Но не случилось ни того ни другого. А произошло третье — то, чего многоопытный Виноградов как раз и не ожидал. Месяц назад при крайне таинственных обстоятельствах во время командировки в Москву исчез вице-президент Восточносибирского нефтегазового концерна Григорий Саввич Рукола, который через неделю, как в аттракционе циркового иллюзиониста, внезапно нашелся в тысяче километров от столицы, в глухой белорусской деревеньке… Потом в центре Москвы киллер-одиночка средь бела дня расстрелял в упор губернатора одной из самых богатых тихоокеанских областей. А потом по Сибири и Дальнему Востоку покатилась волна громких судебно-силовых разборок между тамошними хозяйствующими субъектами, с показательными арестами счетов и руководителей крупных производственных компаний…

Все эти странные и внезапные события, наверное, и остались бы в памяти Виноградова разрозненными звеньями в цепи российской криминальной хроники, если бы не один почти незаметный фактик, связавший их все воедино… Читая запоздалое сообщение пресс-службы МВД о ходе следствия по делу о похищении Григория Руколы, Александр Иванович обратил внимание на фамилию «Урусов». И сразу вспомнил: тень Евгения Николаевича Урусова, высокопоставленного функционера МВД, маячила во всех скандальных делах, связанных с внезапно разгоревшимися экономическими войнами в Сибири и на Дальнем Востоке…

Поднаторевший в искусстве финансово-политических интриг, Виноградов смекнул, что собранный и проанализированный им материал о финансовых заботах Меркуленко был использован Тялиным вовсе не для возврата похищенных бюджетных миллиардов и не для наказания казнокрадов, а для… И дальше догадливый Александр Иванович сделал для себя два вывода. Во-первых, что фактически его руками некие люди в Кремле собрали убойный компромат на сибирских и дальневосточных олигархов, что и позволило им начать большой шмон в запутанном хозяйстве этого благодатного края. А во-вторых, что этот большой шмон проводился как бы двумя фронтами — с привлечением, с одной стороны, милиции и прокуратуры, а с другой стороны — криминалитета.

И это было самое интересное открытие Виноградова. Выходит, рассуждал он, некая группа кремлевских работничков составляет тайный план крупных экономических задач, а затем эти экономические задачи тайно достигаются с помощью откровенно преступных, явно бандитских действий: коли справиться с неугодными олигархами по закону никак не возможно, то их либо похищают отморозки с целью запугивания, либо — если олигарх слишком упрям и непуглив — убивают наемные киллеры. А прикрывают все эти действия милицейские генералы…

Сделав это удивительное открытие, Александр Иванович снова углубился в изучение бумаг своего предшественника. Ему повезло: Николая Николаевича Меркуленко вышибли из этого кабинета так стремительно, что тот толком даже не успел подчистить за собой территорию. Разумеется, все личные ежедневники и записные книжки исчезли, но зато остались килограммы корреспонденции, входящие-исходящие факсы, распечатки электронных писем, доклады и памятные записки, даже батарея пухлых папок-досье с подборками газетных вырезок, которые составляла для начальника его прилежная секретарша, по странному стечению обстоятельств погибшая под колесами автомобиля…

Эти папки с вырезками из газет крайне заинтересовали Виноградова. Одна из них была целиком посвящена Владиславу Игнатову, крупному предпринимателю с очень сомнительными связями как в правоохранительной системе, так и в криминальных кругах. В серии статей, напечатанных в «Московском курьере», господин Игнатов прямо именовался всероссийским криминальным паханом Варягом, хозяином воровского «бюджета» — общака в пять миллиардов долларов. Там же припоминались связанные с Игнатовым-Варягом скандальные истории с концерном Госснабвооружение, служившим якобы крышей для отмывания криминальных денег, с похищением пятимиллиардного общака с офшорных счетов этого самого концерна и, наконец, с арестом самого Игнатова-Варяга в Лихтенштейне… Крайне загадочное дело с пропажей воровского общака так ничем и не кончилось. После ареста в Лихтенштейне Варяг вроде бы вернулся в Россию под данные ему «на самом верху» гаран-хИИ безопасности, после чего он бесследно исчез и потом то ли подготовил, то ли даже непосредственно участвовал в покушении на руководителя президентской администрации Мартынова…

Эту последнюю новость Виноградов услышал позавчера собственными ушами в выпуске теленовостей — и от души расхохотался. Ведь Анатолий Мартынов был непосредственным начальником Меркуленко, который в течение последних месяцев негласно налаживал контакт с Владиславом Игнатовым. Понятно, что не для себя, а для своего шефа. То есть у шефа были какие-то виды на Варяга, вернее, не на него самого, а на те самые пять миллиардов… Когда Виноградов увидел на экране телевизора хорошо знакомую ему физиономию генерал-полковника Урусова — тот продемонстрировал паспорт Владислава Игнатова, якобы найденный на месте преступления, — ему стало ясно, что вся эта история шита белыми нитками, а портным, наспех пошившим это смехотворное дело, является не кто иной, как сам Урусов…

Нет, тонко улыбаясь, думал Александр Иванович, тут дело нечисто, очень нечисто… Видно, вся эта свистопляска вокруг Игнатова закрутилась из-за общака — из-за бесхозных пяти миллиардов баксов, которые кто-то очень хочет оприходовать. Виноградову не стоило большого труда сделать вывод о прямой связи между большим шмоном в Сибири и большим шмоном в Москве. В обоих случаях игра шла по-крупному: на карту были поставлены колоссальные бабки — миллиарды долларов. За такой куш в схватку очертя голову вступили сразу несколько команд игроков. Причем в их числе мог бы оказаться, подсуетись он вовремя, и Александр Иванович Виноградов. Видимо, сделал он вывод, настало время подсуетиться, пора активизировать свою позицию.

В «Московском курьере», в связи с описанием недавних эскапад Варяга, мелькнула еще одна знакомая ему фамилия — «Шубин», и в голове Виноградова тотчас созрел гениальный и дерзкий план. Ему не пришлось долго напрягать память, вспоминая, где он мог слышать о Максиме Шубине, воре в законе по кличке Кайзер. У Александра Ивановича память была феноменальная. И он сразу вспомнил, как без малого двадцать лет назад самолично составил секретную докладную записку на имя тогдашнего председателя Комитета государственной безопасности СССР о целесообразности оперативной разработки крупных криминальных «авторитетов». В группе потенциальных осведомителей фигурировал и Максим Петрович Шубин, 1949 года рождения… Максим Кайзер… О подробностях дальнейшего сотрудничества Кайзера с органами госбезопасности Виноградов не знал: этим занимались его подчиненные, но он точно знал, что в 1985 году с Шубиным встречались в приватной, как говорится, обстановке и предложили подписать бумагу… И еще он знал, что Шубин такую бумагу подписал!

А дальнейшие шаги Виноградова были делом техники, которой опытный оперативник владел виртуозно. Сделав несколько звонков куда следует, Александр Иванович получил все адреса, по которым можно было найти Максима Петровича Шубина, и несколько его личных телефонов, в том числе и два сотовых номера.

Три недели назад Виноградов позвонил Шубину и ласково напомнил о его давней встрече в Бутырской тюрьме с двумя агентами КГБ. После недолгой беседы Виноградову сразу стало понятно, отчего Кайзер страшно занервничал: похоже, вор в законе все эти годы и впрямь был осведомителем комитета… Что ж, рыбка оказалась на крючке. Но требовалось подсечь вторую, куда более крупную рыбеху… До Игнатова, правда, Александр Иванович не дозвонился, да и не надеялся дозвониться, но своей удачей он счел уже то, что сработал автоответчик. Значит, хотя бы односторонняя связь с Варягом была установлена… Виноградов оставил для него короткое сообщение с предложением обсудить обоюдоинтересный финансовый вопрос, затрагивавшийся в свое время Аркадием Ильичом Неустроевым…