— Конечно, — смогла, запинаясь, пробормотать она. — Как считаешь нужным.

Дверь машины распахнулась, и Дори вылезла на­ружу с такой бешеной спешкой, что не споткнуться было невероятной удачей.

— Спасибо за представление. Оно было велико­лепным.

Не став ждать ответа, она хлопнула дверцей и по­спешила к дому. Дори услышала, как открылась и за­крылась дверца с его стороны, и это заставило ее не­довольно вздохнуть и попытаться взять себя в руки.

— Я думала, ты не хочешь кофе, — сказала она, не поворачиваясь к нему лицом.

Свет крыльца определенно выставил бы ее слезы напоказ, что смутило бы обоих.

— Дори, послушай, я очень сожалею. Но мне нуж­но немного времени, чтобы все обдумать. Что бы ни происходило между нами, все это слишком быстро для меня. Дай мне немного времени...

— Я понимаю.

Судя по расстоянию, с которого раздавался его го­лос, Дори предположила, что он был на половине пу­ти от нее. Она понимала ситуацию куда лучше, чем думал он. Дори смотрела на него любящими глазами, а он все это время пытался найти способ бросить ее или взять передышку, как сказал он. Она сморгнула слезы и открыла сумочку, чтобы вытащить ключи от дома.

— Не волнуйся, у тебя есть все время этого ми­ра, — пробормотала Дори, сжимая ключи одереве­невшими пальцами.

— Месяц. Я прошу всего лишь месяц. — Теперь в его голосе сквозила очевидная неуверенность.

— Бери шесть, — грубо ответила она. — А зачем останавливаться на них, бери все десять.

Она хотела засмеяться, но звук, вырвавшийся из ее горла, был сухим, наполненным болью, стоном.

— Дори! — Его обувь заскрипела на ступенях крыльца, а затем наступила неуверенная тишина, когда он подошел к двери и посмотрел на нее. — Ты плачешь?

— Кто, я? — засмеялась она, не понимая, что опять с ее губ срывается лишь стон. — Ни за что! Ты не хо­чешь видеть меня? Отлично. Я достаточно взрослая, чтобы принять это.

— Повернись и дай мне посмотреть на твое лицо.

Ее грудь сдавило от усилий, которые она прила­гала, чтобы не зарыдать в полный голос. Господи, какой же дурой она была!

— Дори, я не хотел причинить тебе боль.

— Мне не больно! — закричала она, лбом облока­чиваясь на дверь. Она испугалась, что зарыдает вновь, поэтому рукой прикрыла рот. Наконец сумев пере­вести дух, она повернулась к нему. — Я в порядке, поэтому, пожалуйста, не думай, что ты должен на­ходиться рядом. Мы с Денни будем в порядке.

— Дори...

— Я в порядке! — вновь воскликнула она, выти­рая слезы. — Видишь?

Не говоря больше ни слова, она повернулась к двери, вставила ключ и зашла в дом.

— Ты вчера повеселилась с мистером Паркером, мам?

Денни сидел за кухонным столом вместе с Дори, которая маленькими глотками пила горячий кофе. Ее мать позвонила ранее и сказала, что привезет Денни.

— Представление было отличным

Дори чувствовала себя хрупкой и уязвимой, но смогла подарить сыну вымученную улыбку. Ее мыс­ли никогда не были столь мрачными, никогда с мо­мента смерти Бреда. Она должна как-то сказать Ден­ни, что ее отношения с Гевином закончены, но это было нелегко.

— Ты хорошо провел время с бабушкой и дедуш­кой?

— Да, но я буду рад, когда вы с мистером Пар­кером поженитесь. Я хочу, чтобы у нас была семья. Мы с Мелиссой сможем оставаться одни, и мне не нужно будет приглашать няню или ездить к бабуш­ке каждый раз, когда ты хочешь пойти отдохнуть вечером.

— Денни, послушай. — Дори старалась придать себе невозмутимый вид, хотя чувствовала, что ее сердце разрывается. — Мы с Гевином решили, что будет лучше, если мы не будем встречаться некото­рое время.

— Что? — Рот Денни открылся в недоверии. — Но почему? Я думал, вы действительно нравитесь друг другу. Я даже думал, что вы, возможно, будете говорить о свадьбе. Мелисса была уверена... — Он замолчал, будто по неосторожности раскрыл важ­ный секрет.

— Нет. — Она опустила взгляд и тяжело сглотну­ла. Выбор был лишь один — дать Гевину именно то, что он просил, — время. — Мистер Паркер пока не готов к такого рода обязательствам, и мы должны принять это.

— Но, мам...

— Послушай, — попросила Дори, беря его ма­ленькую ладонь своими руками. — Ты должен по­обещать мне, что не будешь связываться с Гевином. Иногда взрослым нужно время подумать, так же как и детям, и мы должны уважать это желание. Обещай мне, Денни. Это важно.

Он внимательно смотрел на нее и наконец кивнул.

— А как же Мелисса? Мы сможем видеться с ней? Дети действительно стали хорошими друзьями, и Дори не хотела наказывать их за проблемы роди­телей.

— Я уверена, мы сможем как-нибудь организо­вать встречу или взять ее на выходные, когда мистер Паркер будет комментировать игры.

Гевин, возможно, не будет возражать, ведь ему не надо будет видеть Дори.

— Ты ведь любишь его? — спросил ее сын.

— Гевин Паркер — особенный мужчина, и в него очень легко влюбиться, — тоскливо улыбнулась До­ри. — Но если мы не увидим его вновь, это не будет концом света.

Глаза Денни недоверчиво расширились, как буд­то ее слова его сильно шокировали.

— Но мистер Паркер был идеальным.

— Да, — согласилась она, — он подходил каждо­му требованию в твоем списке, но есть множество мужчин, которые также соответствуют им.

— Ты начнешь искать мне нового папу? — Денни положил ладони под подбородок, глаза его были не­счастны.

— Не прямо сейчас. — Дори постаралась смяг­чить отказ, но в ее голове сразу же замелькали мно­гочисленные протесты.

Так же как и Гевину, ей нужно было время, но по совершенно иным причинам. Для нее это была бы игра в ожидание. Через несколько недель она узна­ет, оправдалась ли ее ставка. Влюбиться в него было ошибкой, и он предупреждал ее об этом достаточно часто. И сейчас она страдала от последствий своих же опрометчивых поступков.

В течение следующих дней Дори тренировала собственную силу воли. Это была настоящая битва: когда мысли о Гевине нападали на ее хорошо за­щищенный разум, она отбрасывала их в сторону. Он не предпринимал попытки связаться с ней, да она и не ожидала. Что бы ни случилось с его бра­ком, Дейдра причинила ему такую боль, что он, ве­роятно, никогда не рискнет войти в эту реку с дру­гой женщиной. Эта была потеря его и Мелиссы... и ее и Денни.

Утром в среду, залив кипятком овсянку, Дори си­дела за столом и листала газету.

— Денни, — позвала она через плечо, — потора­пливайся или опоздаешь в школу.

— Хорошо, мам, — раздался из спальни его при­глушенный голос.

Дори поставила чашку на стол и перевернула страницу газеты, пытаясь найти колонку «Дорогая Эбби», но попала в раздел светской хроники. В го­родской рубрике была помещена фотография людей, которых она сначала не узнала. Затем ее взгляд упал на улыбающееся лицо Гевина, и ее сердце вне­запно ушло в пятки. Кислород начал застревать в легких, ей становилось трудно дышать. Какая-то безымянная светловолосая красавица, которой было не больше двадцати двух, вцепилась в руку Гевина и восхищенно смотрела ему в лицо. Дори отлично знала этот взгляд. Всего несколько дней назад она смотрела на него точно так же. Когда Дори чита­ла сопровождающую заметку, которая описывала открытие оперного сезона с гала-представлением «Кармен» Жоржа Бизе, она почувствовала, как в ее сердце проворачивается нож. Вот, значит, как Гевин разбирался в своих чувствах к ней. Ему не по­требовалось много времени, чтобы найти куда бо­лее молодую девушку с идеальной кожей и превос­ходным телом. «Ну и пусть», — ожесточенно сту­чало в мозгу. Глупые слезы обжигали глаза, и она сморгнула их, отказываясь отдаваться во власть эмоций.