— Госпожа, — обратился Безгнев к Милане, — вот Вы где. Настала пора начинать обряд Принесения даров, и мы бы Вас очень просили присутствовать на нем.

— Значит, мне можно не идти? — весело уточнил Селиванов.

— Раз ты пригласил девушку, было бы крайне непочтительно бросить ее в самый разгар торжеств, — укорил его жрец.

Дмитрий досадливо поморщился, почесал макушку.

— Ладно, уболтал… Надеюсь, мне хватит терпения выдержать ваши песнопения.

— Если присоединишься к действу, время пройдет для тебя быстрее, — заметила Милана.

— Достаточно и того, что я вызвался помогать этому, — Дмитрий кивнул в сторону жреца, — но восхвалять богов точно не буду. Не за что…

— Как бы он своим неверием не испортил нам все, — предупредил Безгнев и покачал головой.

Милана только махнула рукой и ласково улыбнулась.

— Как знаете, госпожа, — вздохнул жрец.

Все трое направились к капищу, украшенному по случаю торжества цветами и венками из полевых трав.

После того, как была разожжена крада, а требы положены на жертвенный камень, присутствующие вознесли хвалы богам и ушедшим в мир слави предкам.

Дмитрий, как и обещал, не присоединился к хвалебным песнопениям, но и мешать не пытался. Он даже помог жрецу возложить на алтарь принесенные дары и честно пытался не слишком морщиться, когда дым от брошенных в огонь священных трав начал есть ему глаза.

Все это время Змиулана, как представитель богов на земле, тоже получала похвалы и дары. Она приветливо улыбалась и для каждого члена общины находила приятное слово.

Дмитрий заметил, что Милана, не привыкшая подолгу стоять, перемялась с ноги на ногу и болезненно поморщилась. Он недовольно покачал головой и подтолкнул в сторону полубогини толстое полено.

— Садись.

Милана расплылась в улыбке и тяжело опустилась на импровизированное кресло.

«Я вовсе не пытаюсь ей угодить, — предупредил себя Дмитрий, — но прекрасно понимаю, что если бы не обещание, данное мне, она бы приняла свой истинный облик и не мучилась».

Как помощник жреца, он стоял по правую руку от него и со своего места прекрасно видел Змиулану, устроившуюся вблизи чура. Человеку, не знавшему ее истинного значения для общины, было бы невдомек, отчего эта девушка в простой рубахе и с не досохшими еще волосами сидит рядом трехметровым языческим изваянием и принимает на себя часть почестей, предназначенных Велесу.

Но Дмитрий в этот миг подумал, что именно так и должны выглядеть боги: без излишних украшений и символов величия, ведь их истинное значение сокрыто в них самих.

Торжественная часть завершилась. Селиванов облегченно выдохнул и приблизился к Милане. Как истинный кавалер, дождался, когда от нее отойдут все те, кто еще не успел ее поздравить, и только после этого галантно предложил сопроводить даму к праздничному застолью.

Милана улыбнулась, встала и элегантно облокотилась на край его кресла. Не успев понять, что делает, Дмитрий переложил ее руку к себе на плечо.

— Так будет удобнее.

Милана слегка вздрогнула от прикосновения к его телу, а потом глухо застонала и сильнее вцепилась в плечо.

— Прости, — превозмогая боль, сообщила она, — ничего не могу с собой поделать.

— Ты долго сидела в неудобной позе, — пояснил Дмитрий перепуганной девушке. — После научу, как правильно распределять вес тела не только во время ходьбы, но и в периоды отдыха, чтобы твой организм получил максимальное расслабление. Лучше всего для тренировки мышц подошло бы плавание, но я, как видишь, совершенно не гожусь для подобных занятий.

— Безгнев сказал, что ты собираешься в скором времени покинуть нас?.. — заметила Милана. — Это правда, или ты передумал?

— Да, я принял такое решение, — резко посерьезнев, выдал Селиванов. — И поэтому предлагаю тебе найти другого учителя. Того, который сможет сделать то, чего не могу я.

Милана резко затормозила, вынуждая и Дмитрия остановиться.

— Но почему? — Голос ее дрогнул.

Дмитрий приподнял голову и изучающе посмотрел на спутницу.

— Сегодня ты получила наслаждение, но я так и не исцелился, — пояснил он. — Выходит, тебе нужно нечто большее, чем просто ласки.

Милана покраснела.

— Однажды я видела, как это происходит у животных, — смущенно выдала она. — Ты хочешь сказать, что для становления женщиной мне нужно это?

— Не совсем так, — усмехнулся Дмитрий, — у людей это происходит иначе.

Поборов смущение, Милана спросила:

— И как же?

— Я мог бы подобрать массу эпитетов к происходящему, но боюсь, что они еще сильнее испугают тебя, — вымолвил Дмитрий. — Жаль, что здесь нет интернета — наглядный пример стоил бы тысячи слов.

Милана нахмурилась.

— Разве можно подсматривать за другими? Это скверно.

— Знаешь, Милана, есть те, кому нравится, когда на них смотрят именно в эти моменты, — вразумил ее Дмитрий. — Подобным образом они усиливают собственное сладострастие.

— Но я полагала, будто влечение, испытываемое людьми друг к другу, само по себе доставляет удовольствие, — возразила Милана. — Зачем же усиливать то, что и так прекрасно?

Простота ее суждений потрясла Дмитрия.

— Думаю, мой ответ тебе не понравится, но все же скажу: подобным образом люди возмещают недостаток искренности. Без взаимного притяжения акт слияния тел превращается в грубый фарс. И если кто-то не может достичь блаженства обычным образом, то в дело идут ухищрения. О многих я даже не стану упоминать. Постепенно желание удовлетворять похоть подобным образом входит в привычку, и человек уже не может испытывать страсть, не прибегая к разного рода хитростям.

— И все те способы, о которых ты говоришь, так ужасны? — вопросила Милана.

— Нет, не все, — успокоил ее Дмитрий. — Например, то, что я сделал с тобой сегодня, вовсе не безобразно. Напротив, это способ доказать партнеру свою искренность.

— Ты так много познал, — заметила Милана. — А какие еще бывают проявления чувственности?

— О, их тысячи! — воскликнул Дмитрий. — Единение тел — это целая наука, и я лишь скромный ученик, едва постигший ее азы.

— Не понимаю, — сникла Милана, — то ты говоришь, будто ухищрения — это фарс, то рассуждаешь о слиянии двоих как об искусстве… В чем разница?

— В отношении к происходящему, — выдохнул Дмитрий. — Для кого-то и поцелуй является излишеством, а другим подавай бурю фантазий и экстрима.

Милана опустила взгляд и осторожно спросила:

— А ты сам?.. Что для тебя значит любить?

Дмитрий опустил голову и крепко задумался.