можно понять: Антибиотик хотел спасти близкого человека – отца, вот только Зона решила по-своему. Оно и к лучшему. Ведь неизвестно, как спасение одной жизни могло повлиять на последующие события.

– Вставай, – произнес Крепыш, протягивая руку напарнику. – Нужно как можно скорее отсюда выбираться.

Глава 17. Наши пути расходятся

«Не быть полезным никому —

Значит ничего не стоить».

Рене Декарт

– Ай, мля! – донесся крик подстреленного бандита, – пацаны! Меня продырявили!

– Перезаряжаюсь, – произнес я, сменяя магазин. – Какого хрена их так много?

– Шакалы, – отозвался Тихий, дав короткой очередью в сторону противника, – передвигаются и охотятся стаями. Маклауд, ты как?

– Как выразился наш оппонент – меня продырявили, – жмурясь от боли, ответил «независимый». – Ничего, прошла навылет. Уже проще, Склифосовскому не придется ковыряться в моей туше в поисках нескольких граммов свинца.

Град пуль обрушился на кустарник, растущий на вершине насыпи, за которой мы укрылись, превращая его в торчащие из земли обрубки.

– Ты посмотри, какие настырные, – усмехнулся Маклауд, – сейчас папочка вам покажет, где раки зимуют! – С этими словами он затянул повязку на раненой ноге, схватил винтовку и довольно шустро для подстреленного вскарабкался наверх. – Ловите свежую порцию маслин, сучата! – заорал «независимый», выжимая спусковой крючок.

В ответ донеслись вопли бандитов. Но из-за грохота выстрелов разобрать, что именно они орут, не получилось.

– Ух, как перепугались! – выпалил довольный собой Маклауд, скатываясь к нам. – Какая же прекрасная вещь этот «подорожник»! – приложив ладонь к ранению, усмехнулся он. – Только одна беда – жрать очень уж теперь хочется.

Переждав очередную атаку, наверх полез Тихий. Проводив его взглядом, я почувствовал, как мозг словно пронзили иглой.

– Черт! – схватившись руками за голову, заорал я. – Кукловод! Где-то совсем рядом!

– Нет, братан, – отозвался спустившийся Тихий. – Приближается Всплеск. Посмотри на небо. Валить нужно отсюда, да поскорее.

– И поглубже, – резюмировал «независимый».

– А как же эти? – поинтересовался я, когда боль немного отступила. – Высунемся – и нам хана.

– Не переживай, малой! – расплылся в усмешке Маклауд. – Им уже не до нас. Бандосы хоть и тупые в массе своей, но инстинкт самосохранения не утратили. Думаешь, они не заметили, что скоро начнется пипец масштаба всей Зоны?

– Хорош распинаться, – нахмурившись, произнес Тихий. – Валим, пока не накрыло.

– О-о-о, – протянул «независимый». – Этот снова включил ворчуна. Хотя… Хотя сейчас я с ним категорически согласен! Руки в ноги – и уносим свои задницы. Знаю местечко неподалеку. Должны успеть.

Схватив лежавшие на земле рюкзаки, мы помчались вслед за бегущим впереди Маклаудом, окончательно позабывшим о ранении и боли.

Мертвенно-серое небо Зоны наливалось алым цветом. Свинцовые тучи словно насквозь пропитывались кровью, угрожая в любой момент обрушиться на бренную землю. Боль, возникшая в голове, начала подобно яду распространяться по всему телу. Дыхание сбилось. Ноги наливались тяжестью, а руки противно задрожали.

Вскоре мы приблизились ко входу не то в бункер, не то в подвал. Бетонная коробка возвышалась над землей неподалеку от развалин какого-то здания. Грохнул выстрел. Тяжелый замок, висевший на дверных петлях, с лязгом упал на отмостку. Отпихнув его в сторону, Маклауд рванул