— Будет большой скандал, когда она проснётся, — обречённо заметила я.

Гаяни загадочно улыбнулась, провожая взглядом Уилла и Флавию. Снова с тем странным, обращённым внутрь себя выражением глаз, которое я стала замечать у неё недавно.

Я отряхнула колени. Что ж, придётся возвращаться во дворец. Жаль, до статуи прародительницы Тедериель сегодня, видимо, не судьба дойти. Но после всего пережитого ноги едва держат и колени подрагивают. Ничего. Как-нибудь справлюсь. Вон Гаяни, скачет вокруг меня как горная нерга, вся светится от перспектив прогулки с Ричардом. Его отдалённый голос на приглушённых тонах — даёт ещё какие-то последние напутствия Орвику.

— Гаяни, давай дойдём сами! — решаю вдруг.

— Но…

— Неприлично. Давай.

Сестра сникла. Чувствую себя паршиво, но так надо. Не хочу, чтобы она слишком сильно витала в облаках. Потом больнее будет падать. Не хочу, чтобы она изведала хоть сотую часть той боли, которая ожидает меня. Когда завтра они уедут.

Попрощаться мы не успели, но это к лучшему. Орвик весь день будет бродить по своим делам. Я посижу до вечера в комнате, за плотно запертыми ставнями, и открывать больше не буду ни под каким предлогом. Потом усну. Если получится. А наутро они уедут. Это лучший из планов.

И не думай лишнего, дурочка Ши.

Не смотри даже в ту сторону…

Не…

Ну ладно, только один разочек. На память.

Я пошла на компромисс со своей совестью, просто чтоб не разорвало изнутри от противоречивых чувств и желаний. Бросила последний взгляд через плечо, уходя…

Орвик запнулся на полуслове.

И поймал мой взгляд своим ответным.

Мы замерли на секунду — я, перепуганная тем, что меня заметили, и он, пытливо всматривающийся в моё лицо так, будто не было расстояния. Будто не было сил, что растаскивали нас в разные стороны, как щепки в водовороте.

Он положил руку на плечо Ричарду, и тот замолчал.

— Погоди. Я сам всё знаю, можешь не распинаться. А знаешь что? Иди-ка ты тоже… по городу поброди, понаблюдай. На всякий… а у меня ещё дело есть. Одна нога здесь — другая там, обещаю!

И не дожидаясь ответа, он принялся энергично вышагивать в нашу сторону.

В мою сторону!!

Вот я дура. Зачем только оглядывалась?!

Ощущение надвигающегося урагана в спину. Кажется, пора бежать, спасать остатки силы воли.

— Гая, идём! Я кое-что забыла… во дворце. Идём срочно!

Схватила сестру за руку и потащила, невзирая на протесты.

Мы вывалились на центральную улицу Сирианара, где сиротливо белели на булыжниках потерянные процессией цветы и обрывки лент. Краем глаза я отметила, как от стены отделились две тени в сером. Маги дворцовой охраны. Значит, всё-таки следовали за мною попятам, как и полагается, когда элиана выходит из дворца. Только в переулок не пошли. Молодцы, нечего сказать! Неукоснительно соблюдают приказ оставлять нас с Орвиком наедине.

И я уже открываю рот, чтобы велеть им следовать за нами… но не успеваю.

На плечи мне падает здоровенная лапа, под её тяжестью у меня колени подгибаются, я чуть не теряю равновесие. Чем их там кормят вообще, в Старом мире?! Пытаюсь сбросить, но не получается.

— Поймал!

С отчаянием наблюдаю, как серые тени замирают на почтительном расстоянии и снова скрываются из виду.

— О, братишка, привет! Жутко рада, что ты здесь. А то все в последнее время странные какие-то. Кислые, — кривится Гаяни.

Братишка?! Нет, мы конечно всегда и безнадёжно мечтали о брате, но это не повод так вот фамильярничать с посторонними! Надо будет Гае сделать внушение. Потом. На данный момент мне бы кто сделал хорошее — как не быть дурой.

Сестра бесцеремонно отпихивается в сторону — без особых возражений с её стороны. И дальше мне приходится идти по улице, сутулясь как арестанту под весом кандалов. Ещё и подстраиваться под широкий шаг огненного мага. А жар его кожи опаляет даже через одежду. Разгорячённый стычкой с джарханом, он весь прямо-таки излучает бодрость духа и энтузиазм. Они с Гаяни принимаются увлечённо болтать о какой-то чепухе, и сестричка понемногу оживает после разочарования, что кое-кто другой нас проводить не смог.

Как хорошо. Я хотя бы могу помолчать.

У самого дворца Орвик всё-таки перестаёт компрометировать меня так открыто, убирает руку с плеч и даже пропускает вперёд в дверях. А потом, вместо того, чтоб откланяться, продолжает идти след в след по бесконечному лабиринту полутёмных дворцовых коридоров. Все они пустынны, словно кто-то незримо расчищает путь, едва заслышит наши шаги. А впрочем — не удивлюсь, если так и есть.

Меня начинает охватывать паника. Чувствую взгляд, ласкающий затылок, так отчетливо, будто это прикосновение. Каждое неспешное движение.

Гая не замечает звенящего в воздухе напряжения и щебечет как птичка, то забегая вперёд, то отставая на шаг, чтоб удобнее болтать с «братишкой». Жаль, мне такая иллюзия не под силу. Отношение Орвика ко мне какое угодно, но только не братское. От его взгляда, который начинает блуждать совсем уж неприличным маршрутом, у меня стремительно поднимается температура. Стараюсь держать спину и делать вид, что просто иду, но на самом деле всей кожей, каждым волоском на теле прислушиваюсь, куда теперь двинется взгляд. Что-то внутри сжимается с каждым шагом. А звуки мужского голоса — вкрадчивые, бархатистые, будто он разговаривает с Гаей, но звучит только для меня — заставляют сердце биться чаще, тяжелее, сбиваться с ритма.

— А вот ты мне вот ещё что скажи, Лягушонок!..

Меня охватывает дурное предчувствие.

— М-м?

— Из твоей сестры же клещами не вытянешь ничего. Плавали, знаем. Хоть ты мне скажи. Чего у неё взгляд такой скорбный, как будто заболели все зубы мудрости разом?

Я споткнулась.

Гаяни прыснула со смеху.

— Могу ошибаться, но Ши жаловалась Флавии на то, что у неё «чужие уши».

Вот же зараза мелкая! Сдала с потрохами. Ну я ей!..

Я резко обернулась, собираясь… не знаю, что, но Гае бы точно не понравилось.

Ойкнув с лукавым и чрезвычайно довольным выражением на мордочке, Гаяни спряталась за спину Орвика. А её сообщник ещё и не дал его обойти, чтоб добраться до паршивки! Внаглую сграбастал меня обеими руками и надёжно зафиксировал в пространстве.

— Я тебя… и его… вас обоих… вы у меня доиграетесь!..

— Очень страшно, котёнок. Весь трепещу. — Широко улыбнулся наглый маг. — А давай-ка расскажешь, за что получим хоть? Чего у тебя стряслось на этот раз?

— Нич-чего! — почти прорычала я.

Нет, решительно только эти двое умудрялись доводить меня, такую хронически спокойную и со всех сторон воспитанную девушку, до белого каления.