чем не бывало, привожу себя в порядок, возвращаюсь к примолкшим четникам, поедающим меня глазами и приказываю Николе и Игнату прибрать все гильзы. То ли мне повезло, то ли я сумел собраться, но все выстрелы попали в цель.

— А теперь скажите, четники: легко ли будет в меня попасть, если я буду так стрелять?

— Трудно, господин майор. — ответил за всех Вылчан.

— С сегодняшнего дня будем учиться так стрелять. Потому что стоящий в полный рост неподвижный боец — хорошая мишень для врага. Но мы не будем делать врагу такой подарок, правда, четники? — продолжал я. В ответ раздались нестройные «да» — Отставить! Не «да», а «так точно!» Всем понятно? — и опять отвечают вразнобой.

— Отставить! Нет, четники, так не пойдет. Повторить еще раз и все вместе. И… — я для лучшей координации даже рукой махнул, но получилось опять кто в лес, кто по дрова и пришлось повторять еще четыре раза, пока не удалось достичь приемлемого результата. А я завязал себе узелок на память: надо всерьез заняться строевой подготовкой и укреплением дисциплины, ибо все мои прежние эпизодические попытки это делать практически не дали результата. Счастливыми исключениями из правил были разве что Вылчан, Борис, Христо и Румен.

На нашу базу (мельницу) мы возвращались неким подобием походной колонны по двое.

По прибытии на место я приказал почистить и сдать оружие, а затем распустил четников, кроме караульного и постоянно живших на мельнице, по домам. Остальных ждал обед.

В мире Болгарии XIX века я решил остаться на неделю, плюс-минус один день, посвятив их строевой подготовке и тактической стрельбе.

Однако, уже на шестой день я понял, что несколько переоценил свои силы и решил возвращаться восвояси. К тому же, совсем не помешало бы помыться после очень хорошей физической нагрузки. Сделать же это в мире XIX столетия, увы, было затруднительно. Именно последнее обстоятельство заставило меня всерьез озаботиться налаживанием быта нашей увеличившейся четы. Пришлось призвать Вылчана, верного Колю и отправляться к дяде Тодору — обсуждать где, как, из каких материалов и какими силами строить базу для нашего отряда, включающую оружейку, учебные классы, гауптвахту и прочие необходимые помещения. К счастью, этот вопрос удалось решить быстро и без проблем. Следующим пунктом было привлечение рабочей силы. Тут выяснилось, что какое-то представление о строительстве имеют все четники, но, во-первых, они все же не профессионалы в этом деле, а во-вторых, не стоит отвлекать ребят (и девушку) от боевой подготовки. Поэтому было решено съездить в Софию и нанять там строителей. Мы условились сделать это на следующий день. А мне оставалось лишь сходить за кое-какими материалами в свой мир, пройдя потом через мир-копировальник. Что я и решил сделать, однако, как это обыкновенно бывает, вмешался Его величество случай.

Вылчан и Колю проводили меня до переходника, дверь в скале открылась без проблем, точно так же, как и другая — ведущая в гараж. А вот дальше меня ждал сюрприз: удобно расположившись на пластиковом стуле, в теплой туристической одежде, сидел Первушин собственной персоной.

— Вот так номер! Здравия желаю, товарищ майор! — я даже вскинул руку к полям камуфляжной шапки-горшок.

— Во-первых, уже товарищ подполковник, во-вторых, не надоело еще по параллельным мирам мотаться? А в-третьих, у меня к тебе серьезный разговор. — пружинисто встав со своего места, Владимир подошел ко мне.

— Поздравляю, товарищ подполковник! — мы пожали друг другу руки и прошли в дом.

Примерно полчаса спустя мы уже беседовали, попивая чай, в гостиной у камина.

Как я и предполагал, Первушин появился не просто так. По его словам, «наверху» было принято решение ограничиться лишь наблюдением за нашим миром, так как он вызывал слишком много вопросов и вполне оправданных опасений, и сконцентрироваться на освоении других, менее опасных и более перспективных. Кроме того, ученые СССР и НРБ еще не смогли окончательно решить проблему управляемого перемещения в больше чем две параллельных реальности, зато, по словам моего друга, им удалось проникнуть в еще один мир, в котором, как оказалось, успел «отметиться» отставной полковник Серафимов. Причем сделали они это через переходник, находящийся в точке с теми же географическими координатами, что и здешний портал, т. е. из их Царичины. Тут я радостно воскликнул:

— Ну вот, а я что говорил! Зря ты мне тогда не поверил.

— Почему ты так решил?

— Да уж больно скептически ты на меня смотрел.

— Не спеши с выводами, Андрей. Кстати, интересно, как товарищ полковник туда путешествовал? Даже у наших научников в лучшем случае через раз получается, а тут — частное лицо, да еще из менее развитого мира. Извини, Андрюха.

— Да ладно, ничего. — и тут меня осенило — Слушай, так в гараже я нашел генератор! Небольшой — на 2,6 киловатта, но явно работавший. Канистра с бензином почти пустая рядом стояла и масла машинного немного было. И провода с какими-то клеммами. То есть товарищ полковник явно его использовал в качестве «ключа», как я электрошокер.

— Ерунда! — отмахнулся Владимир — Наши установки во много раз мощнее и совершеннее, чем эта кустарщина, а толку все равно нет. Тут что-то другое… Кстати, ты больше ничего интересного в гараже не находил?

— Нет, ничего такого интересного. — и, помолчав немного, я спросил — А как там, в том мире, куда он путешествовал?

— Что тебе сказать? Странный он какой-то. Представь, там кроме людей есть еще то ли разумные, то ли полуразумные рукокрылые вороны, встречаются саблезубые тигры, пещерные львы и даже хищные медведесобаки, амфиционы, кажется.

— Да, извини, что перебиваю, — прервал я Владимира — лев на гербе Болгарии неспроста изображен — здесь в древности действительно водились эти животные.

— Вот и там они обитают. Да, ты будешь смеяться, но есть даже существо вроде нашего снежного человека.

— Значит, у вас тоже знают про такое чудо?

— Не без того. Или ты вообразил, что ваш мир уникальный и ничего подобного нигде не существует? В общем, не знаю, как у вас, но у нас этого самого снежного человека очень мало кто видел, убедительные доказательства отсутствуют, зато легенд — сколько хочешь. — Первушин сделал глоток чая и продолжил — Так вот, их аналог нашего снежного человека, по-научному мегантроп, — это гоминид ростом примерно два с половиной метра, весом под двести восемьдесят килограммов и покрытый шерстью с головы до ног. Нашим научникам удалось поймать такого дяденьку, сейчас его изучают.

— Да, не повезло тамошним жителям! — я даже плечами передернул.

— Ну это как сказать. — философски заметил Первушин — рукокрылые вороны только немного крупнее наших, у них с аборигенами