– После нашего возвращения у меня будет еще одно поручение для тебя. Возьмешься?

– Может, и возьмусь, – пожал плечами контрабандист, – ты толком скажи, что надо сделать?

– Денщика моего помнишь?

Горанович молча кивнул.

– Надо его найти. Сейчас могу дать тебе два червонца, больше у меня при себе нет. Найдешь – получишь вдвое больше.

Предложенная сумма удивила контрабандиста.

– Ты так высоко его ценишь?

– Да. И я должен знать, что с ним произошло. Если он попал в плен, то попробуй договориться о выкупе. Если погиб, постарайся достойно его похоронить.

– А если я его не найду?

– Тогда аванс останется тебе. Но ты все-таки постарайся.

– За такие деньги я эти горы перекопаю, но они умеют хранить тайны. И чиновники османийские хоть и продажны, зато очень алчны, денег тебе потребуется много.

– Эту проблему я решу, – хмыкнул Алекс, – ты только найди.

Два увесистых кругляша перекочевали к новому владельцу. Капитан повернулся к огню замерзшей спиной. Мерзкий ледяной ветер тут же вцепился в лицо, норовя превратить его в онемевшую маску.

Утром все были злые и не выспавшиеся. Даже немного стихший ветер настроения не улучшил. Ночевка в таких условиях ожидаемо завершилась дюжиной прожженных шинелей. Двое даже ухитрились получить ожоги. Капитан не стал тратить время на наказание разгильдяев, только рукой махнул.

– В Ясене разберемся. Ста-анови-ись! На пра-аво! Шаго-ом марш!

В путь тронулись, едва забрезжил рассвет, и стало видно землю под ногами. Рота спешила покинуть столь негостеприимное место. Нельзя сказать, что сегодняшний спуск оказался намного легче вчерашнего подъема. Солдатские сапоги и конские копыта скользили по подмерзшей земле, камни то и дело норовили вывернуться из-под ног и столкнуть с ближайшего обрыва.

Встреча с османийцами состоялась через три часа после полудня. Первым их присутствие обнаружил Горанович. Поведя носом, контрабандист уверенно заявил:

– Дымом пахнет. Османийцы близко.

– Может, это пастухи, – предположил капитан Осигов.

– В это время пастухам здесь делать нечего, – отрезал проводник.

Алекс тоже принюхался, но никакого запаха дыма не учуял. Однако если знающий человек говорит, что дым есть и противник близко, то надо к нему прислушаться и поступать соответствующим образом.

– Разрешите принять меры, господин штаб-капитан?!

– Принимайте, – разрешил Годрин.

Поскольку выслать боковые дозоры не было решительно никакой возможности, капитан Магу пришлось ограничиться головной походной заставой. И полчаса спустя от нее примчался посыльный с известием о том, что противник обнаружен. Остановив ротную колонну, офицер отправился вперед, чтобы лично оценить обстановку. С собой он прихватил и Горановича.

Противник расположился в большой П-образной кошаре, стоявшей в небольшой, защищенной от ветра котловине. Поднимавшийся из кошары дым быстро подхватывался и рассеивался порывами ветра.

– Можно эту кошару незаметно обойти?

– Не получится, – отверг такую возможность контрабандист.

– Значит, будем прорываться, – принял решение офицер.

Подобравшись на расстояние версты, капитан принялся изучать обстановку при помощи бинокля.

– Сколько их там может быть?

– Кто его знает? – пожал плечами контрабандист. – Может, сотня, может, две. Но дым только один, так что вряд ли больше полусотни.

– Я тоже так думаю, – согласился с ним офицер, – но будем исходить из худшего. Сможешь вывести полуроту во-он туда.

Палец офицера указал на склон справа от кошары. Там растительность подходила к стенам кошары почти вплотную, и можно было выбить оттуда противника одним ударом при минимальных потерях. Если, конечно, удастся достичь внезапности. Чуть подумав, проводник дал положительный ответ.

– Смогу.

Не оборачиваясь, капитан позвал одного из сопровождавших их солдат:

– Посыльный!

– Я, господин капитан!

– Сообщишь штаб-капитану Годрину – обнаружен противник силою до…

Тут капитан Магу задумался – с одной стороны, не хотелось сильно ошибиться в определении численности противника, с другой – можно было сильно напугать штаб-капитана, завысив количество штыков, с которыми придется иметь дело. Поэтому было принято компромиссное решение.

– До сотни штыков. Принял решение разделить роту надвое и атаковать с двух сторон. Я с первым и вторым взводами атакую в лоб, третий и четвертый взводы обойдут противника с правого фланга. Вон – Горанович проведет. Все запомнил?

– Так точно, господин капитан!

– Тогда ступай.

Отправив посыльного и проводника, капитан продолжил наблюдение за противником. Странно, но за четверть часа ему удалось увидеть только одного османийского солдата, вышедшего из кошары по нужде. Также не удалось обнаружить ни одного часового, ни одного поста за пределами кошары. Неужели османийцы здесь так расслабились, что нападения совсем не ждут? А вот и полурота подходит.

– Господин капитан, первый и второй взводы прибыли в ваше распоряжение!

Приняв доклад, капитан поинтересовался у Охримцева:

– Кто вторую полуроту повел?

– Штаб-капитан Годрин!

А вот это совершенно зря. Еще подстрелят случайно или штыком в живот пырнут, а он во всей экспедиции самый нужный и ценный человек. Вполне мог бы остаться с ранеными. Но его можно понять – первый раз в настоящем деле, хочется самому атаку возглавить с саблей наголо. Ничего, еще наиграется в эти игры, если не убьют, конечно.

Однако пришло время поставить задачу подчиненным.

– Сейчас спускаемся вниз в направлении того большого камня. Там разворачиваемся в цепь, ждем выхода второй полуроты на рубеж атаки и одновременно атакуем.

– Все понял, господин капитан! Разрешите исполнять?!

– Действуй, – разрешил унтеру Алекс.

Увы, скрытого выдвижения, лихой атаки и громкой победы у руоссийцев не получилось, коварный противник разрушил план капитана Магу в самом начале. Осенняя растительность успела сбросить значительную часть листвы, а потому обеспечить скрытное выдвижение полуроты не удалось. Как назло очередному османийцу приспичило до ветру. И едва он зашел за кошару, как тут же кинулся обратно с таким воплем, что его услышали даже руоссийцы.

– Вперед! В атаку!

Капитан Магу молниеносно отреагировал на изменение обстановки, бросив свою полуроту в атаку. Затевать длительную перестрелку с засевшим за каменным забором противником было бы совершеннейшей глупостью и чревато большими потерями. А потому он постарался как можно больше сократить дистанцию до того, как противник опомнится и организует отпор.