Вечером в понедельник Дори оделась в свой луч­ший деловой костюм угольно-серого цвета с белой шелковой блузкой. Денни согласился подчиниться унижению и побыть с няней — девушкой Джоди из соседнего дома. И тем не менее он громко давал по­нять матери, какая это жертва с его стороны. Денни хотел также, чтобы Дори рассказала Мелиссе о его стремлении помочь.

Когда Дори остановилась на школьной парковке, начал накрапывать мелкий дождь. Она удивилась, за­метив огромное количество машин. Дори считала, что Мелисса преувеличивала, когда заявляла, что она будет единственной девочкой без матери или другой женщины на замене — сестры, мачехи, тети.

Мелисса стояла сразу за входной дверью большой аудитории, ожидая Дори. Улыбка осветила ее лицо в тот момент, когда девочка увидела ее. Подбежав, Ме­лисса радостно обняла ее и вручила программку.

— Это и есть знаменитое на весь мир творение из­вестной Мелиссы? — спросила Дори с улыбкой, ука­зывая на вельветовое платье ярко-голубого цвета.

— Вам нравится? — спросила Мелисса, кружась вокруг себя и придерживая юбку двумя руками. — Я думаю, оно получилось просто прелестным.

— Оно замечательное.

Мелисса довольно улыбнулась, отчего на ее ще­ках появились ямочки. Девочка взяла Дори за руку и проводила ее к центральному ряду стульев.

— Я должна посадить вас здесь.

— А ты куда?

Дори смотрела на нее с любопытством. Всего не­сколько женщин сидели перед ней, и казалось, буд­то эти места были забронированы.

— Все почти готово, поэтому я должна идти за сце­ну, так что увидимся позже. — Мелисса развернулась, чтобы уйти, но внезапно изменила свое решение. — Сначала будет петь хор. На самом деле они не очень хороши, но, пожалуйста, похлопайте им.

— Хорошо, — пообещала Дори, делая все возмож­ное, чтобы сохранить серьезное выражение лица. — Как я понимаю, ты не поешь.

— Только если хочу обидеть мисс Карен.

Несмотря на свое стремление сдержаться, Дори не могла не засмеяться.

— Что ж, ни пуха ни пера, ребенок!

Еще одна мать ученицы села рядом с Дори не­сколькими минутами позже, и они завели приятный разговор. Было бы очень легко притвориться, что она мать Мелиссы, но Дори объяснила, что нахо­дится здесь как подруга семьи Паркер. Но, даже го­воря это, Дори чувствовала, что рассказывает дале­ко не всю правду.

Шоу началось с представления преподавателей. А затем последовала серия песен, которые были исполнены хором, и Дори захлопала, как и обещала. Мелисса, может, и не обладала превосходным му­зыкальным слухом, но ее оценка творчества группы была близка к истине. Однако аплодисменты были достаточно громкими.

Следом за музыкальной презентацией последовал показ мод. Дори выпрямилась на стуле, когда веду­щая — девочка примерно того же возраста, что и Мелисса, — подошла к микрофону. Было очевидно, что она нервничала — девочка возилась с бумагами, а ее голос дрожал, когда она начала говорить.

Мелисса в своем голубом платье была четвертой моделью. С естественным изяществом она прошлась вдоль сцены, затем повернулась, придерживая одной рукой юбку, и остановилась перед Дори, чтобы по­казать ровные стежки на поясе. Женщинам в зале это понравилось, и они громко засмеялись.

В конце дефиле директор школы мисс Карен вы­шла вперед, чтобы объявить имена учениц, которые вошли в почетный список в этом семестре.

— Леди, — звучал ее мягкий голос, — когда имя вашей дочери или девочки, с которой вы пришли, будет прочитано, вам следует выйти вперед и встать рядом с ней.

Когда было названо имя Мелиссы, девочка вышла вперед и послала умоляющий взгляд Дори. Сердце Дори бешено забилось, она встала со стула и подо­шла к Мелиссе. Она заметила, что все женщины, чьи дочери были включены в список почета, выходили с первых нескольких рядов. Вот почему Мелисса про­вела Дори вперед. Лучше бы Мелисса рассказала все заранее. Хотя разницы не было бы никакой. Поло­жив руки на плечи Мелиссы, Дори гордо улыбнулась и наклонилась вперед, чтобы прошептать девочке на ухо:

— Дочь ты мне или нет, но я невероятно горда за тебя.

Повернув голову, Мелисса посмотрела на Дори, но выражение ее лица было хмурым.

— Я бы хотела, чтобы вы были моей матерью.

— Я знаю, — тихо пробормотала в ответ Дори.

Ее волнение начало усиливаться, и ей потребо­вались все силы, чтобы не заплакать, поскольку ее горло уже конвульсивно сжалось. Но ей все равно пришлось смахнуть с щеки единственную слезинку и закусить губу, чтобы не разрыдаться. Наконец были названы все имена, и послышались аплодис­менты.

— Что теперь? — прошептала Дори.

— Я должна посадить вас и принести чашку чаю и печенье. — Мелисса провела Дори к ее месту. — Я сейчас вернусь.

— Хорошо.

Дори положила ногу на ногу и начала в пятый раз внимательно изучать программку. Ее взгляд остано­вился на имени Мелиссы. Эта девочка могла с лег­костью занять в сердце Дори место, отведенное для дочери, которой у нее не было и никогда не будет.

— Ты ведь наслаждаешься этим маленьким фар­сом? — прозвучал рядом язвительный голос Гевина.

Почувствовав шок, Дори повернулась в тот мо­мент, когда он садился рядом с ней на стул. Его слова отозвались в ней такой болью, будто в теле проворачивали нож. Программка выскользнула из рук и упала на пол, и Дори наклонилась, чтобы подобрать ее. Изобразив приветливую улыбку, она вы­прямилась и заставила вести себя спокойно.

— Привет, Гевин, — сказала она с придыханием, которое не могла контролировать. — Что привело тебя сюда?

— Моя дочь.

Его ударение на первом слове, очевидно, было использовано, чтобы напомнить ей, что она — само­званка.

— Мелисса пригласила меня, — проговорила До­ри, пытаясь объяснить свое присутствие. — Это мод­ный показ для матерей.

— Ты не ее мать, — ответил он глухим, холодным голосом.

— Нет, и даже не претендовала на это.

— Мне все это представляется совершенно по-другому. Было названо имя Мелиссы, и ты поторо­пилась выйти вперед, как и каждая другая гордая за свое чадо мать.

— А как я должна была поступить? — сердито зашептала она, ее руки сжались в кулаки. — Сидеть здесь, пока Мелисса бросает на меня умоляющие взгляды?

— Да, — отрезал он в ответ неуверенным голо­сом. — Ты думала, что сохранение дружбы с моей дочерью поможет возобновить наши отношения? Это­го не случится. Я просил всего лишь немного вре­мени, а ты не можешь дать мне и этого. — Он за­молчал и провел рукой по волосам. — Твой приезд сюда все усложняет.

Усталый вздох сорвался с губ, как бы Дори ни стремилась его сдержать. Гевин предположил самое худшее из возможных объяснений ее поступка. Возможно, он искал причину, чтобы возненавидеть ее, и сейчас у него были все, если он в них так нуж­дался.