Правда, я правителя запомнила иначе, но камеры ведь не врут… а вот память – бывает, обманывает.

Мне так хотелось, чтобы это был он — мне только это и надо было для счастья. Чтобы это был он.

Вот я и обманулась.

Дурочка.

Полночи я проплакала в ванной, наплевав на Танна, который несколько раз стучался ко мне в дверь, требуя открыть и доложить, что со мной не так.

—А что со мной так? — зло рявкнула я в ответ, запульнув в дверь бутылочку с его шампунем.

—Ты же не выспишься, Саша, — обиделся полицейский. — И вообще, я хотел как лучше.

— Хочешь как лучше — не мешай мне хандрить.

К счастью, хотя бы на этот раз Танн отстал. И даже не потребовал освободить ванную, случайно превратившуюся в мой приватный кабинет.

Пользуясь технологиями этого времени, я раскрыла голограммный дисплей из браслета коммутатора и принялась прокручивать одно единственное видео — тот репортаж со свадьбы правителя, когда «молодые» выходили из храма. Бесчисленное количество раз останавливая воспроизведение на моменте, когда оператор поймал лицо Рэнда Дэйррэна крупным планом. Правитель торжествовал… он был счастлив рядом с Найви.

Не со мной.

Отодвинув край футболки в сторону, я провела рукой по «синяку». Мне хотелось, чтобы эта была метка раска. Хотелось, чтобы именно я оказалась для него той особенной. Потому что именно он стал особенным для меня.

Но, скорее всего, это что-то другое…

Хороший ученый всегда смотрит на поставленную перед ним задачу с разных углов, и когда я выплакала все слезы и всю скопившуюся во мне горечь, я принялась копать именно в этом направлении.

Как выглядит метка раска… и что за пятно на моей ключице?

К сожалению, даже знание радскарского (которым, по идее, чужаки практически не владели), не помогло — данных в сети было насколько мало, что ни одного сколь нибудь значащего вывода сделать я не смогла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поревев и по этому поводу (а ведь я всерьез думала, что слез уже не осталось), я отправилась спать, решив завтра попытаться разговорить своего фальшивого муженька — в конце концов, и от Танна должна быть какая-то польза.

Эмм… польза и была.

По крайней мере, уже утром я оценила присутствие Танна в спальне, когда этот радскар разбудил меня резким толчком в плечо.

—Саша!

Открыв глаза, я непонимающе уставилась на нависшего надо мной мужчину.

— Я же говорил — не выспишься, — пробубнил он. — Ты пропустила оба будильника — и мой, и свой.

— А сколько времени? — испугалась я, подняв с пола коммутатор. — Мамочки!

—Кто-то меня вчера вечером не слушал, — ехидно фыркнул Танн. — А я оказался прав.

Естественно, Танн оказался прав. Я не выспалась, хуже того — проспала, а потому впопыхах переслав все свои вчерашние наработки профессору, побежала в рабочую зону.

И сильно облажалась.

Спросонья не проверила, что отправляю. И вместе с рабочими документами, переслала несколько своих пометок про «старинный обряд бракосочетания у радскар». На моё счастье, профессор Рэрхрар подумал, что моё исследование на эту тему связано с моим замужеством. Хоть где-то Танн пригодился.

— Милая Саша, я понимаю, что услышав про этот обряд, вы решили сравнить его с тем ритуалом, через который прошли вы сами, — протянул профессор, поймав меня в одиночестве возле оборудования. — Поверьте, это совершенно другое.

— Эм… — в этот момент я ещё просто пыталась понять, о чем это он говорит.

— Браки по древнему обычаю уже почти исчезли даже из нашей системы. К сожалению, этот удивительный ритуал достался нам от наших предков, а современные радскары уже почти не унаследовали этой возможности.

А, вот он о чем.

— Понимаете ли, Сашенька, это как бы своеобразное признание истинной пары. Нашему повелителю несказанно повезло, что его раск признал невесту, и они обошлись без отвара страсти. Некоторые из наших священников считают, что отвары страсти зло — и радскары таким образом обманывают свое внутреннее и животное я — своего раска; что именно это причина нашего постепенного вырождения. Но, по правде сказать, без отваров мы выродимся ещё быстрее, потому что браки по древнему обычаю возможны только у представителей старых, сильных родов…

— Как Танн? — на всякий случай спросила я. Ну, чтобы не вызвать подозрений. Профессор Рэрхрар кивнул.

—Да, ваш супруг принадлежит к сильному роду. Но, поймите, все остальные радскары используют отвары — в этом нет ничего необычного. Так женились мои родители, и родители моих родителей.

—И вы, профессор?

—Я не женат, Сашенька, — улыбнулся руководитель проекта. Немного замявшись, профессор Рэрхрар добавил.

— Но если бы я вдруг надумал жениться, я бы не переживал по какому обычаю это случится.

—Тогда почему все с таким придыханием говорят о браке по старинному обычаю?

Профессор пожал плечами.

— Потому что это редкость, и почти уже чудо для нашего поколения. Но, Саша, в таком браке невеста всегда должна быть равной мужу… — посмотрев на меня, профессор сконфуженно вздохнул. — Простите, Саша, я имел в виду другое — что невеста должна нести равную нагрузку на образование связи с раском своего жениха. Это возможно только для чистокровной радскарки, также принадлежащей к старому роду — иначе раск жених не признает её за свою предполагаемую пару.

То есть, то есть… повелитель всё-таки женился на Найви? И это несмотря на её обман?

Не знаю почему, но меня как будто оглушили чем-то. Глупая, я ведь смирилась уже вчера ночью — и вот опять.

—Не расстраивайтесь, Сашенька, — ласково протянул профессор. — Поверьте, вам бы не понравилось находиться в таком браке. Когда раск мужчины отмечает свою избранницу, это означает только одно — она полностью его. Жена в таких союзах всегда подчиняется своего супругу, подчиняется в прямом смысле этого слова — потому что раск контролирует свою пару на животном уровне.

Он похлопал меня по плечу.

—Это совсем не то, к чему вы привыкли у себя на Земле.