Девушка собралась было сказать еще что-то, но внезапно ееобуял гнев, изнуряющий и смутный.

Он словно бы пенился у нее на губах, душил ее желчью,скручивал, бил под дых. Блисс, задыхаясь, хватала воздух ртом. Что это? Чтопроисходит? Отчего она так разгневалась? Потом Блисс поняла. Это был не еегнев, не ее ярость. Она его чувствовала, но исходил он не от нее.

— Что случилось? — Спросила Блисс шепотом. — Это он?Посетитель? Он вышел из себя.

— Да, — подтвердил Дилан. Вид у него был обеспокоенный. —Постарайся не ощущать этого так сильно. Вытесняй это чувство. Не позволяй егоэмоциям брать верх над твоими.

Блисс кивнула и сцепила зубы, пытаясь совладать со шкваломналетевших на нее спутанных эмоций.

«ГНЕВ! НЕНАВИСТЬ! КАК ТАКОЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ?! КТО ВИНОВЕН?!Я РАЗРЕЖУ ИМ ГОРЛО И ВЫПЬЮ КРОВЬ ИХ ДЕТЕЙ! ВРАТА БЫЛИ ТАМ! ПРИВРАТНИК БЫЛ У НАСВ РУКАХ! ПУТЬ БЫЛ НАШ — ТОЛЬКО РУКУ ПРОТЯНИ! ГЛУПЦЫ! ГЛУПЦЫ!»

Блисс изо всех сил оборонялась.

«Нет. Нет. Не я. Не мое. Его».

«Замолчи. Замолчи. Замолчи. Убирайся от меня, из моихмыслей, из моей жизни. Я не твоя. Я не твоя. Я не твоя».

— Он ушел, — тяжело дыша, выговорила Блисс и открыла глаза.

Она по-прежнему находилась в музее, а Дилан сидел наступенях в другом конце зала.

— Отлично, — произнес Дилан. — Это очень важно, что тывытолкнула его, не позволила... не позволила ему взять верх.

— Не позволила. — Девушка рассказала Дилану о том, как ейудалось остаться даже после возвращения Посетителя. — Думаю, он пытается что-тосделать. Но у меня такое ощущение, что у него не получилось. Что-то пошло нетак. Потому он и бушует теперь.

— Зато у меня такое ощущение, что этим все не кончится.Продолжай действовать в том же духе. Сопротивляйся ему. Оставайся, как ты этоназвала. Следи и наблюдай. А когда настанет подходящий момент — действуй, —сказал Дилан.

— А вдруг он меня засечет?

— Я помогу тебе всем, чем только смогу. Обещаю.

— А ты? Ты всегда будешь здесь? — Спросила девушка.

— Я никогда не смогу уйти, — отозвался Дилан. — Ты теперь отменя не отвяжешься.

— Правда? — Спросила Блисс, протягивая руки и кладя ему наплечи.

Она так надеялась! Но ничего не почувствовала. Воздух. Дилансостоял из дымки и отражений в зеркалах. Из воздуха и света. Воспоминание.Призрак.

Он был ненастоящий. Все это было ненастоящее.

— До чего же мне хочется поцеловать тебя, — прошепталаБлисс, глядя в темные глаза юноши. — Но здесь ничего нет. Ты на самом деле нездесь, у меня просто крыша едет. Может, я просто придумала тебя, чтобывоображать, будто я в своем уме, — сказала она и, не сдержавшись, разрыдалась.

Слезы ручьем потекли по щекам.

Девушку ошеломила грандиозность свалившейся на нееответственности. Она не знала, действительно ли способна на такое. Эточересчур. Она не сможет противостоять Посетителю. Люциферу. Он слишкоммогущественный.

Дилан положил руку ей на плечо. Блисс видела ее, но неощущала прикосновения. Потом услышала его голос.

— Все в порядке, Блисс, — мягко произнес он. — Все будетхорошо.

МИМИ

Мими хотелось закричать. Загадки, улики, мертвое тело — ивот теперь очередная тайна. Мими желала объяснений, причем немедленно, сиюсекунду.

— Это в каком смысле — она не умерла?! — Выкрикнула Мими.

Но Кингсли и прочих куда больше сейчас интересовали трупыСеребряной крови.

Мужчина и женщина. Мими узнала их — они входили в составКомитета. Эта семейная пара жила на Пятой авеню по соседству с Форсами.

«О боже, — подумала Мими. У нее заколотилось сердце. — ПрячущаясяСеребряная кровь — все равно что временно бездействующие террористическиегруппы. Кто знает, сколько их еще таких в клане?»

Тэд осмотрел рану в груди у женщины. Посреди груди, прямонад сердцем, виднелась отметина почти полностью скрытая кровью. Меч, пронзающийтучи.

— Это то, что я думаю? — Спросила Мими.

Кингсли кивнул.

— Знак архангела. Видишь золотистую корочку по краям раны? Такойслед оставляет всего один меч на свете. Меч Михаила.

— Не понимаю, — призналась Мими. — Совершенно ничего непонимаю.

Кингсли закрыл глаза, изо всех сил стараясь сосредоточиться.

— Они утащили ее из гостиницы год назад. Отчего-то онижелали оставить ее в живых. Нэн Катлер выжила и изображала бабушку Джордан. Еепрятали в фавеле, где Джордан, видимо, сумела подружиться с теми детьми. НоСофия знала, что мы идем к ней. Она оставила нам записку. Сказала детям, комуее отдать. И она знала, что Серебряная кровь заберет ее. Но я думаю, мы должныбыли спасти ее. Именно это она прозревала. Потому и послала нас сюда — чтобыпредотвратить это все. Но отчего-то ее расчет оказался неверен. Они решилиубить ее раньше, чем она того ожидала.

— Но она стала сражаться и преуспела. Она нашла меч Михаила— должно быть, именно его она и искала. Ты же знаешь — его украли из кабинетамоего отца. Видимо, им завладела Серебряная кровь, — сказала Мими, вспомнив проограбление. — Итак, мы знаем, что убило этих двоих. Но потом произошло ещечто-то...

— Да. Вернулась Нэн, и это было неожиданностью. Такогоисхода Джордан не предвидела, — сказал Кингсли.

— И Нэн убила ее — или, по крайней мере, она так считала.

— Да.

— А зрачки? Ты говоришь, что она не мертва, — напомнилаМими. — Но Джордан мертва.

— Верно. Ведь Джордан была всего лишь физической оболочкойдля хранителя. — Кингсли посмотрел на Мими. — Ты что, вправду ничего этого непомнишь? И тебе не стыдно?

— Мне не за что извиняться!

Но на самом деле у Мими было такое ощущение, что извиняться-такиесть за что.

— Хранитель на самом деле не один из нас. Хотя ее дух можнопризвать в кровь и он возродится в новом цикле, есть еще кое-что, чегоСеребряная кровь не знает. В Риме София первой из нас опознала в императореКалигуле Люцифера. И когда ее цикл завершился, клан решил, что она слишкомценна, чтобы быть привязанной к крови. Михаил освободил ее дух. Она больше невампир. Она подобна призраку. София обитает в теле, но для нее оно — какмашина, которую можно в любой момент покинуть и сменить на другую.

— Так что же получается, Нэн Катлер убила ее тело, ноДжордан успела высвободить свой дух и перенести во что-то другое? И во что?

Кингсли посмотрел в окно на сидящих на ветках пестрых птиц.