– Что он тебе сказал, когда вы с ним встретились?

– Конечно, он не взял вину на себя, – фыркнула Вика. – Принялся крутиться, юлить. А на вопрос, что он делал возле нашего дома, ответил, что неподалеку живут его друзья. И – да, эта информация пока остается непроверенной, Егор. Ты доволен?

Конечно, он не был доволен! Вика что-то недоговаривала. Шныров ее сильно потревожил, но говорить об этом она категорически не хотела. Округляла глаза, мотала головой и выворачивала нижнюю губу со словами:

– Это бред, Егор. Ты все себе придумал.

– Если тебе известно что-то, о чем я должен знать, скажи это прямо сейчас, Вика.

Расхаживая по кухне с кофейной чашкой, он без конца поглядывал на нее. И замечал, да, и ее короткие вздохи, и мятежный взгляд, который она пыталась тщательно скрыть. Но ни единого слова не услышал.

– Все в порядке, не парься, Егорушка, – произнесла она перед тем, как выйти из кухни. – Не накручивай себя.

– Хорошо, – будто немного успокоился он, но вдруг вспомнил. – А что он тебе показывал в своем телефоне?

– А, так, ерунда. Ролик какой-то. Я уже и забыла, – проговорила она и снова соврала…

– Почему она врет, Саша? – задал он вопрос десятью минутами позже девушке, которая с раннего утра уже возилась со шлангом в их саду. – Только не говори банальности, типа: об этом надо спросить у нее.

– Не буду.

Она выпрямилась и направила мощную струю воды на пыльные кустарники у забора. В воздухе тут же поплыл аромат влажной травы и мокрых смородиновых листьев. Очень вкусно пахло – летом. На отдых бы куда-нибудь, сунулась мечтательная мыслишка. Чтобы никаких забот. Он, Машка и…

Кого еще он хотел бы видеть, Егор не додумал и на всякий случай отступил подальше. Он уже был в форме и мокнуть, а потом переодеваться не хотел.

– Она врет. Шныров что-то показал ей в своем телефоне, и ее лицо просто окаменело.

– Он ее шантажирует, – выпалила Саша и добавила: – Возможно. Помните, как он ко мне подбирался? Собрал отвратительные фотографии. История яйца выеденного не стоила, а кадры получились колоритными. С Викой могло произойти что-то подобное.

– Что именно? Она же все время дома, с Машкой.

– У нее нет никакой личной жизни? – Саша повернула к нему удивленное лицо. – И на вас она никак не метит? В том смысле, заполучить вас в мужья?

– Нет. В этом вопросе сразу была поставлена жирная точка. А что касается ее личной жизни…

Вдруг пришла на память фраза Вики, что она обратилась к кому-то из знакомых, устанавливая личность Шнырова. Но он понятия не имел, кто это мог быть. А она не рассказала.

– Я ничего не знаю о ее личной жизни, – признался Егор. – Думал, что ее не существует.

– Еще как существует! – Маша многозначительно хмыкнула. – Вика бегает якобы на свидания каждый день. Я остаюсь с Машкой, а она уходит. Может, он женат?

– Кто?! – вытаращился на нее Егор.

Голову разрывало от информации, сразу показавшейся странной и даже опасной.

– Ее мужчина. – Саша, громко чавкая резиновыми тапками по мокрой траве, передвинулась к розам. – Ее мужчина, может быть, женат. Шныров узнал об их романе и решился на шантаж.

– Зачем ему это?

– Егор… – Саша опустила руку со шлангом, не замечая, что вода льется ей прямо на ноги и кромка спортивных штанов уже совсем промокла. – Вы не знаете Шнырова? Он получает наслаждение, когда кому-то плохо. Очень любит власть и деньги. Но больше власть. И еще ему очень нравится подавлять чужую волю. Это я по себе поняла. Вы не представляете, какие он вопросы мне о вас задавал!

– Какие? – озадачился Егор.

– Всякие. Вплоть до того, какого цвета белье было на вас, когда вы шли с берега озера в кусты по нужде. Он ненормальный!..

– …Он не состоит на учете в психдиспансере, Егор. Я узнавал, – докладывал ему Артамошин сразу после обеда, вернувшись с очередного вызова. – Еще когда он группу единомышленников сколотил, пытаясь вывести тебя на чистую воду. Бесконечно принимал участие в разных ток-шоу, раздавал интервью направо и налево, клеймил всех подряд. Уже тогда я усомнился в его душевном здоровье и навел справки. Сделал запрос.

– И?

– Он здоров. Гадок душой? Несомненно! Но он не псих. И алиби его на момент смерти Ольги Авдеевой подтвердилось, – с сожалением проговорил Артамошин. – А значит, и Власову не он убил. Эксперты в один голос утверждают об идентичности почерка: это один и тот же человек. Кому они помешали – эти женщины?

– Да, капитан, мотива нет. Я его не вижу. Что по телефону, с которого звонили Власовой?

– Выключен. Местоположение обнаружить не удалось.

– Ищем, Артамошин, ищем зацепки. Пока это единственная версия. Власову и Ольгу убил тот, кто звонил пожилой женщине и вымогал у нее деньги.

– Под видом ее сына?

– Да. Но мы-то с тобой знаем, как легко, имея образец голоса, все устроить? – Егор обхватил ладонями затылок и уставился на Артамошина. – Ключевые слова здесь, капитан: образец голоса. Давай будем считать, что Власова не впала в старческий маразм и думала, что говорит с сыном, потому что голос был похож. А образец мог быть сохранен в чьем-то голосовом сообщении или на видео. У кого это могло быть? Правильно. Только у друзей. Друзей возможно установить по портрету, что находится в загородном доме Власовых? Думаю, да. Так что – дерзай, Артамошин! А я жду встречи с незабвенным коммерческим директором фирмы «Фонограмма» – Сучковым Валерием Степановичем.

– По повестке?

– А как же! Они-с по-другому говорить не желают. Слишком заняты-с, – скривил Егор лицо в саркастической гримасе. – Посмотрим, что нынче нам расскажут-с господин Сучков.

Тот вошел в его кабинет спустя двадцать минут после того, как Артамошин уехал, договорившись с Власовым о встрече в его загородном доме.

– Разрешите? – едва слышно прошелестело от двери.

Егор поднял взгляд. В дверь сунулась лишь голова Сучкова, гладко причесанная, с чисто выбритыми щеками и подбородком. Тонкогубый рот неуверенно улыбался. Глаза смотрели настороженно.

И это правильно, подумал Егор. Пусть опасается. Нечего телефоны разбрасывать. С них потом мошенники вымогательством занимаются.

Он кивком пригласил его войти. Сучков проскользнул внутрь и за пару секунд очутился на стуле перед Егором. Вещи отлично сидят, идеально выглажены. В сравнении со Шныровым Сучков проживал свою холостяцкую жизнь аккуратнее.

– Я немного в замешательстве, товарищ подполковник, – начал заранее заготовленную речь Сучков и взмахнул руками. – По повестке! Что же прямо так-то?

– А как вы хотели, Валерий Степанович? Вы у нас подозреваемый под номером один.

– Подозреваемый в чем? – он заметно побледнел.