я пойду одна.

– Слушаюсь, – весело встрепенулся полицейский. – Вставайте, Термос.

– А-а-а! – дико вскричав, директор вскочил со стула, отпихнул кинувшегося ему наперерез Жука и, выбив лбом оконное стекло, прыгнул со второго этажа.

– Убился, – прошептала Соня, глядя на распластавшегося на лужайке перед окном Термоса, но тот вскочил и ошалело огляделся.

Рис выхватил пистолет и, опершись на подоконник, стал целиться. Термос вдруг совершил громадный прыжок едва ли не через весь школьный двор и побежал прочь от своего рабочего места. Попасть в него было невероятно трудно, а вот в шныряющих по аллейке школьников – очень даже легко.

– Ушел! – воскликнул Рис, он волосы готов был рвать с досады. – Это было бы мое первое задержание.

– Неужели? – удивилась Анжела.

– Нет, вы не подумайте, – покраснел полицейский, – что я еще не задерживал преступников из-за… ну, из-за своего возраста. Ихтиандр – маленький город, здесь совсем нет криминала…

Последнюю фразу он сказал с таким неподдельным сожалением, что невозможно было не рассмеяться. Но Анжела не засмеялась, а сказала, сердито глядя на ржущих Соню, Жука и Алекса:

– Не волнуйтесь, Рис, на вашу долю хватит злодеев. Но, если вы не отвезете меня на то место, откуда забрали, я пойду пешком…

– Куда вы так торопитесь, милочка? – поинтересовалась Грипл.

– О, Мадонна! – страдальчески сморщилась Анжела. – У меня пропал муж и ребенок в лесу, который здесь называют Гиблым.

– Что? – всполошилась Грипл. – Так чего же мы ждем? Каждая секунда на счету, если мы имеем дело с Мисошем!

– Мисошем?

– Пойдемте, нельзя мешкать, – Грипл потянула Анжелу за рукав.

– Но протокол… – проговорил Рис, хлопая ресницами. – По уставу я должен составить протокол.

– Протокол? – вскричала Грипл, и глаза ее вспыхнули сердитым огнем. – Ты базаришь о гнусных бумажках, когда речь идет о жизни людей? Волокитчик!

– П-простите, – было заметно, что молодой полицейский впервые в карьере пренебрег буквой закона – глаза его решительно заблестели, щеки порозовели. – Идёмте скорее!

Соня вспомнила об оставленной в кабинете директора книге уже тогда, когда машина Риса, переполненная, как и накануне, вползала на пригорок сразу за большим валуном. Вместо матери Алекса на сидении рядом с Соней, Жуком и Тимповым расположилась старая Грипл, которой уже никто не боялся. Сначала девочка хотела потребовать возвращения в школу за книгой, которая, по словам Термоса, очень нужна Мисошу, но потом отказалась от этой идеи, убедив себя в том, что, коль уж директор так шустро оставил собственный кабинет, то едва ли теперь он туда вернется. Кроме того, Соня устала и боялась расспросов.

– Быстрее, Рис, – попросила Анжела, с нарастающим волнением следя за дорогой.

Листок кивнул и вдруг захохотал.

– Что с вами?

– Миссис Маршал, я… – Рис давился от смеха. – Я – неверующий Фома! Вспомните, как сегодня утром я, словно индюк напыщенный, набросился на беднягу Пржанца? Ну, того, что оборотня в лесу встретил? Ох, я – Фома неверующий!

Соня, Алекс и Жук покатились со смеху.

– А ведь я говорил! – торжествующе выкрикнул Жук. Горло у него булькало, как вскипающий чайник.

– Хорошо, что вы легко признаёте свои заблуждения, – Анжела, несмотря на тревогу, не могла не улыбнуться. – Это извиняет вас!

– При случае поставлю Пржанцу в баре кружку пива, – решил Рис.

– Самого лучшего? – ехидно осведомился Алекс.

– А то, – полицейский подмигнул ему в зеркало.

Дубы, растущие вдоль дороги, образовали темный тоннель. Когда машина въехала в него, деревья захлопали широкими лапами и обыскали автомобиль, словно вокзальные карманники. Сразу за тоннелем маячил дом Маршалов – сумрачный и негостеприимный с виду.

– Почему вы решили помочь нам? – спросила Анжела, повернувшись к Грипл. Та сидела задумчивая, нахохлившаяся, в белой короне волос. Когда уже казалось, что старуха не ответит и Анжела готовилась, пожав плечами, отвернуться, Грипл отрывисто бросила:

– Твоя дочь позвала меня. Надеюсь, я не ошиблась…

Соня поймала удивленный взгляд матери, но сделала вид, что внимательно смотрит в окно.

– Приехали, – сказал Рис, останавливая машину.

Ни одно окошко не светилось в доме Маршалов – сердце Сони, в который уже раз за прошедшие сутки, заныло.

– Мне нечего делать дома, – жестко заявила Анжела. – Везите меня в лес, я буду искать своего сына и мужа.

Плечи молодой женщины затряслись, и, глядя на нее, Рис смешался:

– Но я не могу вести машину прямиком в чащу. Мы проколем шины, застрянем… да и вообще.

– Вылезайте!

– Что?

– Вылезьте из машины! Грипл – грипл!

Повинуясь резким окрикам старухи, все покинули теплый автомобиль и столпились на продуваемом ветрами пригорке.

– Думаешь, твои муж и сын просто заплутали в лесу? – закричала Грипл, наступая на растерянную Анжелу. – Ты не знаешь, что это за лес. Мисош – тот, кто смотрит из бездны, – отнял у тебя тех, кто тебе дорог. Пойми это, или не увидишь их никогда.

Глаза Грипл горели, как маяки, волосы растрепались, и морщины на лице разгладились – она, казалось, помолодела.

Соня смотрела на мать во все глаза. Она поняла, что это – едва ли не самый важный момент в жизни семьи Маршал. Намного важнее покупки дома и переезда в Ихтиандр.

– Еще вчера я бы не поверила вам, – сказала Анжела дрогнувшим голосом. – Но сейчас – что мы должны делать?

Лицо Грипл смягчилось:

– Лес полон тайн и страшных шорохов, мы должны быть тише воды, ниже травы, и уж точно не ездить на машинах…

Жук хохотнул, за что удостоился тычка в бок от Алекса.

– Но для того, чтобы не потревожить духов Гиблого леса, нам недостаточно быть и людьми…

– Что? – выдохнул Алекс.

– Встаньте в круг, – приказала Грипл.

Поднялся ветер, лес зашумел, посуровел, и, казалось, деревья, заскрипев, шагнули вперед, еще плотнее обступив сжавшийся в страхе дом.

Люди стояли плотным кольцом, в центре которого, глядя в быстро темнеющее небо, стояла старуха с развевающимися седыми волосами.

– Один, два, три, четыре, пять, шесть! – крикнула она пронзительным голосом, подняв с деревьев тучи воронья. – Будь небо, будь земля, будь вода!

Грипл закружилась на месте – все быстрее и быстрее, её волосы захлестали по склоненным головам.

– Стань тишиной, крадись, лети, плыви!