Зверь приподнял кончики белоснежных губ, обозначая снисходительную улыбку.

- Как знаешь, - неожиданно успокоился Таррэн и, склонившись над супругой, бережно подхватил ее на руки.

Белка чуть нахмурилась, но почти сразу снова расслабилась. А когда он ласково коснулся губами ее закрытых глаз, слабо улыбнулась, даже во сне ощущая бесконечное море нежности, в которое он был готов окунуть ее в любое мгновение. На красивом лице Гончей ненадолго проступило выражение непередаваемой благодарности, а потом она уснула так крепко, что даже не пошевелилась, когда муж осторожно отнес ее на постель и заботливо укрыл тонким одеялом.

Волк, проводив Хозяина до спальни, понимающе усмехнулся: уж он-то знал, что если бы вместо мужа здесь оказался чужак, то никакой благости не нашел бы и в помине. Скорее всего, еще у двери наткнулся бы на настороженную, полностью проснувшуюся, готовую к атаке хмеру. А если бы у этого дурака хватило смелости тронуть ее за плечо, то вряд ли на наглой руке хама остался бы хоть один целый палец. Гм. А то и самой руки уже бы не было. Вместе с головой. Несмотря на то, что в последние годы Белка стала гораздо мягче и податливее, чем в то время, когда он впервые ее увидел.

- Ты прав, - тихо согласился Таррэн, выходя из спальни. - Рядом с детьми она всегда была такой. А когда появился Тор, вовсе здорово изменилась. Настолько, что иногда и мне это кажется странным.

Перевертыш шумно выдохнул.

- Вы все уладили?

Волк неуловимо быстро кивнул.

- Значит, ты удержался? - снова спросил Таррэн, имея в виду руны, и зверь снова кивнул. На этот раз - с гордостью и нескрываемой радостью. - Очень хорошо. Бел за тебя переживала.

Зверь виновато вздохнул, понурился, всем видом выражая раскаяние, потому что из-за него Вожаку было трудно и больно, а потом вздохнул в третий раз.

- Это не страшно, - неожиданно улыбнулся Таррэн, подойдя к зверю на расстояние вытянутой руки. - Главное, что ты выжил и больше не поддашься ей. Главное, что она стала для тебя неопасной. Для Бел, поверь, это много значит. Она тебя ценит и только поэтому рискнула провести Инициацию столь... резко.

Волк странно дрогнул.

- Она рисковала, - кивнул эльф, усевшись на кушетку. - Даже, я бы сказал, рисковала сильно. Но если бы ты не принял ее кровь, мы бы не позволили тебе перекинуться. Твое происхождение... помнишь, что случилось с Ригланом? Помнишь, как он выглядит? Так вот - это лишь по причине того, что он - эльф. Чистокровный. Смешавший свою кровь с кровью такого же чистокровного оборотня. А с тобой дела обстоят несколько иначе. Во-первых, потому, что в тебе есть лишь малая толика от Перворожденного. Во-вторых, оттого, что ты совсем недавно умирал... да-да, именно что умирал. Если бы не отец и Белка, ты остался бы в нашем Лесу навсегда. И именно это нас сильно настораживало, потому что во время Инициации ты легко мог бы вспомнить дорогу на ТУ сторону.

Белый ошарашенно сел.

- Магия крови - штука сложная и непредсказуемая, - добавил Таррэн, пристально посмотрев на растерянного зверя. - Особенно, когда кровь не чистая, а смешанная. С тобой же могло получиться двояко. После Инициации ты мог бы никак не измениться и всю оставшуюся жизнь был бы вынужден жить под чарами Подчинения, а мог бы стать и таким, как Риглан. Но был небольшой шанс... совсем крохотный... что тебя удастся провести по самой грани. Заставить оказаться на краю прежней жизни, почти умереть, чтобы никакие руны больше не довлели над разумом... а потом вернуть тебя обратно уже в новом теле и с новыми силами. Для этого Эл тебя сперва надежно усыпил, доведя почти до летаргии, а лишь затем дал кровь. Но не простую, как мы даем обычно перевертышам, а смешанную с кровью настоящего волка. НАШЕГО волка, из-за Кордона. Понимаешь? Живую кровь абсолютно живого зверя, к которой мы добавили несколько полезных ингредиентов.

Волк оторопело моргнул, во все глаза уставившись на Хозяина. Но тот и не думал шутить. Напротив, его красивое лицо было предельно серьезным, пристальный взгляд - суровым и твердым, а решительно поджатые губы красноречиво говорили о том, что этот разговор он ведет отнюдь не по просьбе Белки, а, скорее, вопреки ее уговорам. Иными словами, он зачем-то рискнул открыть сейчас ВСЮ правду, а не только ту часть, которую неохотно сообщила недавно Гончая.

- Это было опасно, - с видимой легкостью подтвердил подозрения Стрегона Таррэн. - Очень опасно, но по-другому избавить тебя от воздействия рун было нельзя. Ты мог принять эту кровь, коренным образом изменившись, а мог просто погибнуть, если бы мы не угадали со зверем. Бел настаивала на том, чтобы сказать тебе об этом с самого начала, но отец и Эл рассудили, что так им будет проще работать.

Волк опасно прищурился.

- Да, - снова подтвердил эльф. - Я тоже так посчитал и, честно говоря, считаю до сих пор. Тем более, ты сам пришел ко мне с этой просьбой и сразу был предупрежден, что с Инициацией, скорее всего, возникнут сложности. Ты изъявил желание рискнуть. Поэтому, вопреки всему, мы не стали посвящать тебя в подробности. И поэтому же я сообщаю эти подробности сейчас. Когда все в порядке, когда ты успокоился, когда Бел крепко спит и когда ты можешь без промедления высказать мне свои претензии.

Стрегон глухо рыкнул, выражая неудовольствие, а потом вопросительно приподнял бровь. На что Таррэн тут же кивнул.

- Разумеется, именно в этом - причина твоей силы и твоей же несдержанности: с живым зверем гораздо труднее справиться, чем принять в себя пару капель крови давно умершего реликта. Поэтому же тебя сразу приняли в стаю. Поэтому же с тобой мало кто сравнится из Охотников. Поэтому ты способен закрывать от них мысли. И поэтому же так чувствителен.

- Гр-р?

- Да. И к Белке тоже. Хотя с ней я, признаться, недоглядел: недооценил ее заинтересованность в тебе и не увидел, что она подошла слишком близко, - Таррэн невесело усмехнулся. - Наверное, надо было сказать ей, что ты ничего не знаешь, немного позже. Но она очень некстати спросила... вернее, не спросила, а узнала через узы, после чего...

Волк рыкнул громче.

- Увы, - сокрушенно вздохнул Повелитель Серых Пределов. - Это была моя ошибка. Не ее, а именно моя. Потому что когда Белка поняла, что ты и понятия не имеешь, до какой степени кровь способна тебя изменить, то немедленно кинулась на помощь. Именно в тот момент, когда волк внутри тебя уже проснулся, а ты сам, к сожалению, едва не выпустил его из-под контроля.

Голубые глаза зверя мрачно сверкнули.

- Ты не мог поступить иначе, - покачал головой эльф. - Инстинкты довлеют над вами сильнее всего именно в самый первый момент. Тогда вам хочется бежать, рычать, кусаться, спариваться... у каждого по-разному. Как правило, зверь, едва придя в себя, пугается и, как следствие, становится агрессивным. Иногда эта агрессия направлена на себя. Чаще всего - на других. В основном, на тех, кто окажется рядом, даже если это - любимый человек, твой собственный ребенок или очень близкий друг. Просто потому, что для волка старые привязанности еще не имеют значения. Для него они пока не существуют. Его память дремлет, человек еще не взял верх, тогда как возникший внезапно страх требует совершения хоть каких-нибудь действий. С тобой так и вышло. За тем исключением, что ты слишком долго не приходил в себя. Перекинуться-то перекинулся, здорово удивил нас размерами и цветом шкуры, но ни на что не реагировал. Поэтому Бел решила меня спросить, я за этим не уследил, вот и... не успел ее перехватить.