Ну и потом, большое количество людей присутствовало при реальном переделе собственности. У нас ведь на самом деле за нее воевали, реально убивали, «крышевали» и так далее. Сколько у меня было пациентов, для которых это не россказни, а факты личной биографии? И не со-счи-та-ешь! Есть, разумеется, люди и кроме Мавроди, которые в этом смысле несут моральную ответственность за то, что народ не доверяет богатым, считает их «неправильно» богатыми. Но многие из них уже все – ушли, так сказать. Криминальные авторитеты, с которыми иногда ассоциируются современные бизнесмены, новые русские в малиновых пиджаках, черных очках и с цепями, – вы что думаете, они в Государственной Думе сейчас сидят? Нет. И крупными компаниями другие люди руководят. Революция, как известно, пожирает своих героев.

– А кто эти люди? И как они добились такого успеха?

– Есть разные пути. Вы знаете, я категорический противник идеи, что есть некие время и место, где судьба тебе улыбается. На переломных этапах истории, допускаю, могут быть такие места с огромным количеством возможностей. Но с одним условием: ты должен их использовать. Если ты был директором огромного металлургического комбината в момент его приватизации, ты потом можешь оказаться в топке этого комбината, можешь оказаться на улице потому, что тебя уволили, а можешь превратиться в его хозяина. И это уже не вопрос везения или случая. Надо просто двигать локтями и мозгами в этот момент. Да, было тогда много страшных вещей, и трупы были, и все на свете. И то, что кто-то тогда оказался директором этого комбината, – в целом случайность. Но вот то, что потом стал его хозяином, – уже нет. Но это бывает только на переломных этапах. Вот сейчас если будет еще революция – шучу я, – то все переделится снова. Только где мы будем в этот «счастливый» момент находиться?

А в остальном успех – это плод долгих усилий. Мне приходилось про себя читать – мол, вот, вылез на «Первый канал», и сразу книжек целые полки, на него «негры» литературные работают! Смешно. У меня все эти книжки еще до «Первого канала» были и до «Домашнего», за исключением, может быть, четырех или пяти, которые я за последние два года написал. Но, я так понимаю, эти очаровательные в своем роде «свидетели» моего «успеха» в книжных магазинах редко появляются, а то бы они об этом знали. И это показательно – вот сколько раз я давал интервью зарубежным журналистам, никто ни разу не спросил меня, как вдруг мне удалось стать таким успешным. Западному человеку понятно, что «вдруг» никакого успеха не бывает. А наши – это что-то с чем-то! «Признайтесь, кто вложил деньги в доктора Курпатова? Почему вы оказались на телевидении?» – и тому подобная вакханалия наивности. А потом выходят материалы с сенсационными заголовками: «Оказывается, до телевидения доктор Курпатов проделал большую работу!» Боже-боже! А разве могло быть иначе?..

– Тогда следующий вопрос логичен. Я недавно до хрипоты спорила с одним молодым человеком, который сейчас как раз обдумывает свое профессиональное житье, на тему «У кого больше возможностей преуспеть, – у них сейчас или у нас тогда?» А как бы на него ответили вы?

– Ответ прост: сейчас возможностей гораздо меньше… Но это если ты не собираешься работать. Раньше, конечно, тебя все равно бы устроили на работу и ты бы там успешно тунеядствовал, занимаясь творческими перекурами за свою символическую зарплату. Сейчас такой номер, скорее всего, не пройдет. Но для людей, которые хотят работать, для которых работа – это способ самореализации, – возможностей больше. Это правда.

– Работать – это да. А ЗАработать?

– О, вот это вообще большая проблема! Мы, наконец, на нее наткнулись. Дело в том, что у нас в головах витает странная мысль, что хороший заработок – это много и сразу. То, что хороший заработок – это долго, постепенно, последовательно и не всегда стабильно, – ну это мы как-то, наверное, понимаем (абстрактно), но внутренне не принимаем категорически. Вот много и сразу, так чтобы разбогатеть до неприличия и навсегда, – это нам понятно, это мы согласные, принимаем всецело. «Что бы было, если бы у тебя был миллион? А лучше – десять!» – вот такая примерно у нас система размышлений.

Точно! Именно это и имел в виду мой знакомый, когда жаловался, что золотые деньки закончились и сегодня очень сложно придумать что-то такое, что приведет к быстрому обогащению. А вот в «мутные» девяностые у нас была гора возможностей на чем-то «приподняться» и стать миллионерами в одночасье.

– Если молодого человека интересует работа, которая сразу сделает его богатым, то это большая ошибка. В действительности большая часть работы поначалу – это работа в долг. В смысле, что это еще ты должен приплачивать за то, что тебя учат профессии, учат работать. То, что тебе за твое обучение еще и платят, – это в общем благотворительность в надежде на то, что ты это потом как-нибудь вернешь. Некий аванс доверия.

А зарабатывать «много и сразу» – это фантастика. Потому как кто ты такой, чтобы много и сразу? Количество тех, кто за такую зарплату, за возможность заработать бьется насмерть, преогромно. Больше чем предостаточно! И они уже столько прошли раундов, тренировок, что лучше не соваться, потому что размажут по стенке и даже не заметят. А настроенность на работу, которая даст тебе профессию, которая сделает тебя уважаемым и состоятельным гражданином, но не сразу, а после нескольких (подчас многих) лет профессионального ученичества, – о таком наши молодые люди действительно мечтают нечасто.

Может быть, все это потому, что им об этом не рассказывали? Поколение, которое их воспитывало, было разочаровано в профессии, в том, что она может человека прокормить. Мы же все лишились профессии, реально – все! Журналистам пришлось стать другими журналистами. Ну совершенно! У них все должно было в голове поменяться, чтобы они могли продолжать работать по специальности. Учителя должны были ого-го как поменяться, у врачей произошли существенные изменения в характере работы. Я уж не говорю про инженеров, биологов, физиков, химиков, математиков, юристов и экономистов. Ну что такое советское экономическое образование по сравнению с нынешним? День и ночь! По крайней мере то, которое сейчас нужно, а не то, которое зачастую преподают.

Вот и получилось, что поколение, которое их воспитывало, – оно как бы транслировало низкую ценность профессии и профессионализма. И вот молодые люди собираются зарабатывать, не обладая навыками ни в какой области. Не верите? Вы у них просто спросите: «Хорошо, я согласен – беру тебя на работу. Только ты скажи, за что конкретно я буду тебе платить?» Вот такой разговор: «Конкретно что ты будешь делать?» Если вы с ним начнете говорить предметно, зная отрасль, то через три минуты сможете прекратить дискуссию, потому что, в общем, дискутировать уже будет не о чем. Они не понимают, что нужно производить и как зарабатывать – конкретно. Поэтому покажите ему деньги, достаньте пачку из внутреннего кармана и спросите: «Как?» И пусть скажет, понимаете? Пусть подумает хорошенько и скажет. Это – единственная возможность объяснить так, чтобы он понял, что такое профессия на самом деле.

Я могу сказать, что я буду делать, если мне такой вопрос зададут. Вы сможете ответить. Пусть и он ответит… Тогда все будет понятно. Я могу сказать: «Знаешь, дружочек, у тебя шанс – один из пяти, – что ты заболеешь клинической депрессией. Один из двух – что будешь страдать болезненной зависимостью. Один из трех – что у тебя появятся нарушения сна. Один из четырех – что ты подхватишь психосоматическую болезнь. Один из десяти – что у тебя будет фобия…» И сразу состоится у нас понятный разговор, ведь то, что я могу предложить – лечение этих болезней, – имеет ценность и вес.