летит навстречу самостоятельной жизни. И ты, Толя, не последнюю роль в этом сыграл!

– Я?! – изумился Анатолий Владимирович.

– Пап, вы тут беседуйте, – смутившись, произнесла я. – А я схожу, отнесу заявление.

И поспешила к двери и уже хотела схватиться за ручку, но вдруг она открылась, и на меня чуть не налетел Сергей. От неожиданности выронила заявление. Он помог мне его поднять, бегло скользнув взглядом по листку. Я торопливо вышла и направилась в сторону ректората. Сергей не стал заходить к папе, а последовал за мной.

– Ты увольняешься? – растерянно спросил он.

– Да.

– Почему?

– В конце месяца я уезжаю.

– Но…

Не позволив Сергею договорить, произнесла:

– Я не хочу это обсуждать.

– И что ты там будешь делать?

– Почему тебя это волнует? То же, что и здесь: психологи везде нужны, – ответила я и ускорила шаг.

– Лесь! Послушай…

– Не надо меня преследовать! Это решенный вопрос. В конце июля я уезжаю!

***

А после ужина папа, как и обещал, поговорил с мамой: сначала наедине, а потом они позвали и меня. Когда я вошла, мама стояла у окна.

– Ты меня разочаровала, – резко произнесла она и обернулась. – Я всегда беспокоилась за Оксану, думала, она выкинет какой-нибудь подобный фокус, но от тебя я не ожидала, – и она посмотрела на папу. – Это все результат твоего попустительского отношения. Слишком много свободы ты ей дал, вот она и допрыгалась. До сих пор не укладывается в голове! Лесь, ты же здравомыслящая девушка! Ты хоть осознаешь, на что себя обрекаешь?

– На что? Мам, он такой же человек, как и все мы, и у него такие же земные потребности в любви и заботе, как и у всех.

– Ох, натерпишься и нагорюешься ты еще с ним! Другое дело Сергей!..

– Мам! Пожалуйста, давай только не будем трогать Сергея! Ты ничего не знаешь о наших отношениях. Уверяю, он не меньше боли и разочарований мне причинил.

– Сколько ему лет?

– Тридцать восемь.

– О-о-о! Так он, наверное, и женат был?

– Да и есть ребенок, живет с матерью за границей.

– Еще и алиментщик!..

– Мам!..

И она развела руками.

– Сонь! – вмешался папа. – У каждого есть за плечами жизненный груз, идеальных людей не бывает, и зря ты так нелестно о нем отзываешься. Мне он показался положительным молодым человеком, надежным и ответственным. К твоему сведению его родители тоже из преподавательской среды. Отец – профессор, как и я, заведует кафедрой в университете.

– Юра, помолчи! Я не с тобой разговариваю!

– Мам! Даже если мне суждено наделать кучу ошибок, я не отступлюсь. Не знаю, как все сложится, но сейчас я больше не в силах разрываться на два города и хочу определенности, поэтому и уезжаю в Кисловодск: подыщу работу, жилье, а там как получится. Если что-то пойдет не так, я обязательно вернусь.

– Как же ты будешь там совсем одна, без родных, без знакомых? Тебе же даже не к кому будет обратиться за помощью в чужом городе!

– Почему не к кому? Кое-какие знакомые у меня там уже есть, а остальное со временем приложится.

– Нет, все-таки это как-то не правильно! – произнесла мама и стала ходить по кабинету взад-вперед. – Что подумают люди? Если уж ты так хочешь, надо сделать все по правилам: познакомиться с родителями, расписаться…

– Мам!

– Что мам! А дальше делайте, что хотите!

– Это слишком поспешно, я не хочу торопиться.

– Ну, я не знаю, – и она закачала головой. – Твое одобрение она получила? Да?!

– Я желаю ей только добра. Возможно, это ее судьба…

И мама со словами «Вы меня в могилу загоните!» вышла из кабинета, хлопнув дверью. Отчего я вздрогнула, и на глазах выступили слезы. Папа подошел ко мне и, присев рядом, обнял:

– Не принимай близко к сердцу, она отойдет. Просто надо было ей раньше обо всем рассказать…

– Боюсь, что нет. Было бы еще хуже…

19.06.2006 г. Последнюю неделю собирала вещи: решила не временить с этим и все сделать заранее. А вечером ближе к семи зашла Настя и, окинув взглядом опустевшую комнату, произнесла:

– Смотрю, все готово к отъезду: вещи собраны, осталось только уложить их в чемоданы… – еле выговорила она и, присев на кровать, с расстановкой продолжила. – Да уж, подруга! Никогда не думала, что мы с тобой разлучимся.

– Настя, не говори ерунды! Я буду приезжать, да и ты сможешь навещать меня, только дай мне немного времени устроиться на новом месте. К тому же не в каменном веке живем, есть мобильная связь и другие способы для общения.

– Я буду скучать!

На глазах выступили слезы, и я едва сдержалась, чтобы не всплакнуть.

– Настя, прошу, не начинай…

– Ладно, ладно, – произнесла она и добавила. – Собственно, я зашла за тобой, просто так я тебя не отпущу, поэтому договорилась с девчонками посидеть сегодня в кафе. – Я хотела возразить, но Настя меня перебила. – Даже не пытайся увильнуть, ты не в том положении.

– Хорошо. Только надеюсь, ты мне дашь хотя бы минут двадцать, чтобы я привела себя в порядок и переоделась.

– Поторопись, я засекла время!

Я улыбнулась и ушла в ванную прихорашиваться, а потом мы отправились в кафе-летник. На улице было замечательно: дневной зной почти спал, и его сменила долгожданная прохлада. Встреча получилась душевной. Жаль, что мы так редко собираемся с девчонками, а теперь, наверное, и вовсе перестанем видеться. Но сегодня наговорились и насмеялись вдоволь. Время пролетело незаметно, и вначале первого за Настей заехал Паша, и мы стали закругляться. Они предложили подвезти до дома и меня. Залезая в машину, на переднем сиденье, неожиданно увидела Сергея. Я бегло с ним поздоровалась и отвернулась к окну, а Настя, наоборот, затараторила на весь салон. Услышав голос Сергея, я заметила, что он как-то странно выговаривал слова. «Да он же пьян! – резко меня осенило, и я вздохнула. – Будет хуже, чем я предполагала». Доехали мы быстро; я наспех со всеми попрощалась и торопливо пошла к дому. Открывая калитку, услышала, как хлопнула дверь от машины, и раздался голос Сергея:

– Лесь, подожди, не уходи!

«Этого я и опасалась!..» Я распахнула калитку и обернулась. Сергей быстро подошел ко мне и поначалу молчал: в ночной темноте было трудно различить выражение его лица, наверное, он собирался с мыслями.

– Когда ты уезжаешь? –