ни в чем не повинной художницы. На полицейском микроавтобусе ее отвезли в управление в Яффе. В комнате допросов два злых полицейских обрушили на нее ураган вопросов. Ей угрожали судом, тюрьмой и выдворением из страны. Она отвечала по-французски, и после многочасового допроса ее наконец посадили в камеру.

Через час ее выпустили без каких-либо разъяснений. Изабель вышла на улицу Бустрос и неожиданно столкнулась с одним из своих инструкторов.

— Ты попалась, это очень плохо.

Внезапно Изабель осознала, что все произошедшее — военная база, арест, допрос с пристрастием — было срежиссировано. Это было упражнение с целью проверить ее способность выдерживать давление и угрозы.

— Если бы при схожих обстоятельствах тебя взяли во вражеской стране, все бы могло закончиться тюрьмой или чем похуже.

Педро пожала плечами:

— Главное — это конечный результат. Я же на свободе, а остальное не имеет значения.

Следующее задание состояло в том, чтобы проникнуть на электростанцию Рединг на севере Тель-Авива и запомнить механизмы и аппаратуру, которые она там увидит. Большинство сооружений электростанции, построенной в середине пятидесятых, расположены под землей для защиты от авиаударов. Поздно ночью девушка проникла на станцию. Пройдя по обмелевшей части реки Яркон, она вошла в большой сбросной канал, из которого выходил бурлящий поток горячей воды, использованной в системе охлаждения станции. По сбросному каналу она добралась до большого подземного зала. Изабель изучила две огромные турбины, панели управления и хитросплетения всевозможных труб, а затем таким же путем, шагая по бедра в горячей воде, покинула станцию. По пути «шпионка» думала о том, что эта ночная миссия в мутной реке у моря бесконечно далека от ее прежних развлечений — танцев на высоких каблуках и в дорогих платьях… Она составила подробный отчет об увиденном, и инструктор похвалил ее за умение запоминать детали.

Начальный курс подготовки проходил в виде индивидуальных занятий в квартире на улице Бограшов, которую Моссад тайно снимал в Тель-Авиве. Туда приходили офицеры Моссада и учили девушку анализировать аэрофотоснимки, читать топографические карты, обнаруживать слежку и заметать следы, определять различные типы оружия, использовать радиотелеграф и писать невидимыми чернилами. Она осваивала приемы «вербовки источников», сбора разведданных, запоминания документов и карт. Изабель провела в этой квартире четыре месяца, за которые пожилая хозяйка не раз угощала ее своим фирменным блюдом, гефильте фиш — фаршированной рыбой.

По окончании подготовки Педро сообщили, что ее отправят в одну из вражеских стран. Выбор пал на Египет, где у большинства элиты и правительства в ходу по-прежнему был французский язык. Изабель была рада этому решению — ей давно хотелось полюбоваться египетскими древностями.

Перед отправкой на задание Изабель пригласили на встречу с рамсадом в один тель-авивский ресторан, специализирующийся на еврейской домашней кухне. Она несколько раз виделась там с маленьким Иссером, но, когда она заняла свой привычный столик, к ней подсел вовсе не Иссер Харель.

До нее доходили слухи о тяжелом кризисе, отравившем отношения между рамсадом и премьер-министром. Впервые маленький Иссер и Бен-Гурион оказались непримиримыми противниками. Бен-Гурион сурово раскритиковал покушения членов Моссада на немецких ученых и категорически был не согласен с мнением Иссера о том, что германское правительство тайно поддерживало работу ученых против Израиля. Многие из старших офицеров Моссада заметили, что после суда над Эйхманом Харель изменился — зациклился на недоверии и враждебности к новой Германии. После бурной ссоры в кабинете Бен-Гуриона Иссер Харель подал в отставку.

Новым рамсадом был назначен генерал Меир Амит, начальник АМАНа — управления военной разведки ЦАХАЛа. Смуглый и худощавый Амит, ветеран Войны за независимость, родился в Тверии в семье евреев — выходцев с Украины, переехавших в Палестину в 1920 году. Кадровый военный, младше Иссера по возрасту, он не был его поклонником. Будучи командиром АМАНа, Амит не видел причин полагать, что немецкие ученые в Египте представляли смертельную угрозу Израилю. Он более взвешенно оценивал ситуацию и утверждал, что ракеты, которые строили в Египте, были устаревшими и неточными. Кроме того, генерал забраковал отчет Хареля о том, что немцы якобы разрабатывают лучи смерти, способные истреблять все живое. Премьер-министр Голда Меир даже упомянула это оружие на экстренной встрече с президентом США Кеннеди. Но Кеннеди не воспринял это алармистское заявление всерьез: такому оружию было место в комиксах о Флэше Гордоне, а никак не в реальной жизни. В дальнейшем оказалось, что правы были Амит с Кеннеди.

Через несколько дней после своего назначения Меир Амит встретился с Изабель Педро, собиравшейся на задание. Перед встречей он ознакомился с отчетами ее инструкторов: «Обладает живым умом, способностью ориентироваться в незнакомых местах, умением анализировать аэрофотоснимки». Он пришел, чтобы ввести девушку в курс дела, но разговор принял неожиданный оборот. Изабель сказала с обезоруживающей прямотой:

— Я горжусь тем, что ношу звание бойца Моссада. Но я не умею пользоваться оружием, я не хочу использовать оружие, и я ни в коем случае не буду соучастницей убийства. Мое оружие — это мои глаза, мои уши, моя память и, естественно, мой фотоаппарат.

Амит молча слушал. Ни в Моссаде, ни в АМАНе никто из сотрудников еще не говорил с ним столь откровенно. И все же нужно было обсудить практические вопросы. Он напомнил о сути ее миссии в Египте.

— Нам нужны сведения об инфраструктуре, о передвижениях воинских подразделений, об армейских базах.

— Я знаю. Меня уже достаточно проинструктировали, и я много читала о Египте. Кстати, я очень рада, что смогу своими глазами увидеть египетские древности, они мне так нравятся…

Он улыбнулся. Когда они прощались, мужчина бросил взгляд на ее обтягивающее трикотажное платье, которое подчеркивало ее роскошную фигуру.

— Возьмите его с собой, — посоветовал он, — оно вам очень идет.

Возвращаясь домой, Изабель была на седьмом небе от счастья. Ее мечта сбывается. Через несколько дней по заданию Моссада она отправляется во вражескую страну, где ее непременно ждет успех, — она была уверена, что не подведет начальство. Девушка верила в свои способности и в свою удачу.

В конце апреля 1963 года Изабель ехала в аэропорт в Лоде вместе с сотрудником Моссада, который сопровождал ее до трапа на самолет El Al в Париж. Когда самолет взлетел, Педро подумала, что это начало новой главы ее жизни: отныне она сама по себе, с новой легендой и личностью, и смертельные опасности будут поджидать ее на каждом шагу. Как ни странно, она не испытывала страха, только волнительное предвкушение.

На следующее утро после прилета в Париж шпионка вошла в кафе фешенебельного отеля «Георг V». Она устроилась за маленьким столиком, и несколько минут спустя к