Владыка снова вздохнул и прикрыл глаза.

– Мне всегда казалось, что он слишком строг со мной. Он говорил, что будущий повелитель не должен иметь слабостей, и долгое время я верил, что так оно и есть. О том, что я – потомок демонов, он сказал только когда передал мне трон. И я всю оставшуюся жизнь считал, что он меня ненавидел…

– Он просто сделал очень трудный выбор, – тихо проговорила я. – И пожертвовал вашей любовью в пользу благополучия страны. Он хотел, чтобы вы избежали его судьбы. Хотел подарить вам более долгую и спокойную жизнь. Без вечной борьбы с собственной землей. Без ненависти. Без боли… а воевать со Знаком, поверьте, невероятно тяжело. Тот, кто посмеет присвоить его без согласия, рискует стать безумцем, ведь когда война идет внутри тебя самого, невозможно остаться нормальным. Ваш отец не хотел для вас такой участи. Поэтому и оградил от лишних знаний… как сумел.

– Но почему он просто не сказал? – воскликнул владыка. – Ведь можно было объяснить, показать… я бы понял! Наверное.

– Возможно, он не хотел рисковать. А может, ему казалось, что так будет лучше… теперь уже не у кого спрашивать. Тем не менее кое-чему он все-таки успел вас научить. И кое-что сумел привить…

– Что, например?

– Понимание того, что сила не всегда становится достойным аргументом, – спокойно пояснила я. – И что эмоции нередко приводят к неправильному решению. Благодаря этому вы, получив свой первый отказ, не впали в ярость. Не набросились в бешенстве на Знак, уповая на то, что он ослаб и, значит, не сможет долго сопротивляться. Вместо этого вы отступили и стали действовать иначе. Мягче и тоньше, чем ваши предшественники. Деликатнее, если хотите, хотя по понятным причинам даже такая тактика не принесла результатов.

Повелитель помрачнел.

– Получается, у меня просто не было шансов?

– Пока стоит замок – да, – невесело улыбнулась я. – При том, что я прекрасно понимаю, что выполняемая им функция полностью лишает вас возможности все исправить. Парадокс, правда?

– Это не парадокс, а какой-то замкнутый круг!

– Вы правы. Но рано или поздно кто-нибудь все равно должен будет его разорвать.

Он тяжело вздохнул и, сцепив руки за спиной, принялся нервно расхаживать по поляне. Не слыша сочного хруста травы под ногами, не видя, как от него в панике шарахаются случайно попавшие на пути ветки дерева… не видя перед собой ничего, кроме уравнения с тремя неизвестными, которое я ему показала. И, кажется, уже забыв, с чего начинался этот разговор.

Но потом неожиданно остановился и, видимо, приняв какое-то решение, метнулся ко мне.

– Скажите, леди, – нависнув надо мной угрюмой горой, почти прорычал он, – если я воспользуюсь вашим советом и сниму пол в замке, это поможет сохранить мой мир?

Я заглянула в его полыхающие багровыми угольями глаза и осторожно отодвинулась.

– На время.

– Сколько?!

– Этого я не могу вам сказать. Все зависит от того, каким количеством камня вы готовы пожертвовать и сколько времени у вас это займет.

Он ненадолго задумался.

– Без последствий для Купола я могу убрать примерно треть плит в ближайшие несколько дней, и еще половину от этого в течение двух полных оборотов.

– Два года – это слишком долго, – покачала я головой, – ваш мир угаснет за это время.

И сочувственно умолкла, когда из его горла вырвался глухой рык, больше похожий на стон.

– Но больше не получится! – почти взвыл повелитель, бешеным зверем заметавшись по поляне. – Больше я не смогу, иначе Купол разрушится! Перестройка дворца займет еще больше времени! Его строили столетия! Почти все мои предки! Его нельзя изменить в одночасье! Даже на то, чтобы уменьшить заклятия на одной-единственной башне, уйдут месяцы!

Я тяжело вздохнула.

– К сожалению, другого варианта нет. Ваш дворец убивает Знак. Если его не убрать, этот мир погибнет.

– А если… – Повелитель внезапно прекратил метаться и, ринувшись ко мне, снова угрожающе навис. Его глаза вспыхнули новыми огнями, приоткрытый рот искривился, а из-под верхней губы показались совсем небольшие, но вполне отчетливые клыки. – Что, если я откажусь от Знака?! И мое место займет кто-то другой?! Например, вы?

– Что?! – чуть не шарахнулась я. – Еще не хватало… да какая разница, кто станет Иштой, если главная причина не будет устранена?!

– Но вас он слушает! – выдохнул владыка. – Вам он верит! Вы сумеет взять всю его силу и использовать так, как никогда не суметь мне! Он уже сейчас готов подчиниться! Он дал свое согласие! Значит, чувствует, что вы сможете его защитить! И значит, только вы сможете выиграть время, чтобы я мог изменить структуру заклинания!

Вот уж когда я отшатнулась по-настоящему.

– Я не могу провести тут несколько лет, когда моя собственная земля находится без защиты!

Мужчина тихо зарычал, но потом выражение его глаз неожиданно изменилось. Он хищно прищурился, чуть приподнял верхнюю губу, чтобы клыки стали виднее, а затем понизил голос до шепота и совсем другим тоном произнес:

– Без моей помощи вы отсюда не выберетесь… думаю, я имею право настаивать, вам не кажется? К тому же я сильнее… здесь моя территория… и мне кажется, что если вы хотите ее хоть когда-нибудь покинуть, вам стоит быть более сговорчивой…

Ах, вот ты как заговорил… никак, кровушка-то все-таки проснулась, да?

На моих губах поневоле появилась змеиная усмешка.

– А не боитесь, сударь, что, заполучив Знак, я первым делом постараюсь от вас избавиться? Это будет нетрудно, потому что в данном случае именно вы будете полностью от меня зависеть, а не наоборот… и это вам придется подстраиваться под мои требования, а не мне – под ваши; имея Знак, мне не составит труда раздолбать ваш драгоценный замок к Айдовой матери. И я, можете мне поверить, сделаю это с превеликим удовольствием, несмотря даже на угрозу обрушения Купола.

Он замер.

– Вы не посмеете. Ишта не может уничтожить целый мир!

Я холодно улыбнулась.

– Вы в этом уверены?

Ей-богу, в этот момент я была готова его ударить. А уж Эриол как взбесился – просто не описать словами. Я думала, он мне руку рассечет в попытке добраться до агрессивно настроенного чужака. Или магией шарахнет, не дожидаясь, пока я отпущу его на свободу. После Дангора достать полукровку для него не составит труда. Мелькнет серебристой молнией – и все: не будет у нас больше ни повелителя, ни портала, ни Купола, ни шанса на возвращение. Поэтому, несмотря на то, что впервые за долгое время я была с клинком полностью солидарна, сейчас просто невозможно было разрешить эмоциям взять верх.

Повелитель, словно почувствовав что-то, отодвинулся. Его глаза постепенно погасли, клыки втянулись обратно, а на искривленном от ярости лице медленно проступила бесконечная усталость.