выводы были подтверждены последующими находками. Наиболее значительным из многочисленных трудов Черткова явилось «Описание древних русских монет» (1834 г., прибавления, т. 1–3, 1837–1842 гг.), в котором он впервые установил научную классификацию русских монет. В работе были систематизированы накопленные к тому времени материалы по чеканке удельных княжеств. Основные нумизматические выводы Черткова приняты в науке до настоящего времени. За эту работу ему была присуждена половинная Демидовская премия 1835 г., но всю сумму он оставил в распоряжении Академии для издания какого-либо исторического памятника по ее выбору. Деньги от премии А. Д. Черткова были использованы для издания «Остромирова Евангелия», подготовка которого была поручена А. X. Востокову (см. гл. «Филологические науки»).

Идеи Черткова в нумизматике развивал барон С. И. Шодуар, известный коллекционер-нумизмат. Он имел богатейший в Европе музей с огромной коллекцией монет. Нумизмат оставил ценный труд на французском языке (Париж, 1836 г.), переведенный Анастасевичем на русский язык под названием «Обозрение русских монет» и удостоенный полной Демидовской премии (1838 г.) с выдачей второстепенной.

Востоковед-арабист, археолог и нумизмат П. С. Савельев составил сводку всего материала по восточным монетам «Мухаммеданская нумизматика в отношении к русской истории. Топография кладов с восточными монетами и изделиями VII, VIII, IX, X и XI веков в России и Прибалтийских странах…» (1846 г., половинная Демидовская премия 1848 г.). Автор доказал существование в VII–XI вв. широкой торговли между странами Ближнего Востока и Восточной Европы, выявил много новых фактов в истории народов этих областей, установил, что больше всего кладов оставил X век — время расцвета древнерусского государства. По имевшемуся количеству на первом месте оказались монеты среднеазиатских эмиров Саманидов, чеканенные преимущественно в Самарканде и Бухаре. На втором месте были монеты халифов Аббасидов, выпускавшиеся преимущественно в Багдаде [71, с. 535].

Изучение восточных монет более поздних кладов позволило уточнить существенные вопросы истории Золотой Орды и русских княжеств периода татаро-монгольского ига. Прежде всего нумизматика дала основания для более точной хронологии, ибо даты золотоордынской истории могут быть изучены в основном по монетам, что и показал Савельев в работе «Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джалаиридов и другие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша» (1858 г., половинная Демидовская премия 1859 г.). Труд Савельева содержит ряд открытий, что позволило наметить эпохи экономического подъема и упадка Золотой Орды, определить порядок наследования ханов и их генеалогию [71, с. 535].

Основоположник грузинской нумизматики М. П. Баратаев известен как коллекционер древних грузинских и восточных монет. В 1844 г. в Петербурге на русском языке вышел его обширный труд «Нумизматические факты грузинского царства», за который он был избран членом Парижской Академии наук и отмечен почетным отзывом Петербургской Академии наук (1846 г.). В этом исследовании автор пытался дать классификацию и хронологию грузинских монет. Однако он допустил ошибку, предположив существование грузинских монет определенного периода, созданных на основе сасанидских, византийских и мусульманских монет, что исключало самобытность грузинской нумизматики [71, с. 638].

ВОЕННЫЕ И МОРСКИЕ НАУКИ

Военная история как самостоятельная отрасль исторической науки сложилась в первой половине XIX в. В середине столетия она разделилась на две дисциплины — историю войн и историю военного искусства. Такие крупные события в истории России, как Северная война, Отечественная война 1812 г. и военные походы тех лет, вызвали особое внимание военных историков.

Официальная военная историография второй трети XIX в. была представлена работами А. И. Михайловского-Данилевского, А. И. Милютина, А. В. Висковатова, М. И. Богдановича. Они освещали вопросы военной истории с позиций существовавшего государственного строя. Поэтому некоторые из выводов и положений этих историков не могут быть полностью использованы в наше время, но часть из них не потеряла своего значения и сейчас. Советский военный историк Л. Г. Бескровный, отмечая это, пишет, что «русские военные историки XIX в. в то же время сделали много полезного для создания методики военно-исторического исследования» [77, с. 5].

Военный историк, генерал-лейтенант А. И. Михайловский-Данилевский прошел долгий путь военной службы штабным офицером. В 1812 г. он вступил в Петровское ополчение и служил адьютантом М. И. Кутузова. Во время заграничных походов 1813–1814 гг. находился при начальнике штаба Кутузова, вел журнал боевых действий русской армии. С 1816 г. — флигель-адьютант Александра I.

С 1845 г. Михайловский-Данилевский стал редактором биографических очерков «Военной галереи Зимнего дворца» и автором многих из них. Но главными его трудами является серия работ по истории войн России начала XIX в. — с Францией, Турцией и Швецией. В них содержится обширный документальный и мемуарный материал, но трактуется он в монархическом духе, дается лишь в виде описания военных действий без какого-либо анализа военного искусства.

Описательный характер его сочинений отмечался в рецензии на «Записки о походе 1813 г.» (полная Демидовская премия 1836 г.), подписанной профессором Н. В. Медемом и другими преподавателями Военной академии. В ней говорится: «Если бы сочинение г. Михайловского-Данилевского рассматривать как историю войны 1813 года, то оно во многих отношениях оказалось неудовлетворительным. В нем почти исключительное внимание обращено на действия одной армии союзников… Все эти недостатки были бы весьма важны в книге, имеющей целью представить полную картину войны, но нисколько не могут быть поставлены в упрек такому сочинению, в котором автор имел в виду изложить только собственный свой взгляд на происшествие, основываясь на том, чему он был свидетелем или что могло ему особенно быть известным…» [37, с. 13]. Отсюда рецензенты полагали, что «Записки» в полной мере заслуживают положительной оценки.

Советские историки отмечают, что основную роль в руководстве Отечественной войной 1812 г. автор несправедливо приписал Александру I, отводя главнокомандующему М. И. Кутузову роль простого исполнителя воли императора. Считая регулярную армию решающей силой в войне, автор недооценивал партизанское движение. Современная оценка трудам историка дана в «Советской военной энциклопедии»: «При всей своей тенденциозности труды Михайловского-Данилевского сохраняют определенную ценность для военных историков, так как содержат большой фактический материал» [78, с. 331].

Продолжением «Записок» является работа А. И. Михайловского-Данилевского «Описание похода во Францию 1814 г.» (половинная Демидовская премия 1837 г.), о которой с похвалою отозвалась Военная академия. Об этом говорилось в докладе П. Н. Фусса: «Сочинение сие как по цели, так и по исполнению принадлежит в литературном отношении к числу замечательнейших произведений нашей отечественной словесности. Автор предположил себе высокую благородную цель и удовлетворительным исполнением оной вполне заслужил право на признательность соотечественников своих» [5, с. 20].

Однако советские историки отмечают, что и эта работа написана в монархическом духе. Кампанию 1814 г. дворянский историк рассматривал как продолжение освободительного похода 1813 г., не замечая реакционных устремлений Александра I. В разборе похода 1814 г. историк ставил две задачи: осветить влияние монарха на военные и политические события и показать действия русских войск.

А. И. Михайловскому-Данилевскому было поручено написать историю войны России с Францией в 1798–1799 гг. Он собрал обильный материал для этого сочинения, в частности обширные выписки из хранящейся в Московском государственном архиве дипломатической и военной переписки. Первая часть сочинения была