Кипя от гнева, я наблюдала, как Амалия размечает камни. Я не собиралась молча соглашаться с такой вопиющей несправедливостью. Я поступила на этот курс, чтобы кое-что доказать. Сначала одурачить крыс, а потом оскорбить их и уйти. Самое время приступать, но я не настолько утратила самообладание, чтобы как идиотка устраивать представление посреди раскопа. Как я потом отсюда выберусь? Пойду обратно к куполу пешком? По неровностям трассы топать в бронекостюме убийственно тяжело, и они, скорее всего, меня обгонят. Будут, сидя на санях, насмехаться над обезьяной, плетущейся позади.

А по-другому не уйти. Под бдительным оком Плейдона сани не угонишь, да и командный центр не станет включать аварийный портал из-за истерики студента-подготовишки.

«Хорошо, посижу здесь, будто послушная затюканная обезьянка, и сделаю как велено, а уж когда вернемся в купол…» – пообещала я себе. Затем представила эту сцену, пытаясь придумать, что именно скажу, но удовлетворения не почувствовала. Со времен начала моей войны с крысами многое изменилось. Я собиралась выплеснуть свои ярость и негодование на кучку незнакомцев, но успела их узнать. И мне не хотелось оскорблять их. Крат, может, и заслужил пару ласковых, но я не могла наорать на Фиана, Далмору и Амалию, а потом спокойно уйти и не чувствовать за собой вины.

«Нет, – решила я, – конец будет не таким, как я планировала в Следующем шаге. Как только вернемся в купол, соберу вещи и уйду, но сделаю это с достоинством. Ускользну к порталу, когда все пойдут в столовую или уснут».

Я услышала, что Амалия меня зовет, осторожно перенесла несколько камней по ее указке, а потом стала высчитывать часовые пояса. Я в Восточной Америке, так что могу порталиться среди ночи и прибыть в Восточную Европу рано утром. Придется найти, где остановиться, связаться с Кэндис и…

– Не получается, да?

От голоса Плейдона я дернулась дважды: первый раз, когда только его услышала, и еще раз, когда поняла, что преподаватель не говорит по коммуникатору, а стоит прямо рядом со мной.

– Нет, не работает, – сам себе ответил Плейдон. – По голосу слышно, как она напряжена. Жаль. У Амалии есть все данные для разметчика второй группы, но ей неловко командовать на раскопе, и заставлять ее я не стану. Ей и так нелегко: знания, полученные в школе Эпсилона, отрывочны, так что Амалии трудно справляться с теоретической частью курса. Придется позволить ей остаться на привычном месте, у подъемника.

Я промолчала. Просто не могла издать ни звука. Плейдон пробовал Амалию на роль разметчика команды номер два. Можно было догадаться. И я догадалась бы, если б не была такой обезьянкой-параноиком, взвинченной и поглупевшей от усталости после бессонной ночи.

– Так что у тебя останется твоя нынешняя команда, Джарра, – продолжил Плейдон. – Крат хорошо справляется на тяжелоподъемнике, но в разметчики не годится, потому что сначала делает, а потом думает. Далмора слабовата физически, чтобы ставить метки, а Фиан спокойно заявил мне, что ему не подойдет роль разметчика, зато он не против занять мою должность руководителя группы. К счастью, парень понимает, что ему еще несколько лет набираться опыта, прежде чем претендовать на этот пост.

Я пораженно рассмеялась.

– В этом нет ничего невозможного. Руководители группы обычно начинают свою карьеру как разметчики или страховщики, а Фиан подходит…

Плейдон замолчал, уставившись в свой файндер, а затем передо мной вдруг появился строй бестелесных голов. Щелкнув пальцами, преподаватель отвел пять из них влево. Я машинально посмотрела на лица и увидела, что это группа номер один. Фиан казался обеспокоенным, я сосредоточенно сморщила нос, а в волосах Далморы сияли огни. Думаю, голограммы сняли в наш первый день на курсе, скорее всего, на первом собрании.

– Почему ты выбрала Фиана своим страховщиком? – спросил Плейдон.

Я еще не пришла в себе от паники, но все же додумалась не упоминать схожесть Фиана с Арраком Сан-Домексом.

– Он мне показался здравомыслящим и умным, сэр.

– Так и есть. А кого бы ты предложила в команду номер два?

Я указала на парочку дельтанцев и Кай из Гаммы.

– Интересно, – прокомментировал Плейдон. – Я сам думал про тех двоих, но вот Кай не заметил.

– Она тихая, но очень толковая. Мне кажется, она прекрасно справится с сенсорами.

Преподаватель кивнул:

– Я добавлю их в свой список. Посмотрим, насколько хорошо твое чутье сработает на этот раз.

Он отошел и собрал вместе группу в бронекостюмах. Их было десять, значит, Плейдон пытался набрать сразу команды номер два и номер три. Он долго с ними беседовал, но я радовалась возможности посидеть в тишине и прийти в себя от перегрузки эмоциями.

Наша первая группа все оставшееся утро тренировала выбранных Плейдоном кандидатов для второй и третьей команд. Моя задача заключалась в том, чтобы научить четверых студентов пользоваться маркерами и левитационными ремнями. Преподаватель, видимо, не решил, у кого именно из этой четверки были задатки разметчика, или, возможно, думал наперед о командах четыре и пять. Учить новичка пользоваться маркером довольно просто, если не считать постоянного риска рикошета от неудачно нацеленных меток, но я тем не менее почувствовала облегчение, когда настала пора вернуться обратно в купол. Я уже устала, когда мы выбирались на раскопки, а сейчас, после приступа паники и утомительных часов в бронекостюме, просто валилась с ног.

По пути назад я вообще легла на сани – это немного помогло, хотя, наверное, вид без костюма у меня все равно был неважнецкий, потому что после душа меня поджидала Далмора.

– Джарра, ты заболела?

Я лишь хотела, чтобы меня оставили в покое, но видела, что она по-настоящему встревожена, так что не могла послать ее куда подальше.

– Я просто устала. Плохо спала.

И тут же пожалела о своих словах. Ну что за тупица! Ведь только что сказала Далморе, что не смогла заснуть после шутки Крата об обезьянах. Могла бы просто повесить плакат, мол, перед вами обезьяна. Пришлось поспешно выдумывать причину:

– Вчера утром меня задело, когда упала та стена. Я получила бронекостюмный синяк, и он побаливает.

Далмора нахмурилась:

– Тебе нужно в американский травмпункт Больницы Земли на осмотр.

– Это всего лишь синяк, – ответила я, шагая к своей комнате.

Альфийка последовала за мной не только по коридору, но и в комнату, а затем молча замерла, сложив руки на груди.

Я вздохнула:

– Далмора, это всего лишь синяк. Смотри.

Я оттянула край облипки, чтобы показать часть большого синяка на левом боку, с характерной сеткой черных линий, оставленных резкой активацией и затвердением брони. Совершенно обычного и не особо болезненного. Я разметчик, так что почти всегда у меня где-нибудь есть большой синяк от бронекостюма, а также россыпь маленьких коричневых синяков от срикошетивших маркеров, но Далмора, похоже, ничего подобного прежде не видела.