— Когда мы говорили о вашем блоге, вы не сказали, что кто-то помещает угрожающие комментарии.

— О, они сводят меня с ума. — Эдриен небрежно махнула рукой, давая понять, что не придает этим угрозам никакого значения, но Элли заметила, как резко она повернулась в кресле. — Сначала я хотела удалить их, но потом передумала. Если какому-то сумасшедшему вздумалось подвергать меня нападкам, пусть мои читатели видят это. Раскрытие ужасной правды — это своего рода жертва. Некоторые люди считают, что пережившие трагедию должны молчать. И именно поэтому для переживших трагедию тем более важно, чтобы их голоса были услышаны.

— Вы не думали, кто может помещать эти комментарии?

— Конечно, думала. Но я достаточно часто читаю газеты, чтобы понимать, что с этим ничего не поделаешь. Слова — это всего лишь слова, не правда ли?

Миссис Лэнгстон все понимала правильно. Если бы она заявила в полицию по поводу угроз в блоге, ее заявление передавали бы из одного отдела в другой, пока в конце концов ей не объяснили бы, что проблемы с юрисдикцией, анонимностью, свободой слова и несовершенством законов не оставляют других вариантов, кроме одного: смириться.

Пришло время раскрыть еще одну карту.

— Мы нашли свидетельство того, что один из этих комментариев поместила Джулия Уитмайр.

Поначалу Эдриен никак не отреагировала на эти слова, но их постепенное осмысление находило отражение на ее лице. Она выглядела так, будто ей дали пощечину.

— Не понимаю, как вы могли узнать об этом? Ведь Джулия мертва.

Элли вкратце рассказала ей о том, каким образом им удалось извлечь информацию из компьютера Джулии. Она не стала упоминать о том, что у них не будет стопроцентной уверенности до тех пор, пока Макс не узнает IP-адрес на сайте хостинга блогов на основании постановления суда. Элли позвонила Максу перед тем, как они отправились в Верхний Ист-Сайд, и он как раз работал над этим. Но Элли и так уже достаточно знала без всяких подтверждений. Время посещения Джулией Интернета было вполне достаточным свидетельством на данный момент.

— Это вовсе не означает, что комментарий написала Джулия, — запротестовала Эдриен. — Ее ноутбуком мог воспользоваться всякий.

— Да, автором является не обязательно Джулия, но доступ к ее компьютеру имел далеко не всякий. Логично предположить, что Джулия имела какое-то отношение к первоначальному посту, и кто-то другой продолжил помещать подобные угрозы после ее смерти. Может быть, ее подруга?

— Я понимаю, куда вы клоните. Категорически — нет. Рамона никогда не сделала бы этого. У нас с ней очень близкие отношения. Вы же сказали, что она вам звонила.

Как только у них появятся все IP-адреса, с которых поступали другие посты, детективы узнают наверняка о причастности Рамоны, но Элли была согласна с Эдриен в том, что девушка не стала бы звонить им, будь она автором последующих комментариев.

— Вы говорите, Джулия и Рамона были чрезвычайно близки. Нам известны случаи, когда тинейджеры нападали на родителей своих друзей, а эти друзья даже ничего не знали об этом. Вы ведь приходитесь Рамоне мачехой, если я не ошибаюсь?

Хэтчер была в ударе, поэтому Роган уступил инициативу ей и не вмешивался в разговор.

Эдриен устремила взгляд вверх и в отчаянии покачала головой:

— В это трудно даже поверить. Я воспитываю эту девочку с семилетнего возраста. Она называет меня мамой.

— Значит, вы официально удочерили ее?

— Нет. В этом не было необходимости. Она и так моя дочь. У нас хорошие отношения. Она никогда не сделала бы ничего подобного. Мы всегда были откровенны друг с другом.

— И все же у вас была тайна в прошлом. И у вас есть блог. И она узнала об этом блоге и об этой тайне. И ни одна из вас не сказала другой о том, что вам известно.

— Это не означает, что…

— И все же вы не хотите верить, что Джулия поместила эти комментарии, но мы говорим вам — это сделала она.

Эдриен тяжело вздохнула:

— Джулия была чудесной и благородной девушкой, но в то же время бесшабашной. В ней было нечто темное.

— Настолько темное, что она помещала на вашем сайте такие страшные угрозы?

— Не знаю, что и сказать. Хотелось бы верить, что, кто бы ни писал эти комментарии, этот человек не представляет реальной опасности. Мне очень тяжело думать, что это дело рук Джулии.

— Вы не производите впечатления сильно озабоченной этими угрозами. Мы видели комментарии, помещенные на вашем сайте. «Ему следовало душить тебя сильнее». Это было написано в понедельник утром. Затем в понедельник днем: «Ты была хороша в постели. Интересно, как ты выглядишь сейчас. Эта задница все еще упруга? Мне хотелось бы выяснить это». В понедельник вечером: «Я тебе покажу, что такое ущерб». Сегодня утром: «Я все еще здесь. Я трогаю себя, когда читаю твои слова. Я думаю о тебе».

Элли расследовала дела, связанные с преследованием, но не могла вообразить, что испытывает женщина, пережившая насилие, когда включает компьютер и видит на экране подобные слова.

— Будучи моложе, я часто вновь и вновь переживала произошедшее со мной. Описание этих событий в блоге — лучший способ исцеления. И еще я делаю это ради Рамоны и хочу сохранить ее невинность, как бы парадоксально это ни звучало. Я настроена решительно и не позволю какому-то идиоту с клавиатурой под прикрытием Интернета причинить мне вред. Клянусь своей жизнью, что моя дочь не имеет никакого отношения к этим мерзким комментариям. И я уверена, что пустые угрозы на моем дурацком сайте не имеют никакого отношения к смерти Джулии Уитмайр. Надеюсь, вы не думаете, будто это я что-то сделала ей? В тот вечер я присутствовала на благотворительном ужине в Саг-Харбор, устроенном с целью сбора средств на проведение исследований в области лечения рака молочной железы, если вы хотите проверить мое алиби.

— Я ни в чем вас не подозреваю, миссис Лэнгстон. И сожалею, если вам показалось, будто я подвергаю сомнению искренность ваших с Рамоной отношений. Но в настоящее время мы рассматриваем такую причину гибели Джулии, как убийство. А когда мы выясняем, что у жертвы убийства была тайна, эта тайна зачастую приводит нас к убийце.

— Как ни грустно говорить об этом, детективы, но мне кажется, в скором времени вы выясните, что у Джулии Уитмайр была не одна тайна.

Нельсон только что загрузил в кабину лифта пожилую женщину с собачкой размером с дамскую сумочку.

— Вы были правы, Нельсон. Лэнгстоны, судя по всему, очень хорошая семья.

Консьерж вежливо улыбнулся:

— Приятного вам дня, мэм.

— У Рамоны, кажется, нормальные отношения с миссис Лэнгстон? — Если только у Джулии Уитмайр не было собственной причины угрожать Эдриен, наиболее очевидное объяснение заключалось в том, что она делала это по просьбе Рамоны и кто-то другой продолжил делать это после ее смерти. — По-моему, в этом возрасте девушки, как правило, воюют со своими родителями.