профиль Габриеля. И решила сменить тему. – Что тебе так нравится в этом саду?

Он ответил не сразу:

– Его безмятежность. Деревья такие густые даже осенью, что ощущение – будто ты в своем собственном мире. Здесь я могу думать.

Джулия поднесла его руку ко рту и поцеловала.

– Я думаю о твоих лекциях.

Он повернул голову:

– И что же ты думаешь?

– Все было так шикарно. Тот ужин, что нам подали в замке. Доклад, прием, интерес прессы. – Она посмотрела на мужа с восхищением. – Ты мог бы говорить о чем угодно, и тебя бы слушали.

– От меня ждут слов о Данте.

– Да, потому что это твоя специальность. Но ты мог выбрать любую тему. Все что угодно.

Габриель снова перевел взгляд на звезды.

– Мне нравится изучать Данте. Это дает мне возможность кое в чем разобраться.

– В чем именно?

– В истории Данте и Беатриче. У меня такое чувство, что в «Божественной комедии» Данте что-то скрывает. Рассказывает не все.

– Не все рассказывает – о чем?

– Она вышла за другого, он женился на другой. Когда умирает Беатриче, он потрясен и опустошен и решает стать лучше. Он пишет стихи в память о ней. Но потом признает, что в середине жизни сбился с прямого пути, и Беатриче говорит Вергилию, что Данте это сделал из страха.

– Пока все так.

– И правда все так. Но в «Чистилище» есть момент, когда Беатриче укоряет его по поводу других женщин. Он признает вину, купается в реке забвения, а потом теологические добродетели объявляют его верным Беатриче.

Габриель повернулся на бок, посмотрел на Джулию.

– Неверный и верный одновременно. Не может такого быть.

– Не может. Это и имеет в виду демон, когда описывает грех Гвидо да Монтефельтро.

– Так как же было, Беатриче? – прошептал Габриель. – Неверный или верный?

– У Данте всегда множество смыслов. Я не думаю, что Беатриче говорит лишь о преданности Данте ей. Она говорит о Боге.

– Это верно.

– Данте признает вину – и в начале «Ада», и когда ему становится стыдно перед Беатриче.

– Да.

– Я не понимаю, как Беатриче может быть столь снисходительна в начале «Ада», когда говорит, что Данте в плену у страха и просит Вергилия ему помочь, и так строга в «Чистилище».

– Я тоже не понимаю. Но надеюсь это прояснить.

– Тебе придется превратиться в детектива, но это звучит заманчиво. У тебя год на подготовку лекций.

– Да. – Габриель свободной рукой коснулся лица Джулии. – Ты для меня – определение любви. И я верю, что Беатриче была определением любви для Данте, и вот почему мне кажется, что у нас не хватает какой-то части этой истории.

– Горе омрачает разум, – мягко заметила Джулия. – Посмотри на моего отца. Вряд ли он бы связался с кем-нибудь вроде Деб Ланди, не будь он так сокрушен после смерти мамы.

– Да, правда.

– У твоей сестры сейчас трудный период. Как бы ни восхищало меня ее сравнение Кэтрин с Чудо-Женщиной, попытки свести Кэтрин с Ричардом смехотворны.

– Смехотворны – не сильно ли сказано? – очень серьезно спросил Габриель. – Чудо-Женщина может выбирать из партнеров любого возраста.

Джулия шутливо стукнула Габриеля по груди:

– Все дело в костюме. Он сильно действует на людей.

– Это да. – Габриель поймал ее за руку, голос его стал хрипловат. – Отсюда возникает вопрос: почему ты не оделась для меня на Хеллоуин?

– Купи мне костюм и дай как следует выспаться ночью, и я для тебя переоденусь в любой момент.

Габриель придвинулся ближе к Джулии, обнял ее за талию:

– Я это запомню.

– Да, будь добр.

Габриель засмеялся, улыбнулся шире.

– До чего же мне повезло: жениться на моей Беатриче и лежать с ней рядом.

Он почтительно ее поцеловал, прижимаясь губами к губам. Потом, подняв голову, заглянул ей в глаза.

– Нельзя меня упрекать за желание сделать все, что в моих силах, для твоей защиты. И взять с собой в Шотландию тебя и Клэр.

– Конечно, я тебя не упрекаю. – Джулия протянула руку, запустила пальцы ему в волосы. – Мы хотим одного и того же. Но мое положение в Гарварде внушает опасения.

В глазах Габриеля отразилось понимание.

– Мне трудно стоять в стороне и ничего не делать.

– Нельзя сказать, что ты ничего не делаешь. Ты меня поддерживаешь.

– Я просто отчаянно люблю тебя. – Габриель опустил голову, тронул губами ее нижнюю губу, прижался ртом к губам твердо и целеустремленно.

Его руки развели полы ее пальто, подняли на ней свитер, стали гладить талию большими пальцами.

Джулия ойкнула, они разомкнули объятия.

– Здесь? Сейчас?

– Я тебя хочу. – Глаза Габриеля горели желанием. – Прямо здесь и прямо сейчас.

Ее руки поднялись к его плечу, она гладила его шею, и губы их снова соединились. Они сплелись ногами.

Луна в небе скрылась за облаком, темнота придала им смелости. Габриель воспользовался этим и расстегнул пуговицы на джинсах Джулии, положил руку ей на живот, не касаясь шрама.

Она затрепетала от его прикосновений.

Его губы нашли ее шею в темноте, стали покрывать ее поцелуями, скользя вверх и вниз. Он спустился к впадине у основания шеи, затем поднялся выше, целуя кожу за ее ухом.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты меня трогал.

Она накрыла его пальцы своими и направила ниже, отпустив, когда он проник под белье.

Его пальцы ласкали ее, потом продвинулись глубже.

Он поцеловал кожу над ее грудью, свободной рукой расстегнул на ней блузку. Касания его губ были легкими, но опытными, длинные пальцы преследовали свою добычу.

Он стянул лифчик с ее груди, подставив ее ночному воздуху. Губы сомкнулись вокруг соска, пока пальцы ласкали ее внизу.

– Все нормально, – поощрила она его, чуть нажав на затылок. – Сегодня я не настолько чувствительна.

Он засмеялся: ему был приятен такой пыл. Коснулся языком ее соска, и тот сморщился на холодном ноябрьском воздухе. Согрел его губами, лаская и осторожно дразня.

Джулия выгнулась, из груди вырвался сдавленный стон. Она попыталась его сдержать.

– Можешь не сдерживаться, – сказал он ей, снова охватив губами ее сосок. – Здесь мы в полном уединении, не то что в доме.

Она дала волю своим мольбам, призывая его поиграть с другой грудью, подаваясь навстречу его руке.

– Хочешь кончить? – спросил он хрипло, переключившись на второй сосок.

– Я хочу, чтобы ты кончил вместе со мной.

Не успела эта просьба сорваться с ее губ, как он принялся стягивать с нее джинсы и снимать свои.

Бесстыдная луна явилась из-за облаков, следя за Габриелем. Он подложил руку Джулии ей под голову. Потом взялся за бедро Джулии и чуть