Наконец сделав петлю, дорога вынырнула из леса и, минуя широкий луг, дальше пересекла широкий тракт. Затаившись в кустах, Таяна разглядывала расположившийся на перекрёстке довольно большой постоялый двор с сараями и конюшней. К трактиру подъезжали и отъезжали телеги, кареты и всадники. В основном то были мужчины, лишь пожилая крестьянская пара остановилась передохнуть, но в избу не пошла, а осталась сидеть на своей телеге. Ветер доносил тревожащие желудок запахи, и Таяна, вспомнив, что с прошлого дня ничего не ела, почувствовала голод.

Дождавшись темноты, девушка осторожно подобралась к трактиру. В доме царил весёлый гвалт. Сквозь деревянные стены доносились возгласы мужчин и громкий смех. Различив сквозь пьяный галдёж и женские голоса, Таяна робко понадеялась: «Может, кто-то из них согласится поделиться одеждой?» – и крадучись проскользнув вдоль невысокой ограды, она подошла к чёрному входу заведения, но зайти внутрь не решилась, а спряталась за поленницу. Наконец из дверей вышла дородная женщина и, выплеснув к забору грязную воду, повернула обратно. Тогда Таяна отважилась выйти из укрытия. Заметив метнувшееся из мрака белое пятно, женщина вздрогнула и, быстро перекрестившись, схватилась за сердце.

– Matko boża kto tu jest36? – воскликнула она.

– Простите, что напугала вас, – проговорила Таяна по-польски.

– Да как напугала! Ты чего это в одной рубашке? – оглядела пани незнакомку.

– Мне пришлось бежать…

– Понятно… охальники напали, – покачала головой женщина. – А от меня чего надо?

– Мне бы прикрыться чем. И я со вчерашнего дня ничего не ела.

Женщина, пристально разглядывая свалившееся на её голову чудо, немного помолчала и наконец проговорила:

– Ну, пойдём, – и, повернувшись, направилась к дверям. Таяна несмело последовала за хозяйкой. – Я пани Грася. – представилась женщина. – А тебя как звать?

– Злата, – произнесла первое попавшееся на ум имя Таяна.

Оказавшись внутри трактира, девушка почувствовала запах жареного мяса, пшённой каши, ещё чего-то печёного и невольно сглотнула слюну. Мужской говор и задорный визг женщин здесь звучал отчётливо, и Таяне почему-то сделалось не по себе. Хозяйка толкнула ближайшую дверь и зашла в маленькую клетушку, заваленную всяким хламом. У стены, занимая собой почти всё пространство, стоял огромных размеров сундук. Открыв крышку, пани Грася начала перетряхивать его содержимое.

– Дети вот повырастали, своим домом живут, а вещи остались. Вроде и барахло уже, а выкидывать жаль, – вздохнула хозяйка и, порывшись, наконец выудила старенькую юбку и кофту. – На, одень, – подала пани тряпьё и, взглянув на босые ноги девушки, достала и стоптанные мужские башмаки. – Другого ничего нет, – заявила она и захлопнула сундук.

Таяна быстро натянула одежду и, подтянув тесьму на юбке и горловине рубашки, от души поблагодарила пани Грасю. «Это всё же лучше, чем щеголять по дорогам в одной рубахе», – оглядев великоватый и потрёпанный наряд, рассудила она. Бегло окинув ночную гостью оценивающим взглядом, хозяйка, по-видимому, осталась довольна её видом и, подтолкнув к выходу, повела девушку в соседнее помещение. Переступив порог, они оказались на кухне с большой русской печью. Пылающее огненным заревом горнило37 разносило умопомрачительные запахи, заставляя живот даже сытого человека жадно урчать, а уж внутренности Таяны просто истошно заголосили. В жаркой пасти печи, аппетитно булькая, томились горшочки, смачно шипели сковородки, а на противне румянилась пышная выпечка.

Посредине комнаты возвышался большой стол, заставленный коробочками и горшочками с приправами, а упитанный повар, шустро орудуя ножом, отдавал команды двум юрким поварятам. При виде странной незнакомки кухонные работники, забыв об обязанностях, с изумлением уставились на Таяну.

– Чего рты раскрыли, работайте! – прикрикнула пани Грася, и те снова засуетились.

Один из поварят, подхватив блюдо, толкнул дверь и выскочил в просторную трапезную. Таяна успела разглядеть стоящего за деревянной стойкой дородного мужика в фартуке, а дальше просматривался заставленный столами зал. Почти все скамьи были заполнены людьми. Посетители выпивали и закусывали, а женщины с бесстыдно обнажёнными плечами громко хохотали, ничуть не смущаясь непристойных ласк пьяных мужчин. Раньше Таяна только слышала о подобных заведениях, а увидев, просто оцепенела.

– Кормить бесплатно не стану! – раздался над ухом голос хозяйки, и девушка вздрогнула. – Будешь работать!

– Нет, – попятившись назад, отчаянно замотала головой Таяна.

Догадавшись, о чём подумала новая работница, пани Грася засмеялась.

– Да кому ты нужна? Кикимора лесная краше будет. Сама – как щепка, ухватить не за что, – сложила женщина полные руки на необхватной груди и кивнула на другую дверь. – Вон посуду мыть станешь. За кормёжку. А спать будешь там, – указала она на дверь комнатушки, где стоял сундук с барахлом.

Девушка задумалась: она не собиралась оставаться здесь навсегда, но дорога до Крапивны дальняя, и ей нужны были деньги. Не воровать же, в самом деле?

– А если я ещё полы возьмусь мыть? – спросила Таяна.

– За неделю копейку заплачу, – подумав, пообещала хозяйка.

– Две! Я ещё и двор мести стану, – твёрдо заявила девушка.

Пани Грася, вскинув брови, ещё раз оглядела дерзкую незнакомку, немного посомневалась, но согласилась.

– Накормите её…Там со вчерашнего дня уха осталась… – смилостивившись, приказала она работникам.

Кроме ухи один из поварят сунул новенькой пирог с грибами. Пока Таяна уплетала угощенье, хозяйка сама принесла набитую соломой подушку и одеяло и сложила всё это на сундук. Быстро насытившись, девушка ощутила, как тело, заполняясь томительной негой, обмякло, и её стало клонить в сон. Но расслабляться работнице было непозволительно: пани Грася велела отправляться мыть посуду, и, перемогая усталость, Таяна отправилась к чану с водой.

Надеясь накопить денег на дорогу, девушка рассчитывала отработать недели три. «Раз на три копейки можно купить целую курицу, то шести копеек мне вполне хватит, чтобы не голодать, пока я доберусь до Пелагеи. К тому же мир не без добрых людей, глядишь, и поможет кто, – намывая тарелки, ложки и кружки, размышляла она. – Эх, был бы у меня лук! Дичь подстрелила бы и тогда деньги могла бы тратить только на хлеб, – размечталась Таяна. – Может, с кем поспорить, что смогу в цель попасть?» – пришла в голову шальная идея, но для этого необходимо было выйти в зал к пьяным мужикам, а этого девушке делать совсем не хотелось.

Освободилась посудомойка далеко за полночь и, поставив последние тарелки на полку, отправилась отдыхать. Растянувшись на жёсткой крышке сундука, она облегчённо вздохнула и, только коснувшись соломенной подушки, тут же уснула.