– Какая?

– Ложные показания должны быть опровергнуты показаниями неменее двух свидетелей.

– Ты думаешь, Мэй Бигли знает об этом?

– Она должна знать кое-что о параграфах, касающихся ложныхпоказаний, – в глазах Мейсона появился блеск.

– Напомни, шеф, в чем ее обвиняли, когда ты выступалзащитником?

– В даче ложных показаний, – ответил Мейсон.

Войдя в понедельник утром в свой кабинет, Мейсон первымделом обратил внимание на лежавшую на его столе свежую газету с сенсационнымизаголовками:

«Защитником женщины, обвиненной в убийстве Хайнса, будетизвестный адвокат Перри Мейсон. Он будет защищать не только Еву Мартелл, но иАделу Винтерс. Окружной прокурор подозревает Мейсона в укрывательствеклиентки.»

Мейсон снял шляпу, сел за стол и разложил газету.

«Происшествия, связанные с убийством Роберта Доувера Хайнса,произошли в течение прошлого уик-энда с молниеносной быстротой. Перри Мейсон,известный защитник по уголовным делам, сообщил, что он будет защищать как ЕвуМартелл, так и Аделу Винтерс. В ответ представители прокуратуры вызвали миссМэй Бигли, содержащую пансионат на вечернюю сессию Большого Жюри. Полицияутверждает, что вечером, в день убийства, Перри Мейсон похитил Еву Мартеллиз-под носа полиции и держал ее в укрытии пока она не была основательнопроинструктирована, что ей можно говорить, а чего нельзя.

Мэй Бигли беззаботно рассказала обо всем, кроме того, чтознала. Она утверждает, что содержит приличный пансионат и соблюдает всеправила. Никогда в жизни она не видела Евы Мартелл, а тем более не сдавала ейкомнаты.

При очной ставке с водителем такси, который вез Еву Мартелли заявил, что получил вызов к пансионату Мэй Бигли и оттуда забрал миссМартелл, задержанную потом полицией, мисс Бигли воспользовалась различнымиуловками, начиная с того, что водитель такси ошибается. Она утверждает, чтопоблизости расположено много пансионатов и что каждый может без труда вызватьтакси по любому адресу, а затем ждать на пороге, даже если и не живет там. Онаготова поспорить с членами Большого Жюри, что могла бы вызвать такси по адресузаместителя окружного прокурора, появиться перед его дверьми в ту минуту, когдаподъехало бы такси и, надевая перчатки перед дверьми дома, произвести наводителя впечатление, что провела там всю ночь. Это, как подчеркнула миссБигли, было бы для нее не особенно приятно.

Довольно громко поговаривают о том, что ее показания вызвалиулыбки у присяжных и что заместитель окружного прокурора Гарри Гуллинг был явнораздражен ответами Мэй Бигли. Говорят так же, что свидетелю многократноугрожали обвинением в даче заведомо ложных показаний, что не произвело на миссБигли ни малейшего впечатления.

Что касается обвинений, выдвинутых против главныхобвиняемых, то мистер Гуллинг сухо подчеркнул, что согласно данным под присягойпоказаниям Евы Мартелл, она не расставалась с Аделой Винтерс ни на минуту втечение всего дня, когда было совершено преступление. Мистер Гуллинг сообщил,что Роберт Хайнс был убит из револьвера, который бесспорно принадлежал АделеВинтерс и который, согласно показаниям свидетеля, Адела Винтерс старалась затемспрятать в мусорном бачке одного из отелей в центре города. В момент ареста приней был найден бумажник Хайнса, а убийство совершено в квартире, которуюзанимала в это время Адела Винтерс. Если, сказал Гуллинг, Перри Мейсон найдеткакое-то объяснение этим фактам, согласно с тезисом невиновности его клиенток,«то мы можем выбросить все юридические книги, отдать Перри Мейсону ключи оттюрьмы и снабдить его клиентов лицензиями, дающими право на отстрел по меньшеймере одной жертвы в день».

В кулуарах суда не является тайной то, что тут дело идет оуже давно ведущейся яростной борьбе. Мистер Гуллинг известен посвященным, какглавный стратег окружной прокуратуры. Известно и то, что он решил прижать ПерриМейсона. Гарри Гуллинг редко появляется в Суде, но среди адвокатов пользуетсяславой человека очень умного и цепкого, владеющего энциклопедическими запасамиюридических знаний.

Как сторона обвинения, так и сторона защиты выразили желаниекак можно быстрее провести процесс. Гуллинг предложил уже ориентировочную дату.Заместителю окружного прокурора хочется закончить дело об убийстве так, чтобыне было уже юридических препятствий для возбуждения дела против Перри Мейсона всоучастии после факта свершения преступления. Предполагают, что…»

Мейсон не стал даже переворачивать страницу. Сложил газету,отодвинул ее в сторону и повернулся к Делле Стрит:

– Делла, я хочу, чтобы ты написала одно письмо.

Она открыла блокнот и приготовила карандаш.

– Это письмо, – предупредил Мейсон, – не печатай на машинке.Оно должно быть написано от руки на надушенном листе бумаги. Должно бытьадресовано мне. Пиши: «Уважаемый мистер Мейсон, надеюсь, что я не поступилаплохо, заявив судье, что никогда в жизни не видела Евы Мартелл. Это всепроизошло так быстро, что у меня не было времени посоветоваться с вами, и я небыла уверена в том, что мне нужно говорить в такой ситуации. Однако, явспомнила, что когда мы виделись с вами в последний раз, вы сказали, чтобы япоместила ее в той комнате где… Наверное, будет лучше, если дальше я напишу всенашим шифром».

Делла Стрит подняла на адвоката удивленное лицо.

– Теперь, – сказал Мейсон, – разработаем код, который никтоне сможет расшифровать.

– Я думала, что эксперты смогут расшифровать любой код.

– Конечно могут, – лукаво подмигнул Мейсон, – при условии,что текст что-нибудь значит. Заполни оставшееся место буквами и цифрами,разделив их на группы по пять знаков. Смотри, чтобы в каждой группе были ицифры и буквы. Когда закончишь, подпиши это письмо «Мэй» и принеси его мне.

– Без фамилии?

– Без фамилии – только «Мэй».

– Шеф, ради Бога, что ты задумал? Подделываешьдоказательства? Влипнешь с этим по самую шею!

– Там будет видно, – улыбнулся Мейсон. – Когда ты напишешьписьмо, сходи в банк и возьми семьсот пятьдесят долларов наличными. Ипостарайся, чтобы почерк был явно женский.

– Писать на какой-нибудь специальной бумаге? – спросилаДелла.

– У меня такое впечатление, что Мэй воспользовалась быбледнорозовой или какой-нибудь в этом роде. И не забудь о духах!

– Не забуду. Я сразу же возьмусь за это дело, – заверила онаи вышла из кабинета.

Минут через десять в дверь кабинета Мейсона раздалсяусловный стук Дрейка: один громкий, четыре тихих и вновь два громких удара.Адвокат открыл дверь, ведущую из его кабинета прямо в общий коридор.

– Доброе утро, Пол. Что нового?