У нас до сих пор работа – отдельно, деньги – отдельно. «Дайте нам денег, повысьте зарплату» – типичное требование. А напротив сидит начальник и считает убытки на производстве. Деньги же не с неба берутся. Их или рабочий коллектив зарабатывает, и тогда можно претендовать на часть прибыли. Или не зарабатывает, и тогда повышения зарплаты просто не может быть. И неважно, восемь часов ты высиживаешь в офисе или двадцать четыре, вопрос не во времени, вопрос – в количестве произведенных ценностей.

У нас в головах все еще господствует эта странная идея – что деньги где-то печатают, а потом они распределяются по мере работы печатного станка. Это, мягко говоря, фантазия. Деньги – это эквивалент ценностей, которые производятся человеком на производстве. Производите и требуйте свою долю. Только понимайте, что вы производите, сколько это стоит и, соответственно, на что вы при такой производительности можете рассчитывать.

Когда я пошла в наш уважаемый Университет за вторым высшим образованием, то столкнулась с очень странным отношением к деньгам у преподавателей. Лекции у нас были вечером, мы приезжали после работы уставшие, но настроенные решительно: мы ведь деньги за учебу заплатили, и немалые. Мне вообще кажется, что мы были самыми благодарными студентами – «жадинами»: мы хотели взять от преподавателей как можно больше знаний, нужных и ценных. А что нам «давали»? Один из лекторов был просто великолепен. Обычно он опаздывал на занятия минут на десять, а потом еще полчаса жаловался на то, что его труд в вузе смехотворно оценивается государством, и поэтому он ВЫНУЖДЕН, чтобы свести концы с концами, заниматься с нами, «платниками».

Самое забавное: если мне не изменяет память, он читал нам курс по инженерной психологии и психологии труда. После знакомства с психологией такого труда я быстро забрала документы с этого спецфакультета и поступила на другой, преподаватели которого имели более понятные мне представления о своем труде и его оплате. В общем, проголосовала рублем.

Но все-таки эти представления – о том, что твоя работа и жизнь никак не связаны с тем, что тебе «положено», – еще остались. Конечно, здесь мы с Андреем не смогли не вспомнить о наших пенсионерах.

– Вот возьмем наши пенсии. Откуда они берутся? Идея повысить пенсии – она прекрасна, слов нет. Но откуда возьмутся деньги на пенсии? Деньги берутся из пенсионного фонда, а средства пенсионного фонда образуются за счет отчислений работающих граждан. Вот я работаю, отчисляю средства в пенсионный фонд, а из этих средств моей маме – пенсионерке – платят пенсию. Иными словами, работающие граждане производят некий объем ценностей, от которых часть отделяется и передается в пенсионный фонд и потом распределяется между теми, кто ценностей не производит – по возрасту или по болезни.

То есть если мы переведем все это в некое натуральное хозяйство, то это будет выглядеть примерно следующим образом. Я произвожу 10 чанов какого-нибудь варенья в единицу времени, а есть пенсионеры, которые не производят варенья, но им тоже надо что-то есть. И вот мы все вместе (общество) договорились, что каждый по чану того, что он производит – кто чан варенья, кто чан крупы, кто чан творога, – будет отдавать в пенсионный фонд, а там уже это добро будут распределять между неработающими гражданами.

И теперь – что такое «повысить пенсии»? Это значит, что пенсионерам будут давать больше, чем дают сейчас, и это автоматически означает, что у меня должны взять больше чанов. Не один чан с вареньем, а два или даже три. А больше неоткуда, потому что сколько мы произвели чанов (я – варенья, кто-то – крупы, кто-то – творога) – это все, что у нас есть. На всех! Причем из моих чанов еще часть я должен буду отдать – на оборону (армия), на охрану правопорядка (милиция), на образование юных граждан моей страны («бесплатное» образование), на «бесплатную» медицину и так далее. Это все налоги – «социальный», «подоходный», всякие «НДСы» и так далее. Из них получаются зарплаты врачам, учителям, ученым, военнослужащим, МВД, ФСБ, ФАПСИ, зарплаты чиновникам, «оборонный заказ»… Вы считаете? У меня уже четыре чана осталось, а то и три, а то и два. И вот я со своими оставшимися у меня чанами выхожу на улицу и говорю: «Кто поменяет чан варенья на чан мяса? Мяса хочу…» Разгуляево! И ни в чем себе не отказывайте…

У нас сейчас есть иллюзия, что с экономикой все замечательно, потому что нефть только дорожает на мировых рынках. Но ведь это все дело случая… Как только нефть падает до себестоимости ее добычи (что и случилось в конце девяностых) – а в России достаточно высокая себестоимость добычи нефти, – налоги от нее в бюджет резко сокращаются, и привет… Оказывается, что в России работающих граждан (не бюджетников), производящих некий продукт (чаны), – с гулькин нос и на их отчисления в бюджет, в пенсионный фонд невозможно ни пенсии нормальные выплатить, ни бюджетников содержать, ни в армии порядок навести. Все – до свидания! Дефолт. Поминай как звали.

Сейчас мы тупо проедаем свои природные богатства (именно эти средства составляют в настоящий момент львиную долю государственного бюджета), по сути – воруем их у будущих поколений. А так-то бюджет складывается из прямых отчислений от наших заработков, от того, сколько и каких ценностей мы произвели. В общем, сколько мы произвели продукта на всех, столько и будет. А просто так, ниоткуда, деньги не возьмутся. И это – то, что мы произвели, – мы должны будем разделить на всех: пенсионеров, инвалидов, а также – на образование, на здравоохранение, на детей бездомных, на государственное обеспечение, на защитников отечества. Это все будут мои и ваши – работающих граждан – «чаны». Мы их производим и ими делимся.

Деньги – вещь очень понятная и осязаемая, только надо понимать – откуда они. И их надо зарабатывать, а если ты хочешь чего-то бесплатно, то должен понимать, что это будет только за счет кого-то – или чьих-то «чанов», или за счет нефти, то есть за счет твоих детей. Если я хочу «бесплатную» медицину, то должен быть готов к тому, что государство в ответ на это мне скажет: «Хорошо, только с тебя теперь – в счет “социального налога” – два чана твоего варенья вместо одного». Если кто хочет бесплатное образование и улучшение его качества, то извините, пожалуйста, еще «чан». Тут все просто как дважды два.

Но мы до сих пор совершенно не готовы перестроить свое мышление. Не понимаем, что мы все находимся в одной лодке. Причем у нас есть те, которые гребут, те, которые не могут грести по объективным причинам, и те, кто филонят – дурака валяют. И в целом можно, мне кажется, понять, что те, кто гребут, не прочь выкинуть из лодки тех, кто филонят. А когда они гребут за тех, кто болен или стар и потому грести не может, то последние должны сказать им за это – «большое спасибо», а не плевать вслед, как у нас часто случается.

Ненавидеть богатых, не любить успешных, не дорожить талантами – это рыть себе могилу. Богатые, успешные и талантливые как-нибудь без этой нашей «любви народной» обойдутся, но, ощущая негативное отношение к себе, они вряд ли сделают для этого народа хоть что-нибудь. Вылезут из нашей общей лодки, пересядут в лайнер океанский, и до свидания. А вы уж тут – радеющие за «социальную справедливость» – барахтайтесь как придется. Причем надо сказать, что гребут эти богатые, успешные и талантливые далеко не в идеальных условиях – тут и волны, и шторм, и цунами… Производство, бизнес – это же не курорт никакой. Если кому-то так кажется, то он, мягко говоря, заблуждается.