в модном мексиканском ресторанчике, где подавали сырный кесо[47], из-за которого Эмили испытала приятное чувство пресыщения. После обеда они прицепили к ошейнику Расти поводок и отправились в Starbucks[48] за углом дома Бет и Ротко, а затем прошли пару кварталов до игровой площадки. Девочки уже почти переросли качели и горки: они были вполне взрослыми, и Ротко пришлось предупредить их, чтобы те были поосторожнее с малышами. Но зато у взрослых появилась возможность поточить лясы, опершись на изгородь, пока Рут и Роуз тратили оставшийся у них запас энергии.

– Давай, – сказал Билли, забирая у Эмили пустой стаканчик из-под кофе. – Я выброшу, – он пересек детскую площадку, чтобы выбросить мусор в урну, сторожащую ворота.

– Боюсь сглазить, – тихо проговорила ее сестра, – но думаю, он изменился. Он кажется счастливым. Вы оба выглядите счастливыми.

Бет и Ротко представляли собой единое целое: зять Эмили обхватил руками плечи ее сестры, заключив в тесные объятия.

Она взглянула на Билли, снимающего голубые пластиковые крышечки с бумажных стаканчиков и бросающего все в урну.

– Он счастлив. И я тоже. Все изменилось, когда он завязал с выпивкой.

– Я говорю вовсе не об этом, и ты это знаешь, – Бет откинула голову назад и встретилась глазами с мужем. – Ты собираешься меня поддержать или как?

Ротко покачал головой:

– Ты знаешь, о чем она, Эмили. Даже несмотря на то, что Билли чист, последние два года не были для вас медовым месяцем. Разве ты не говорила Бет в прошлом году, что снова подумываешь уйти от него?

– О боже, Бет, ты что, рассказала ему?

– А чего ты хотела? У нас один пенис на двоих, – Бет пожала плечами. – А что? Ты разве не все рассказываешь Билли?

Эмили отвела взгляд и посмотрела на площадку. Билли подошел к качелям. Близнецы просто сидели вдвоем на качелях: не катались на них, а разговаривали. Он сел на корточки перед девочками: Билли был спиной к Эмили, но она чувствовала, что все его внимание направлено на Роуз и Рут: он всегда растворялся в одном моменте. Она подумала, что отчасти поэтому Билли был таким хорошим программистом.

– Нет, не все. Конечно нет. Ну хорошо. В общем, да, после его встречи с Шоном дела пошли в гору. А чего вы хотели? Мы ведь больше не на мели.

– Не может быть, что все дело только в этом, – сказала Бет.

Эмили накинулась на нее, внезапно разозлившись:

– Конечно в этом. Тебе вообще не приходится об этом задумываться. Разумеется, вы, ребята, хотели бы расшириться, но вам не приходилось волноваться по поводу денег с тех пор, как вы поженились. Когда есть деньги, о них не задумываешься, но когда у тебя их нет – это все, о чем ты думаешь. Вы не… – она замолчала. – Простите. Это несправедливо с моей стороны. Вы всегда так нас поддерживали, спасибо вам за щедрость и… Черт. Ладно. Хорошо, мы оба счастливы. Мы начали все с чистого листа.

– Он выглядит каким-то… умиротворенным, что ли, – сказал Ротко. – Учитывая, что вы, ребята, собираетесь следующие несколько месяцев работать на Шона Игла, это звучит немного странно, но, может, он наконец отпустил свое прошлое?

Близнецы наконец притихли, теперь они смотрели на Билли и слушали его.

– Как думаешь, о чем они говорят? – спросила Эмили.

Бет натянуто засмеялась.

– Как знать? Они мне сказали, что не хотят ходить выпрашивать сладости на Хэллоуин, потому что – вот цитата: «Ночью в канун Дня Всех Святых мертвецы восстают и бродят по улицам», – она глянула на Ротко. – Это от тебя они унаследовали сумасшедшинку.

– Эй, не вали все на меня, – он потянулся вниз и потрепал Расти за ухо. – Мне бы хватило щенка. Это ты настаивала на том, чтобы завести еще и детей.

Бет повернулась к Ротко и поцеловала его.

– Не помню, чтобы ты жаловался, когда мы их делали.

– А, те тридцать секунд восторга в палатке. Может, когда поедем навестить Эмили и Билли на Рождество, то сможем повторить момент.

– Повторить процесс создания?

Эмили слушала лишь вполуха. Она все еще наблюдала за мужем и близнецами. Очевидно, они договорили, потому что теперь Билли встал и пожал руки каждой из них: до нее донеслось эхо торжественного ритуала приветствия, имевшего место вчера в прихожей.

Когда они возвращались домой – девочки заканючили, что проголодались, – они с Билли шли сзади.

– Что это было? – спросила она. – Возле качелей?

Он помотал головой.

– Ничего.

– Вы пожали руки. Не похоже на ничего.

Она нежно толкнула его бедром, а он в ответ положил руку ей на плечо.

– Мы заключили сделку.

– Какую еще сделку?

Он рассмеялся:

– О, это просто глупости семилетних девочек, но они не хотят, чтобы я что-то рассказывал. Они заставили меня поклясться, что я сохраню все в секрете. Мне пришлось принести огромную кучу обещаний. И не просто обещаний – мы заключили «пакт». Серьезно, пакт. Я люблю их, но должен признать, они странные.

Однако все остальное время, что они провели в Чикаго, девочки вели себя как и все семилетние дети. В воскресенье они сходили в Филдовский музей и магазин American Girl, где они с Билли купили каждой из них новую одежду для кукол. Вечером поели суши навынос и посмотрели все вместе дурацкий мультик. В понедельник Бет взяла выходной и отпросила девочек в школе, и они вели себя как типичные туристы: сходили в Институт искусств и купили карамельный попкорн.

Во вторник Эмили и Билли уехали с утра пораньше, чтобы успеть до пробок. Эмили на прощание обняла детей, Ротко и сестру и сказала, что ждет не дождется, когда увидится с ними на Рождество в Уиски Ран.

Глава 14. Сообщение

Он приглушил свет в кабинете: теперь, стоя у окна и повернув голову в одну сторону, можно было увидеть залив, а повернув в другую, взглянуть на новенький, растущий как на дрожжах, корпус Eagle Technology.

Он услышал за спиной мягкие шаги Венди. Она нарочно ступала по полу громче, чем нужно было, чтобы он услышал ее приход. Она работала на него больше трех, нет, уже четырех лет, и он платил ей достаточно, чтобы у нее не возникало желания уволиться. Шон нанял ее практически случайно. Когда Венди училась на последнем курсе колледжа, он согласился, чтобы она стала его тенью на время весенних каникул, сделав тем самым одолжение одному из членов совета директоров – тот дружил с отцом Венди. Его тогдашний ассистент Дрю, славный малый из Индианы, проработавший на него всего год, уходил в конце лета, чтобы пойти учиться на врача – с благословения Шона и получив от него внушительную финансовую поддержку. И Венди его просто поразила. Она была чертовски проницательна. Что неудивительно, учитывая ее родословную, – мама была старшим вице-президентом в RisPRtiNo Futures Tech[49], а папа преподавал химию в университете в Беркли.

Не стоит и упоминать о том, что ее родители были из тех, кто имеет право просить о подобных одолжениях: например, позволить их дочери на неделю стать тенью гендира Eagle Technology. А еще ему нравилось, что никто при первой встрече не видит, насколько Венди проницательна. Шон не мог уловить, в чем ее фишка: то ли в том, что она чернокожая, то ли в том, что выглядит так, будто сошла со страниц каталога Victoria’s Secret, только была в нормальной одежде, ну вы понимаете… Люди постоянно недооценивали Венди, и из-за этого ее можно было назвать тайным оружием Шона. Каждый раз когда он приглашал членов правления других фирм, то всегда просил именно ее провести им экскурсию и встретить в аэропорту. Гости – особенно мужчины – разбалтывали ей куда больше информации, чем Шону, пытаясь впечатлить ее, а может, и соблазнить. Рядом с ней члены правления теряли бдительность даже тогда, когда они почти ничего не рассказывали. А затем Венди, словно птичка на хвосте, приносила всю информацию прямо в руки Шону.

О, он понимал, все считают, что она стала его ассистенткой отчасти потому, что он с ней спит. На самом деле Шон