вообще сомневался, что в его жизни когда-либо существовали более платонические отношения. Иногда, когда это играло ему на руку, Венди выставляла все перед людьми именно в таком свете и намекала, что их отношения выходят за рамки рабочих, но, насколько он знал, она ни с кем не спала. Или, наоборот, спала со всеми подряд. Честно говоря, Шон не имел об этом ни малейшего понятия. Венди держала личную жизнь при себе: в сущности, Eagle Technology и была ее личной жизнью.

Она подала ему чашку чая и планшет.

– Спасибо, – сказал он и сделал глоток чая. Шон даже не осознавал, что хочет что-нибудь выпить, но, как оказалось, у него першило в горле. Дело было в смене времен года или, скорее, акклиматизации после поездки в Китай на прошлой неделе. – Можешь кратко пробежаться по повестке дня?

– Строительство корпуса опережает запланированные в марте сроки. Хочешь верь, хочешь не верь, но есть шанс, что мы уложимся в бюджет.

– Серьезно?

– Нет, шучу, конечно. Нет никаких шансов, что мы уложимся, если только ты не приписал лишний ноль к изначальному бюджету, не сообщив об этом мне. С этим полный швах. Ну то есть технически, конечно, могло быть и хуже, но только в том случае, если бы ты решил снести все и построить заново из чистого золота.

Шон покачал головой. Это в ней ему тоже нравилось. Одной из причин его головокружительного успеха было то, что он умел сканировать присутствующих в помещении людей. Дайте ему пять минут, и он расскажет, чей брак разваливается, кто сам попал в безвыходное положение, а кто поставит в безвыходное положение его. Но Венди невозможно было прочесть. Как минимум раз в день она шутила, а он пропускал это мимо ушей.

– Каков прогноз?

– Шесть месяцев на начало введения в эксплуатацию, девять месяцев, чтобы довести до полной пригодности, и в это время через год Eagle Technology будет уже полностью функционировать в Ленте Мёбиуса, – Венди сменила гнев на милость. – Изначальный бюджет превышен в шесть раз, что вообще-то на пару сотен миллионов меньше, чем сумма перерасхода, которую ты назвал директорам на последнем собрании совета. Если представить все в выгодном свете, можно сказать, ты сэкономил в хорошем смысле слова.

– Дело вовсе не в этом: мы не настолько купаемся в деньгах, что не знаем, куда их девать.

И это было правдой. Шон припомнил, что в те времена, когда Eagle Technology еще только начала набирать обороты, у Apple в загашниках было уже около двух сотен миллиардов долларов и инвесторы сильно давили на компанию, требуя, чтобы она их израсходовала. Тогда Шон мечтал, возможно, потратить пару сотен миллионов долларов, чтобы выкупить его фирму, но теперь он лучше понимал, зачем придерживать траты. Eagle Technology агрессивно перекупала компании и реинвестировала сама в себя – строительство нового корпуса было хорошим тому примером, но у них было достаточно оборотных средств, чтобы перестать продавать технику на несколько лет и при этом жить припеваючи. Инвесторы брюзжали, но это означало, что он сможет принимать долгосрочные решения в интересах компании. А учитывая, сколько денег осело на счетах Eagle Technology, какая, в сущности, разница, обойдется строительство корпуса в пятьсот миллионов, пять миллиардов или пятнадцать миллиардов долларов?

– Кстати, говоря об этом, – проговорила она.

– Сколько?

– Ты спрашиваешь меня, какова моя нынешняя зарплата, сколько у меня акций и сколько у меня собственных активов или ты просто-напросто интересуешься, какую прибавку я хочу?

Шон снова посмотрел в окно и сделал еще один глоток чая. Ванильный ройбуш. Обычно он пил мятно-ромашковый чай, но в этот раз она попала прямо в точку.

– Как ты узнала, что я хочу чай? Даже я об этом не подозревал. И как ты поняла, что я хочу это вместо ромашки?

– Точно так же, как я знаю, что ты согласишься дать мне прибавку. Тебе нужно просто подписать верхний документ.

– Ты довольна должностью моей ассистентки? Не хочешь получить новый титул?

– Во-первых, – сказала Венди, – мы оба знаем, что рядом с тобой я становлюсь самым могущественным человеком в этой компании.

– Я мог бы поспорить по поводу «рядом со мной», – парировал Шон.

– Неважно. Ты можешь уволить меня, но я не могу уволить тебя. Однако если говорить начистоту, я, наверное, получше твоего знаю, как обстоят дела в Eagle Technology изо дня в день. Так что да, я рада быть твоей ассистенткой. И нет, мне не нужен новый титул, потому что то, что сходит с рук ассистентке, не сойдет члену правления. Но мне хотелось бы иметь побольше денег.

– Потому что?

Она посмотрела на него.

– Ты серьезно? Потому что я люблю деньги, а ты без меня как без рук.

Шон прошел к своему столу и присел. Она вкратце, страница за страницей, объяснила ему, что написано в каждом из документов, включая тот, где говорилось о повышении ее оклада. «Такой жест поставит на уши весь совет директоров», – подумал он. Эта сумма точно больше зарплаты любого ассистента. На самом деле Венди, пожалуй, получит даже больше, чем многие члены правления. Но, опять-таки, она даст фору большинству из них.

В следующие пятнадцать минут Шон только слушал, читал и подписывал. А когда он наконец закончил, она села напротив и посмотрела на него.

Он посмотрел на нее в ответ, но тут же понял, что у него задрожало колено.

– Ну, в чем дело?!

– Я все еще считаю, что ты совершаешь ошибку, приглашая Стаффорда.

Шон всплеснул руками и откинулся на кресло.

– Что? До сих пор?

– До сих пор. Моя работа – защищать тебя от самого себя, Шон.

– Нет, – сказал он, – твоя работа – быть моей ассистенткой и делать, как я хочу.

– Серьезно? Мы буквально пятнадцать минут назад обсуждали, чем отличается моя работа от должности ассистентки, которая делает все, что ты хочешь.

Она положила ногу на ногу, все еще не отрывая взгляда от него.

Шон сузил глаза, почему-то надеясь, что, если взглянуть на нее более пристально, он сумеет прочесть ее… Не-а. Ничего. Даже после стольких лет это было все равно что смотреться в зеркало. Он не получил никакой новой информации, кроме той, что и так уже знал. Шон покачал головой.

– Знаю, – сказала она. – Я свожу тебя с ума.

– Нет, правда. Что ты заканчивала?

– Колледж Гриннелл. Вперед, Пионеры![50] – она сделала паузу. – Шутка. А вот насчет Стаффорда я серьезно, Шон. Думаю, ты совершаешь ошибку, отправляя его в дом и позволяя копаться в Нелли.

– Нет, – отрезал Шон. – Билли нужен мне, – его тон оказался резким: он был в этом уверен. – В сущности, это все еще его проект: она родилась из посаженного им семени. И сколько уже лет мы пытаемся взломать ее, сколько лучших умов Eagle Technology потерпели фиаско?! Миллионы и миллионы строк кода, и ни одна из них не сравнится с тем, что написал он в той чертовой хижине. Все это, – сказал Шон, разводя руки в стороны и пытаясь охватить ими кабинет и корпус, воздвигаемый за окном, – все, чего я добился, построено лишь на части того, на что будет способна Нелли. Eagle Logic – всего лишь компромисс. Если удастся запустить Нелли, мы закопаем всех остальных. Eagle Technology будет уже не остановить.

– Он наркоман и пьяница.

– Он чист и трезв, – парировал он.

Венди ничего не ответила. Только подняла брови.

– Слушай, на этом вопрос закрыт. Ты не знаешь его, как знаю я. Он просто волшебник, Венди. Если кто-то и сможет выяснить, что не так с Нелли, то только Билли. Когда мы жили в хижине, работать с ним было все равно что наблюдать за Богом в процессе создания Вселенной. Билли мог без труда залезть в код, по локоть окунуться в его внутренности, а через час вынырнуть оттуда, сжимая в руках его сердце.

Она встала.

– Собирайся. Через двадцать минут у тебя свидание. Десять минут на то, чтобы принять душ и переодеться. Одежда в ванной. Поторапливайся. Она тебе понравится. Рошель. Итальянка, в твоем вкусе.

Шон улыбнулся и тоже встал.

– Она покладистая?

– Я же сказала, что она