Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сидя здесь, в спокойствии и умиротворении, ответы ты точно не получишь, — наконец раздалось из-под серого капюшона. — У тебя талант к игре. Не сомневаюсь, ты полон и других талантов.
Подозрения вновь закрались в голову Пеларниса. Кто этот человек? И как много он может знать? Нет, вряд ли ему известно что-то. Просто он был не осторожен и увлёкся игрой.
— Я предлагаю тебе стать странствующим менестрелем, — продолжал тем временем незнакомец, — и тогда ты найдёшь ответы на вопросы.
— Как ты можешь быть в этом уверен? — недоверчиво спросил Пеларнис и насмешливо добавил, пытаясь скрыть проснувшуюся надежду, — ты можешь видеть будущее?
— Будущее неведомо никому! — резко, с неожиданной злобой произнёс незнакомец.
В зелёных глазах что-то вспыхнуло. Даже скрытые от света свечей, они проступили под тенью капюшона. Окорок выпал из руки менестреля, он испуганно подался назад. Слова, похоже, прозвучали слишком громко, разговоры за соседними столиками умолкли. Успокоившись, незнакомец продолжил:
— Но я точно знаю, чего не случится. Сидя здесь ты не найдёшь ответы.
Словно следуя своим словам, он встал, вернулся к своему столику, убрал книгу с чернильницей, забрал посох, перекинул через плечо сумку и покинул таверну.
Пеларнис изучал содержимое своих тарелок. Еда, мягкая постель, и, кто знает, своя таверна в будущем. Именно об этом он мечтал в детстве. И сейчас эти мечты могут осуществиться. Взгляд снова скользнул к стойке. Трактирщика за ней не оказалось, вместо него стояла та самая девушка, принимала заказ.
На миг их взгляды встретились. Её лицо вновь украсила улыбка, карие глаза так и манили к себе.
Пеларнис поспешно отвернулся и уставился на лиру, лежащую на сумке. Странствующим менестрель, надо же. Он — странствующий менестрель. Он, изгнанный из гильдии после первого года обучения. Но эти странные глаза.
Вместо соблазнительных глаз девушки в памяти возникли два зелёных глаза, сверкающих под капюшоном. Безумную ярость, вот что он тогда разглядел. Этот человек не просто искал ответы. Он сам хотел задать пару вопросов тем, кто всё это устроил, и если придётся, выбить ответы силой.
Ответы…
Менестрель посмотрел на куриный окорок. До этого разговора он мог только мечтать о такой еде. Месяц пути приходилось перебиваться, чем придётся. Зарабатывать игрой на лире он не хотел. Стать странствующим менестрелем означало перечеркнуть всё, чего он так старательно избегал. Разбогатеть ему нельзя, привлечёт внимание гильдии менестрелей. Опять придётся играть в кости.
Бросив взгляд, полный сожаления, на дочь трактирщика, Пеларнис понял, что уже всё решил. Но ему не обязательно отправляться в дорогу немедленно, верно?
Глава 12
Легенда
Сова проснулся за мгновение до того, как пальцы Гепарда коснулись его плеча. Одна из привычек с прошлой жизни — всегда оставаться настороже.
Какое-то время пришлось потратить на нежелающие подниматься веки. Когда это удалось, он увидел близнеца, занимающегося простенькой зарядкой. Последствия вил не прошли за одну ночь, и во всём теле ощущалась слабость, а конечности отказывались толком повиноваться. Но хотя бы желание выспаться ушло.
— Хватит дрыхнуть, — сказал Гепард. — Рассвело давно.
Сова недовольно поморщился, ощущая, как хрустит каждый сустав, когда тело попыталось принять вертикальное положение. Сон на мягком ковре лучше, чем на земле, но не намного.
— Если уж ты сам проснулся, то да, перебор, — проворчал Сова, медленно поднимаясь и стараясь не делать резких движений. Сдерживаемое недовольство всё-таки вырвалось наружу: — какие же у тебя отвратительные последствия вил.
— Не скажи, — возразил Гепард. — Лично мне десяток кузнецов в голове, вовсю орудующих на наковальне, нравится куда меньше.
Наверху тихо зашуршало, и на втором этаже появился Савек. Увидев разминающихся наёмников, он отвесил дежурный поклон.
— О, вы проснулись. Хорошо, ванна как раз готова. Пойдёмте?
Гепард с удовольствием выгнулся, протягивая руки к потолку. До того оставалось ещё добрых двадцать локтей.
— Веди.
Пока Сова плёлся позади, ему вспомнился поход по замку. Широкие, богато украшенные коридоры. Видно, что на каждую деталь обстановки не поскупились с золотом. Но здесь, в отличие от замка, всё выглядело обжитым. Может, просто потому, что серые стены здесь не выставляли напоказ, завешивая гобеленами или оббивая досками.
В конце пути поджидала комната шагов двадцать в длину и десять в ширину. Одна половина застелена дубом, с парой кресел качалок и низким потрёпанным столиком. Сейчас он пустовал, но судя по царапинам и отбитому уголку, пользовались им частенько. Пять шкафчиков для одежды стояли вдоль стены. Из-за приоткрытых дверок выглядывали халаты и полотенца.
Вторую половину занимала ванна по пояс глубиной, заполненная до краёв. Исходящий от воды пар успел заполнить всю комнату. Небольшая деревянная подставка с мылом и прочими принадлежностями плавала на поверхности. Вниз вели несколько ступенек.
— Это уже не ванна, — растерянно пробормотал Гепард, — целое озеро под крышей сделали.
— Если хотите, можете поесть здесь, — предложил Савек. — Могу кликнуть, чтобы принесли завтрак сюда.
— Нет уж, — решительно замотал головой Гепард, — тут мы есть точно не будем. Лучше напомни повару, чтобы готовил на десятерых.
Сова положил на столик дневник, близнецы сняли плащи и отдали Савеку.
— Если получится, пусть попробуют отстирать и зашить.
Слуга ответил кивком и скрылся за дверью.
Гепард положил рядом с дневником монету, разделся. Последствия вил не прошли, но заметно ослабли. Без боли тело ощущалось просто расслабленным, не самые страшные последствия.
— Ты чего такой молчаливый? — спросил он у близнеца. — Это моя роль — ходить, ворчать и хмуриться по любому поводу.
— Ты и сейчас ворчишь, — заметил Сова.
Он тоже пытался раздеться, но ему последствия казались настоящей пыткой. Скорее всего, ему пришлось обращаться к выносливости куда чаще близнеца, всё-таки тело привыкало к совсем другой душе. Да ещё и каждое прикосновение к пальцам отзывалось болью. В итоге, когда Гепард стащил оставшиеся от одежд лохмотья, Сова успел снять только рубашку. Рядом с дневником и монетой выросла кучка кинжалов.
— Меня беспокоят действия Тромвала, — сказал Сова, борясь с перевязью на штанах. — Он распоряжается всем нашим имуществом и шпионами, и при желании может изрядно подпортить нам жизнь.
— И управляет ими не первый год. Если бы хотел — давно подпортил, у него было полно возможностей. Вспомни, к примеру, когда мы отлёживались в Спящем кабанчике.
Гепард застыл в нерешительности, глядя на повязки на ладонях. Засохшая кровь сделала их второй кожей, и
