– Запах идет с улиц, нечистоты выливают прямо туда. Образуются лужи – грязные, зловонные. Хорошо, если есть желоб посередине. Но он может быть забит, скажем, дохлой собакой.

– Неплохой ответ. Что скажешь ты, Гарт?

– Вонь идет от рынка. Настоящее сборище всякой заразы. Гниют продукты, тухнет рыба, мясо… Спрашивать надо со старшины квартала.

– Герен?

– Улицы грязные, в этой грязи мухи, черви. Рынок переместился ближе к кладбищу, теперь оттуда несет тухлятиной. Самое любопытное – место это облюбовали жрицы любви. Клиентов здесь достаточно: торговцы привлекают немало народу.

– На кладбище Невинных?

– Рынок мал, места всем не хватает. Торговцы охотно платят любую пошлину…

– Недавно я виделся с епископом, – перебил его Филипп. – Он в негодовании. Как вы думаете, что беспокоит его преосвященство? Можете не морщить лбы, я вам скажу. Отнюдь не запахи и не девицы легкого поведения. Сюлли спросил у меня, откуда на улицах Парижа, почти в самом его центре, взялись еретики? Они проповедуют свое лжеучение не только на мостах, набережных и площадях, но даже у дворца епископа, чуть ли не под самым его носом! Что я мог ему ответить, если мои ближайшие советники, мой придворный штат, – закрывают на это глаза, делая вид, будто ничего особенного не происходит?

Все трое молчали, пряча глаза. Филипп продолжал:

– Мой отец сделал столь прочным союз королевской власти и Церкви, что мне никогда не придет в голову мысль перечить епископу или, чего доброго, воевать с ним. Всю мощь королевской десницы я ставлю на службу Церкви, моего верного союзника и помощника во всех делах. Этот колосс поможет мне устранить врагов и раздвинуть до небывалых размеров границы Франции. Вы, мои друзья, должны понимать, что в своей борьбе я буду опираться на епископов, папу… и на вас. Вы мои помощники, не исключая, разумеется, придворного штата моего отца; все вместе мы заставим говорить о Франции как о великой державе. Сейчас мы делаем первые шаги, и они будут направлены на столицу королевства, его сердце. Здесь жил Хлодвиг, первый король франков, теперь будут жить потомки Гуго Капета, который и вернул Парижу статус столицы. Вы поняли меня?

– Город и в самом деле похож на помойку, – скорчил гримасу де Монзон. – С вашего позволения, государь, я займусь этим. Я заставлю этих лоботрясов вычистить улицы города и наблюдать за этим впредь.

– Тебе поможет маршал Клеман. Действуйте от имени короля. За ослушание – наказание плетьми. Ты, Герен, выгонишь с кладбища всех торговцев и проституток, огородишь его и рынок тоже. Людей бери, сколько надо. Тебе поможет Бартелеми де Ла Руа. О ходе работ докладывать мне лично.

– Девок много, нищих еще больше, – подал голос Герен. – Могут поднять бунт, их поддержат торговцы, ремесленники, мясники с Шатле. А солдат, как я понимаю, у нас немного.

– Будут солдаты, – пообещал Филипп и, выразительно поглядев на Гарта, прибавил: – Еретиков хватать – и на суд епископа. Пусть знают, что Париж – не место для их проповедей. И еще. Мой отец давно точит зуб на евреев. Развелось, как тараканов на кухне. Немедленно всех изгнать за пределы города, очистить улицу Лантерн и мост Менял от этих жуликов и пройдох. Подумать только, мне доложили, что они дерут огромные проценты за кредит, да еще и обрезают монеты. В городе ходят по рукам резаные су и денье. Немедля это прекратить! Фальшивомонетчиков – в оковы и на мой суд! Ты понял, Герен? Таков приказ короля!

– Наведу порядок, не волнуйся, Филипп, – усмехнулся Герен. – Возьму с собой десяток рыцарей и мечом пройдусь по городу. А уж епископ – огнем, коли еретики вовремя не уберутся или не отрекутся от своих заблуждений.

– Раз поняли – исполняйте. Гарт, останься, мы с тобой займемся другим делом.

Герен и Рокбер ушли. Филипп взял друга за руку.

– Не сердись на меня из-за еретиков. Я вынужден, пойми. Церковь этого требует. Без нее мне не быть королем. Я буду делать так, как ей хочется. Епископы моего королевства должны понять, что я действую сообразно их стремлениям. Мне это пригодится, когда начнут возникать разногласия, улаживать которые мне придется с папой. А за Бьянку не беспокойся, она далеко, рука святого престола не дотянется до нее.

– Если честно, то ее взгляды на религию меня тоже не устраивают, хотя во многом она, безусловно, права. Я говорю о духовенстве – ленивом, лживом, продажном.

– В этом обличали его еще клюнийцы. Но голос их так и остался втуне, хотя и были приняты надлежащие меры. Однако папы меняются быстрее, чем короли. Один забыл, другой посмеялся, третий попробовал что-то исправить; да не излечить тело, пораженное проказой. Катары – что судно без вёсел и руля в открытом море. Поднимется шторм – разобьет это судно о скалы. Нынешний поход крестоносцев на юг – только первый вал. За ним последует другой, который уничтожит их всех вместе с их учением.

– Мне жаль Бьянку, Филипп. У нее доброе, отзывчивое сердце…

– Она не отречется. Будь готов к наихудшему, Гарт. Она спасла мне жизнь. Спаси и ты ее или… хотя бы отомсти, если не успеешь.

– Клянусь тебе в этом!

– Надеюсь, впрочем, Бог поможет ей избежать опасности.

– Ты о новом вторжении рыцарей в Тулузу?

– Папе нынче не до этого. Святая земля его беспокоит. Сарацины предпринимают какие-то действия против Иерусалима, хотя, говорят, регент заключил перемирие с Саладином. А сестра нынешнего иерусалимского короля Балдуина принцесса Сибилла вышла замуж за рыцаря Ги де Лузиньяна, по слухам, обыкновенного проходимца, искателя приключений. Представь, скончается прокаженный король, брат Сибиллы. Кто же сядет на трон? Ее двухлетний сын от первого мужа? И снова регентом к нему приставят графа Триполи. А если Лузиньяна? По словам Балдуина, этот французский рыцарь совершенно не способен управлять королевством. Вот откуда может грянуть гром, и вот куда сейчас смотрит папа Александр. Ведь случись беда с королем, Саладин тотчас захватит Святой город – и вот он, новый крестовый поход.

– Дай бог Балдуину не умереть, – отозвался Гарт. – Хорошо, что он еще молод.

– Да, но – прокаженный! Такие долго не живут. Ужасный Восток! Постоянно там хватают какую-то заразу. Не моются они, что ли, эти мусульмане?

– Да ведь там пески кругом, где им мыться? – хмыкнул Гарт.

– И то верно, а дождей там, поди, и не бывает. Теперь о деле. Ты мне нужен, Гарт. Вернее, нужны твои друзья. Помнится, ты рассказывал о них; они – рутьеры и прячутся где-то в лесах. Сможем мы их найти?

Гарт помедлил. Филипп затевал какую-то игру. Хочет уничтожить наемников, как приказывал папа на соборе в прошлом году? А Бильжо? Ведь они вместе учились, стали канониками… Дальше судьба разбросала их.

Филипп понял мысли Гарта, положил руку ему на плечо.

– Я собираюсь взять их к себе на службу. Короне нужны солдаты. Вначале они помогут мне бороться с непокорными вассалами, а потом я поведу их на Плантагенета.