На катке я очень переживала, что Антон не захочет надевать коньки, не захочет кататься вместе с другими детьми, но все прошло очень гладко. Конечно, ведь коньки ему завязывал Сергей, а также вывел за руку на лед тоже он. И Тошке вдруг ужасно понравилось. Он трогал лед руками, держался за бортик и пытался ехать, засматривался на профессиональных фигуристов. А мы катились следом за ним и просто молчали.

— Ну и кто тебе сказал, что наш сын не сможет коммуницировать с другими людьми и его нельзя брать в толпу? Смотри, как ему нравится! Он даже пытается ехать, и у него неплохо получается.

Уверенность Сергея в том, что Антон сумеет сделать скачки в развитии, передавалась и мне. Ему вообще удавалось убедить человека в чем угодно. Его харизма и сила слова заставляли уступать, соглашаться и даже менять свое мнение. Иногда я за это ужасно на него злилась. Потому что мне совершенно не хотелось менять свою точку зрения, а я знала, что мой муж и мертвого уговорит, и тогда закрывала ему рот ладонью…

— Тошка действительно сильно продвинулся за эти месяцы. Намного больше, чем за предыдущие годы с логопедами и психологами.

— Потому что он молодец и настоящий мужик. Он борется. И у него все получится. Смотри… он уже не спотыкается и скользит по льду.

Тошка, и правда, умудрился проехать несколько метров и не схватиться за бортик. В эту минуту он обернулся к нам и улыбнулся во весь рот. Таким счастливым я его никогда раньше не видела. И так, чтоб улыбался, чтобы смотрел, чтобы искал нашу реакцию. Когда я говорила об этих успехах с нашим психологом, она сказала, что возвращение отца благоприятно сказалось на эмоциональном состоянии Тоши.

— Вы понимаете, такой диагноз, как аутизм, до конца не изучен. Даже мозг человека изучен всего на десяток процентов. Поэтому мы основываемся только на статистике, а статистика и проведенные исследования они ведь не могут быть индивидуальны. У нас есть примеры, как тяжелые невербальные аутисты развивались и адаптировались к жизни, как почти исчезали все признаки их особенности, и как вроде бы нетяжелые случаи оканчивались серьезными откатами. Поэтому мне вам нечего сказать кроме того, что Тошка молодец! Вы молодец! Ваш муж молодец! Вы двигаетесь в верном направлении. Я верю, что скоро Антон сделает серьезные скачки в развитии и начнет говорить… А самое главное, что вы в это тоже верите.

Да, я верила. Начала верить. Сергей научил. Я даже на Тошку смотрела теперь по-другому.

— Кать, ты присмотри за Антоном, мне важный звонок сделать нужно, я выйду с катка, но скоро вернусь. Куплю тебе и Сергеичу по шоколадке.

— Мне с миндальными орехами.

— Помню. А Тошке Никерс?

— Да.

Запомнил. Как же приятно, когда понимаешь, что он помнит вот такие мелочи, ведь истинное отношение к человеку — оно состоит их, вот таких мелочей. Я могла забыть, когда у человека День рождения, не потому что этот человек был для меня не важен, не потому что он был отодвинут мною на второй план, а потому что я плохо помню числа и дни недели, потому что не веду календарь, потому что именно в этот день могу забыть, какое сегодня число. Но я помню, что дорогой мне человек любит кофе со сливками и одной ложкой сахара или не ест лук в салате, или не любит сладкий запах. Какой цвет ему нравится, почему он не ест изюм и очень любит мармелад… все вот такие мелочи, не привязанные к цифрам, а привязанные к самому человеку и моему отношению к нему.

Поэтому для меня было важно, что Сергей помнит, какую шоколадку любит наш сын. Ведь у него не было много времени это выучить, а он запомнил…

Я ее увидела не сразу, я вообще не смотрела по сторонам, а шла следом за Тошкой и подстраховывала его, чтобы не упал. Он категорически отказывался уходить со льда. Ему здесь нравилось, а я устала и успела сменить коньки на свои сапоги. Сергей все еще не вернулся. Наверное, поставщики звонят. Мы ожидали большую партию товара, которую предполагалось распродать к весне. Точнее, ожидал мой муж. Я больше бизнесом не занималась. Я была всецело занята Тошкой. Теперь у меня появилась такая великолепная возможность — посвятить свое время сыну. Эта женщина подскочила ко мне неожиданно. Она схватила меня за руку и прижала к бортику.

— Ах вот ты где! Наконец-то я тебя встретила! Месяцы вас искала! Месяцы! По соседям ходила, машину высматривала! Пока добрые люди не помогли! Мошенники! Ты и твой муж проклятые мошенники!

Ее рыжие волосы развевались из-под шапки, она кричала и размахивала руками так, что на нас начали оборачиваться люди.

— Думаете, откупились от меня? Подослали своего адвокатишку с копейками и смогли купить мое молчание? Так вот засуньте свои деньги в одно место! Вам не купить ни меня, ни моего ребенка! Бумажки они мне подсовывают!

— Вы о чем? Я вас не понимаю!

— А том, что Вася сын Сергея! И нечего мне швырять в лицо ваши фальшивые анализы! Я сама точно знаю, чей он сын. Давайте сделаем еще один анализ! А ваши копейки оставьте себе! Моему сыну положено намного больше! Алименты, например! Сами в коньках новых… а у моего ношенные от дяди двоюродного! И не стыдно?! Откупились они от ребенка! Анализы подделали и думали я молчать буду? Сын он родной! Богом клянусь! Хоть сейчас анализы переделывайте!

Я ее не понимала и отказывалась понимать. Ни одного слова из того, что она кричала, я совершенно не могла понять и осознать.

— Кто откупился? — еле ворочая языком, переспросила у нее и меня затошнило.

— Муж твой! Этот кобель, который мне обещал… обещал жениться и сына воспитывать нашего! НОРМАЛЬНОГО сына, не то, что твой! Письма писал, звонил! А потом исчез! А он к тебе, оказывается, вернулся! Скотина! Тварь бездушная! Проклятый лжец и лицемер!

Пусть лучше твоего проверит… может, твой чужой!

Она кричит, а у меня снова земля из-под ног уходит. Какие письма? Откуда писал? О чем она? Что за бред?

— Когда писал? — хрипло спросила и невольно схватила Антона за руку, притягивая к себе и чувствуя, как совсем дышать становится нечем и кровь пульсирует в висках.

— Год назад писал! Фото присылал с Кавказа своего! Деньги! А потом перестал и чистеньким решил остаться! К семье вернулся! Пусть в глаза мне посмотрит и скажет, что от Васьки отказался! Сволочь! Тварь! Теперь, видите ли, Васька не его!

— Вы… вы говорили, что не видели его и…

— Мало ли, что я говорила! Я что, обязана тебе все рассказывать?! Он просил не говорить! Ты ж его мертвым считала! Так и должно было быть! А теперь домой его принесло! Где он? Отвечай! Я в глаза ему посмотреть хочу!

Я увидела, как к нам приближается Сергей, и мне стало совсем нехорошо. Даже перед глазами потемнело. Кажется, сейчас разверзнется земля и я полечу в пропасть…

— Что здесь происходит?

Громко спросил он, и женщина резко обернулась. Но мне показалось, что она оборачивается целую вечность. Вот я увидела, как она перевела свой взгляд, потом откинулись назад рыжие локоны, вместе с медленным поворотом лица вбок. А потом ее глаза расширились, и она гневно спросила: