— Все-таки я не совсем понимаю, что ты задумала?

— План в стадии разработки, — серьезно сказала я ипоинтересовалась:

— Когда можно переезжать?

— Хоть сегодня.

— Значит, собираем вещи.

Сборы заняли немного времени, Сашке я оставила сообщение наавтоответчике: «Сашенька, мне пришлось срочно уехать. Я люблю тебя». Кратко ипо существу. Монах мне был сейчас без надобности, более того, мог помешать моейзатее, а если задуманное удастся осуществить, тогда можно будет вспомнить и оперстне.

Загрузив в машину вещи, мы отправились на новое местожительства. Данный район произвел благоприятное впечатление: чистота, уют ипахнет большими деньгами. Конечно, встречались вполне скромные дома, в дваэтажа, с гаражом в полуподвале на две машины, верандой, балконами и кустами розпод окнами, но были и дворцы. Я вертела головой направо и налево и восторженнотыкала пальцем за окно, пытаясь привлечь внимание Дока, точно он сам ничего невидел. Док в ответ на мой восторг хмурился, чужое богатство его почему-тораздражало.

Не успела я вдоволь налюбоваться местнымидостопримечательностями, как мы затормозили перед металлическими воротами.Из-за высоченного забора дом просматривался плохо.

— Нам сюда? — спросила я, и Док в ответ кивнул.

Через пару минут я уже носилась по временному жилищу. Дом невыглядел слишком скромно, но не был и дворцом. Я насчитала восемь комнат, пятьподсобок (мастерская, прачечная, две кладовки и котельная), назначение еще трехпомещений осталось для меня загадкой: две совершенно пустые комнаты без окон,пятнадцать на три метра (я не поленилась и сосчитала шаги), и одна с какими-тонабросанными в ней железками. Комнату с железками я назвала пыточной, а двепустых — карцерами. Моя фантазия вызвала у Дока прилив отрицательных эмоций,между бровей залегли морщины, а взгляд, обращенный ко мне, стал озабоченным.

Покончив с домом, я выпорхнула в сад, он ничем не поразил:несколько плодовых деревьев, зеленая травка, кусты вдоль забора. Забор внушалуважение: кирпичные столбы и металлические штыри, устремленные в небо, оченьнапоминающие пики.

— Больших денег стоит, — кивнула я и пошлаобживать пространство со стороны улицы.

Наш дом значился под номером двадцать семь и стоялпредпоследним в ряду, улица была двухсторонней только до двадцать третьегодома, далее шел перекресток и дома только по нечетной стороне, потом сады,кирпичные гаражи и овраг. Место тихое и в целом мне понравилось.

Оставалось узнать, как далеко я нахожусь от интересующегоменя дома, я пошла переулком и вскоре с радостью могла констатировать факт, чтонужная мне улица проходит параллельно той, где мы поселились, а через десятьминут, разобравшись в нумерации домов, я прямо-таки обалдела от счастья, потомучто господин Петров по кличке Папа, с которым я мечтала свести знакомство,оказался моим соседом, то есть его частная собственность соприкасалась ссобственностью, временно перешедшей ко мне, и разделяла эти две собственностидовольно прозрачная ограда. Повизгивая от восторга, я вернулась в дом.

Док сидел на крылечке и выглядел несчастным, это менявозмутило, потому что дела складывались как нельзя лучше и чья-то кислаяфизиономия вызывала протест.

— Нам повезло, — решила я его приободрить. —Этот Папа наш сосед. Из сада без проблем можно попасть в его сад.

— Ты мне так и не сказала, зачем тебе это, —вздохнул Док.

— Я обязательно расскажу, как только придумаю, —заверила я и пошла выбирать себе комнату. Док с легким вздохом направилсяследом. Поразмышляв немного, мы устроились в двух комнатах, они сообщалисьмежду собой через общую ванную, а моя имела выход на веранду. Остальные комнатынам были ни к чему, мы поплотнее закрыли в них двери и решили забыть о них.

Следующий день не принес в мою жизнь ничего особенного. Восновном я занималась тем, что худела, поминутно смотрела на себя в зеркало имогла констатировать на редкость здоровый вид своей физиономии. Пришлосьсовершенно отказаться от еды, сосредоточившись на чае. Через три дня объявиласьнекая худоба и болезненность, скорее из-за голодного блеска в глазах, но этолучше, чем ничего, я порадовалась и занялась гардеробом: у меня появилисьузенькие брючки, трикотажные кофточки в обтяжку и простенькие юбчонки, едваприкрывавшие мой зад. Никакой косметики, конский хвост на затылке (заплести двекосы я поначалу не рискнула). От роковой женщины ничего не осталось, теперь ямогла смело лезть через ограду.

Но просто так не полезешь, поэтому Док съездил на рынок ипривез котенка, совершенно черного и невероятно ушастого. Извлекая его изсумки, Док заявил:

— Ну вот, новый жилец пожаловал.

Котенок стал Жильцом, впоследствии имя его было сокращено, иназывали его Жиля или Жилька. Именно благодаря ему я рассчитывала попасть навражескую территорию.

Два дня ушло на разведку. Я лежала в траве с биноклем инаблюдала за соседним домом, точнее, за садом, дом почти не просматривался. Моистарания и терпение были вознаграждены: один раз я увидела мордастого парня, онмочился под яблоней, весело насвистывая, потом обнаружила его в компании сдругим, таким же мордастым, они играли в волейбол, дважды я видела мужчинусредних лет, прогуливающегося с доберманом. Кстати, доберман в саду в одиночкуникогда не бегал, и это внушало определенные надежды.

В одно расчудесное утро, минут пять потолковав с Господом(толковала в основном я, но под конец пятой минуты мне показалось, что Господьвполне отчетливо произнес: «Валяй»), я решительно зашагала к ограде, сунувЖильца в карман своего желтого сарафана. На голову напялила соломенную шляпу,чтобы две нахальные косы не так бросались в глаза, худоба и нездоровый, точнее,голодный блеск глаз намекали на притаившуюся в недрах моего организма тяжелуюболезнь.

Упершись носом в ограду, я понаблюдала за вражеским садом и,убедившись, что он пуст, попробовала пролезть между прутьями. Голодала я незря, и это мне удалось, проблема возникла только с головой, шляпу я, конечно,сняла, но, на какое-то время застыв в очень неприятной позе, испугалась, чтоостанусь без ушей.

Уши были при мне, а я на вражеской территории. Еще разогляделась и выпустила котенка. По замыслу он должен был весело скакать внаправлении дома, где жил Папа, а я бежать за ним с громкими криками: «Жиля!» и«Кис-кис!»

Однако подлое животное вопреки моим замыслам сразу жеюркнуло обратно в наш сад.

— Иди сюда, — разозлилась я и зловещим шепотомстала подзывать котенка:

— Кис-кис. Ну иди сюда.

Котенок, отскочив на метр от ограды, сел, полизал лапу,отчетливо мяукнул и замер, щуря на солнце медовые глазки.